Роман Галкин - Тайна Эрлики
– Не было никакого взрыва, – теперь уже Игорь прервал мои рассуждения.
– Но тогда как… – я терялся в догадках, каким образом несколько метровых дисков могли сотворить подобное.
– Как – не знаю, – пожал он в ответ плечами. – Но каким-то образом им удается на расстоянии мгновенно накалять металлы до нескольких тысяч градусов, заставляя те буквально вскипать. При этом все остальное, включая даже руду тех же металлов, этому воздействию не поддается, если не считать возгорания от непосредственного соприкосновения с плавящимися металлами. Ты понимаешь, что это значит?
Я искренне помотал головой, потом, сообразив, что затылком Игорь увидеть мой жест не может, сказал:
– Честно говоря, совершенно ничего не понимаю.
Глянув на меня через плечо, он продолжил:
– Эти дисколеты являются особо извращенным оружием, созданным специально для уничтожения цивилизаций. Понятно?
– К-хм… Поясни.
– Ты можешь представить себе цивилизованного человека, не контактирующего с металлами? Сомневаюсь. Вот я могу, ибо почти два десятка лет являюсь таковым. Хотя, вряд ли можно назвать наш нынешний быт цивилизованным. Но до нашествия галантов металл в нашей повседневной жизни присутствовал везде и практически во всем – начиная от одежды и до арматурных каркасов зданий. А различные протезы и импланты? А наручные коммуникаторы и женские украшения? И, представь, все это вдруг в одно мгновение накаляется до нескольких тысяч градусов…
Я попытался представить, и мне сразу стало неуютно в комбезе из металлизированной ткани. А магнитные застежки на ботинках и вовсе будто бы начали жечь ноги.
– Но неужели за все время не придумали никакого способа защиты? – спросил я, чтобы отвлечься.
– Кто и каким образом? – усмехнулся собеседник. – Ты, блин, что, не представляешь масштабов ущерба от этого оружия? Да, блин, все достижения цивилизации тесно связаны с различными металлами. Понимаешь? И вот все это раскаляется и вскипает, сжигая все, что находится вблизи. Мой друг Артур погиб от того, что у него на шее была цепочка, которую подарила моя сестренка. У Лехи расплавившийся коммуникатор сжег кисть руки. А Макс не играл с нами в догонялки. Он лежал и разглядывал фигурки от новых трехмерных шахмат, которые высыпал себе на грудь и живот. Мне и Витальке повезло лишь потому, что на нас были только плавки.
Игорь замолчал, вероятно заново переживая события того страшного дня.
Я не спешил задавать новые вопросы, стараясь осмыслить услышанное.
Теперь становилось понятно, почему до сих пор с оккупированных территорий не было никакой информации. На этих территориях попросту не осталось оборудования, с помощью которого можно было что-то передать. Да и от населения, скорее всего, остались жалкие крохи. Я даже не могу представить, какой процент населения любой из планет земного типа может оказаться вне контакта с различными металлами. Да еще и на достаточном удалении от них, чтобы не сгореть и не погибнуть под обрушившимися строениями? М-да… Уверен, на Кинге погибли бы абсолютно все.
Но кому-то ведь удалось отсюда вырваться! Иначе, откуда командованию удалось узнать о том, что галанты покинули окрестности планеты? Если это так, то командование знает об оружии галантов, но держит сведения в секрете. В принципе это логично. Что даст обнародование? Ничего, кроме всеобщей паники.
Прервав молчание, я поделился с Игорем сведениями о вероятности того, что кому-то удалось покинуть Эрлику. Рассказывая об этом, надеялся, что новый знакомый прояснит вопрос. Однако он искренне удивился, и лишь после недолгого раздумья заговорил:
– Вот, блин. Похоже, парни Владимира говорили правду, что уцелела какая-то глубоководная океанская база. Они еще говорили, что на ней находится какой-то внутрисистемник, на котором можно покинуть планету.
– Вообще-то, корабли внутрисистемного класса не приспособлены опускаться на планеты с плотной атмосферой, – усомнился я. – Во всяком случае, известные мне корабли. Для этих целей предназначены орбитальные челноки. А во вторых, они так же не предназначены для дальних перелетов, и до ближайшего генератора прокола могут добираться годами, при условии, что хватит энергозапаса.
– Я, блин, в этом не разбираюсь, – признался Игорь. – Думаю, что парни Владимира тоже.
Я уже понял, что «блин» является не обращением ко мне, а неким сорным элементом в речи рыжебородого. И теперь единственной реакцией на него являлось голодное бурчание в желудке. А тут еще снова захотелось пить. Но пока я боролся между желаниями – спросить, кто такой Владимир, и поинтересоваться, нет ли чего-нибудь поесть и попить, мне прямо в ухо громко запищал забытый мною пушистик.
Глава – 7
Мария
Дверь поползла, закрывая выход. Мария осталась одна в лаборатории. Однако вездесущие глазки видеорегистраторов продолжали наблюдать за ней.
Это был первый случай, когда ее настоятельно попросили не покидать комплекс на выходные дни. Проводимый с ее участием эксперимент вошел в завершающую фазу, и Венскус попросил Марию, чтобы она лично завершила работу. Казалось бы в этом нет ничего необычного, если бы не одно но. На коммы всех троих коллег, работающих с ней, одновременно поступили какие-то сообщения, заставившие их срочно покинуть лабораторию. Через несколько минут вернулся один Венскус и, явно волнуясь, несколько бессвязно выложил просьбу, якобы исходящую от администрации комплекса, после чего, не дав Марии высказаться по поводу неожиданной просьбы, поспешно удалился. Закрывшаяся за ним дверь явно говорила, что отказа в просьбе не предусматривалось.
До последнего момента захватившие МОНИК иностранные коллеги выполняли свою часть договора по поставке медикаментов в общину, расширив ассортимент в уплату за привлечение Марии к исследованиям. Но каждый раз, отправляясь на неделю в подводный комплекс, она переживала за дочь. Славка выросла излишне самостоятельной девушкой, и кроме родителей на нее имел влияние лишь старый друг и наставник Матвеич. Но Матвеич может застрять в своей пещере, увлекшись очередным изобретением и забыв обо всем на свете. Владимир – муж Марии и по совместительству глава общины – как раз возглавил дальнюю экспедицию и вернется лишь через несколько дней. И кто знает, что предпримет Славка, не дождавшись мать в назначенный день?
Следя за показаниями мониторов, женщина задумалась о родных людях.
Странная штука жизнь, когда твоею судьбой становится человек, принявший тебя при первой встрече чуть ли не в штыки. Да-да, Вересов Владимир был категорически против назначения на должность штатного медика в его геолого-разведывательную партию юной студентки с биофака!
