Елена Кондратьева - Миллиардер. Книга 1. Ледовая ловушка
Ева согласилась — главным образом, для сохранения мира в семье, — но вскоре поняла, что новый проект полностью захватил ее. Ей доставляло огромное удовольствие планировать вместе с архитектором внутреннее пространство и дизайн своего кабинета.
Если штаб-квартира Гумилева была выдержана в жестком хай-тек-стиле, из ледяного стекла и голубоватой стали, то «башня» Евы представляла собой царство дерева, камня и теплых натуральных тканей. Полы из португальского дуба, тяжелая мебель из розового палисандра, зеленоватые обои из индонезийских трав создавали мрачноватое впечатление, но Еве там было уютно. Первый этаж занимала гостиная с удобным диваном цвета сливочного мороженого и овальным столом, за которым Ева проводила мозговые штурмы с сотрудниками, регулярно приезжавшими к ней за город. Здесь же в стену, покрытую полотном из янтарной крошки, был вмонтирован огромный ЖК-экран, где просматривали сделанные в экспедициях записи.
Второй этаж, куда вела пологая деревянная лестница, окаймляла широкая галерея. Там Ева оборудовала свое рабочее место, откуда свободно просматривалась гостиная. На стенах были развешаны яркие картины неизвестных азиатских художников — во время поездок по Индонезии, Малайзии и Камбодже Ева всегда выискивала на местных рынках интересные полотна.
Когда родилась Маруся, няня часто приносила малышку в кабинет к Еве. Пока та работала наверху, дочка спала в кроватке на первом этаже, и Еве было достаточно заглянуть за перила галереи, чтобы убедиться, что с девочкой все в порядке. Чуть позже в гостиной была отведена игровая зона для Маруси, так что Ева могла почти не разлучаться с дочкой и не перекладывать заботы о ней на няню.
Зайдя в кабинет, Ева небрежно махнула в сторону дивана, а сама быстро взбежала по лестнице наверх.
— Вы там пока располагайтесь, я сейчас возьму диски и спущусь, — крикнула она, перегнувшись через перила галереи.
— Кто-то возьмет диски, а кто-то выпьет виски, — пробормотал явно захмелевший Ковалев. Андрей шутливо толкнул друга в плечо, и тот грузно повалился на диван.
Пока горничная расставляла на столе чашки с кофе, Ева так же стремительно сбежала вниз, включила видеосистему и вставила диск в рекордер.
На экране замелькали зернистые серые полосы, затем появилось не очень качественное изображение каких-то зарослей. Ева не отрывала взгляд от экрана, так, будто видела запись впервые.
— А динозавры будут? — осведомился Арсений, наливая себе новую порцию.
— Ни динозавров, ни мамонтов. Зато у нас есть снежный человек! Вернее, еще не человек — скорее человечек. Ребенок ёхху — маленький, волосатый и смешной. Я учу его говорить, — не оборачиваясь, ответила Ева.
— Откуда… — начал было фразу Арсений, но Ева его резко прервала.
— Потом! Смотрите!
Через заросли продиралось животное размером с небольшого медведя. Оно двигалось на двух ногах, длинные руки свисали почти до самой земли. Когда существо приблизилось к камере, стало видно грязное, покрытое редкой шерстью жилистое тело, с нанесенными на него синими татуировками. Татуировки, сделанные крайне неумело, все же наводили на мысль о том, что перед камерой стоит не животное, а человек. Заросшее щетиной лицо с мощными надбровными дугами, низким лбом и бегающими, глубоко посаженными маленькими глазками было искажено злобной гримасой. Рот существа терялся в неопрятной, спутанной бороде. У существа были широкие плечи, огромные плоские ступни, узловатые длинные пальцы и осанка гориллы. На бедрах у него болталась то ли тряпка, то ли вытертая до проплешин шкура. Существо замерло прямо перед объективом, прислушалось к чему-то. По-звериному припало к земле, потом легко подскочило и бросилось в сторону, мгновенно скрывшись из зоны наблюдения.
На экране вновь зазмеились серые полоски, затем пошла запись с другой камеры. Изображение было не таким четким, поскольку объекты наблюдения находились на приличном расстоянии от оператора. На этот раз их было уже трое. Существа, выглядевшие примерно так же, как и первое, сцепились на поляне. Драка была короткой — двое бойцов легко одолели третьего. Несколько минут они продолжали остервенело пинать безжизненное тело ногами, затем победители бросили свою жертву и, не оборачиваясь и не глядя друг на друга, разошлись в разные стороны.
— Это неандертальцы? — нарушил молчание Ковалев.
— Мы называем их морлоками. Кем они сами себя считают, мы еще не выяснили, — Ева пыталась шутить, но это выходило у нее плохо — она была слишком взволнована.
— Так вам удалось открыть замершую в своем развитии микрогруппу реликтовых гоминидов? Их не коснулась эволюция?
— Нет… Мы почти уверены, что эти люди прошли путь эволюции. Но в результате действия какого-то загадочного фактора их развитие остановилось и пошло в обратную сторону. Они стали деградировать. И деградируют до сих пор.
— Как такое могло произойти?
— Это мы и хотим выяснить. Но для этого нужно наблюдать за ними в течение хотя бы нескольких лет. А это возможно только при условии, что о существовании морлоков не будет известно никому, кроме участников экспедиции. Поэтому все, что связано с проектом, держится в строгом секрете. Если информация просочится в прессу, в тайгу съедутся толпы ученых и журналистов. И тогда можно забыть обо всех исследованиях, ты же понимаешь.
— Дорогая, это на них ты готова меня променять? — попытался пошутить Гумилев, но тут же стал серьезен. — Тебе не кажется, что это слишком опасно?
— Брось, Андрей, — вмешался Бунин. — Ученые сидят в подземном бункере, все наблюдения ведутся через управляемые дистанционно камеры. Никаких прямых контактов — это запрещено правилами проекта. Чистота эксперимента будет сохраняться только при условии, что морлоки не будут знать о присутствии там других людей. Все абсолютно безопасно.
— Но как же люди попадают в этот бункер? — поинтересовался Ковалев.
— К лагерю ученых ведет полуторакилометровый подземный ход, — объяснила Ева. — Он выходит на поляну, специально расчищенную для посадки вертолета. Так я и попаду в бункер. Есть и резервный выход на поверхность, ведущий непосредственно в лагерь, но им разрешено пользоваться только в крайних ситуациях, чтобы не привлекать внимания объектов наблюдения.
В это время на экране появилось мутное изображение толпы морлоков — съемки велись в темноте, но поляну, где находились существа, освещало несколько костров. На этот раз морлоки выглядели необычно — их тела казались намазанными каким-то блестящим маслом, из-за чего они стали менее мохнатыми и больше похожими на людей. Татуировки тоже стали заметнее. В руках существа держали странные предметы, похожие на копья, большие камни, деревянные плошки и доски. Несколько секунд морлоки стояли неподвижно, подняв головы к темному небу. Вдруг они разом начали двигаться в каком-то диком танце вокруг костров, но делали это бесшумно, не издавая никаких звуков. Казалось, каждый из них исполняет одному ему известную роль. В темноте, подсвеченной кострами, и полной тишине это зрелище выглядело зловещим и отталкивающим.
