Исчезая с рассветом - Павел Георгиевич Козлов
Он поморщился, глядя в темноту.
– Скажи, друг, как именуются эти башни на твоей карте?
– Никак, – пожал плечами я. – Они просто обозначены черными кружками, которые по дуге загибаются на северо-восток. По этой карте даже не уразуметь, где заканчивается лес.
– Как же ты понял, что они башни? – повел бровью лорд.
– Ну, это на них подписано, – уступил я. – Только это и сказано – что они башни. «Башни К.»
– «К.»? – усмехнулся лорд. – А что же означает эта буква?
– Ума не приложу, – сознался ваш покорный слуга. – Уж не круг ли?
– Круг? – рассмеялся он. – Нет, это не круг. «Колдуны» – вот что больше похоже на правду. Башни колдунов. Но мы, коренные жители, называем их Башнями тихой смерти.
– Чудесное название, – поперхнулся я.
– И меткое, – кивнул он со странной улыбкой. – Самая западная башня – это всегда башня звездочета. За ней идут башня алхимика и башня некроманта. И дальше – много других интересных строений.
– С вашего позволения, милорд, – чертыхнулся я, – но некроманты – это нечто из области народных поверий. Страшилки для крестьянских детей.
– Не спорю, друг, не спорю, – согласился он, – тихая смерть – самое подходящие описание для того, что здесь творится.
– И вам нужно туда? – смекнул я.
– Именно, – кивнул он с очень серьезною миной.
Он замолчал, ожидая, что я стану расспрашивать его о цели его приключения. Я замолчал в ответ, зная, что охотнее всего информацией делится тот, от кого ее не требуют.
– Что ж, – не сдержался он.
Я вежливо склонил голову.
– Я хочу, чтобы ты проводил меня к Башням тихой смерти.
– Как вам будет угодно, – не растерялся я.
– А потом я хочу, чтобы ты и мои люди доставили вагон с моим имуществом в Ислотт.
– А как же вы? – уточнил я, предвидя его реакцию.
– А я останусь здесь.
Мы помолчали.
– Позвольте задать вам вопрос, – нарушил я тишину.
Лорд сделал ободряющий жест.
– Для чего такой крюк? Отчего вам нужен эскорт?
Он вздохнул и приготовился говорить. Но прежде, чем слова покинули его уста, ночь разрезал еще один голос, грубый, как наждачная бумага.
– Не все готовы мириться с этим помешательством.
Я вздрогнул. Моя бдительность нечасто давала сбои. Кто же умудрился столь незаметно подкрасться к нам, не нарушая тишину?
– Хлодвиг, прошу тебя, – устало покачал головой лорд.
В дрожащий свет пламени ступил его подданный, один из тех самых верных головорезов, кому лорд был готов доверить свою жизнь. Рыжие космы, грозная борода, маленькие голубые глазки под вечно хмурыми бровями – я был бы рад заполучить такого молодца к себе в отряд. Но вот ссориться с ним я бы ни за что на свете не стал – по причинам, уразуметь которые проще простого.
– Я клялся вашему отцу следовать за вами везде, неотступно и до последнего вздоха.
– А мне ты клялся следовать моим приказаниям, – вздохнул его господин.
– Лишь в той мере, в которой это не противоречит первой клятве, – упрямо заявил Хлодвиг.
– Что ж, – отрешенно прокомментировал лорд и продолжил смотреть в ночную пустоту, где плясали искорки от нашего костра.
– Наемник, – внезапно обратился ко мне рыжеволосый головорез. – Отговори его.
– Признаться честно, милорд, – парировал ваш покорный слуга, – я до сих пор не совсем понимаю, о чем идет речь. А даже если бы и понимал, я сомневаюсь в том, что смогу преуспеть там, где оказалось бессильно даже ваше влияние.
– Хочешь знать правду? – прорычал рыжий демон.
– Хлодвиг… – вяло возразил милорд.
– Его совратила ведьма! – презрительно процедил Хлодвиг и для пущей убедительности плюнул в костер.
Лорд лишь грустно рассмеялся.
– Скажите мне, что я не прав, мой господин! – взмолился головорез.
– Ведьма, – покачал головой лорд. – Ведьма… Как вы любите простые слова, люди!
– А как еще ее называть?
– Ведьма… – прошептал лорд.
– Она живет в тамошних башнях? – сообразил я и указал рукой в сторону лесной громады.
Стало так холодно, что мокрый снег превратился в настоящий, и между нами и лесом, и без того утопавшим в темноте, возникла полупрозрачная завеса.
– Эта нечисть обитает повсюду! – вновь сплюнул Хлодвиг.
Признаться, я был в замешательстве.
– Какая примитивная трактовка, – печально усмехнулся его повелитель. – Какая нелепица!
– Так расскажите, как правильно! – взвился рыжий бес.
– Зачем же рассказывать. Давайте, я покажу, – молвил лорд, поворачиваясь наконец к нам.
То ли отсветы костра в его глазах сыграли шутку с моим восприятием, то ли и правда в нем разожглась какая-то демоническая искра, но он в одно мгновение преобразился.
В нем словно вспыхнула жизнь. Метаморфоза была столь неожиданной, что я не нашелся, как пошутить.
– Принеси мою лютню, Хлодвиг, – повелел он холодным голосом.
– Нет! – оторопел тот.
– Тогда я схожу за ней сам, – заявил лорд, вставая на ноги и расправляя одежды.
Хлодвиг лишь посмотрел ему в спину, глядя, как его господин шагает в сторону своей поклажи сквозь сгущающуюся метель.
– Я ничего не понимаю, – сознался я шепотом, пользуясь нашим неожиданным одиночеством.
– Ведьма овладела его думами! – простонал Хлодвиг. – Никто не ведает, откуда она взялась и чего хочет! Никто не знает ее имени! Она украла у нас нашего господина, отобрала у него молодость, силы и разум!
– Колдовство какое-то, – покачал головой я, испытывая определенный скепсис. Совершенно напрасный скепсис, надо признать.
– Он всегда был сам по себе, – Хлодвиг наклонился ко мне и положил руку мне на плечо. – Никому не доверял. – Его слова вырывались быстрым шепотом. – Ни с кем не был особенно близок, не бегал за девушками, всегда в своих мыслях… – Дыхание вырывалось из его рта холодным паром. – После смерти отца он и вовсе ушел в себя, думал только о делах, о казне и о службе. Ранним утром упражнялся с мечом, пропадал где-то в лесу и, несмотря на все мои увещевания, часто сбегал без охраны. А потом его и вовсе как подменили! Стал часто запираться у себя в покоях и никого к себе не допускал. Вспомнил о лютне, стал часто музицировать!
Хлодвиг снова сплюнул в направлении костра, как будто мысль о музицировании вызывала у него отвращение.
– Это не могло продолжаться долго. Я разоблачил их! Я…
– Ну, продолжай! – Лорд небрежно опустился на свое старое место и положил на колени футляр. – Расскажи, как ночью подслушивал у моей двери. Дело, достойное самого верного слуги. Ведь
