День, когда пала ночь - Саманта Шеннон

Хелисента Исток была наследницей вдовствующего ярла Златбука. Истоки числили своим предком Эдрига Арондинского, ближайшего друга и наставника Святого. В шестнадцать лет Хелисента не уступала Глориан ростом.

Младшая, пятнадцатилетняя Аделиза афа Даура, была дочерью госпожи гардероба. Она принадлежала к мелкой знати Искалина, ее мать была старшей дочерью из рыцарского рода.

– Надо проверить твои познания, – сказала Джулиан. – Кто сейчас в Карментуме глашатаем?

– Правители Карментума скрывают свои имена на выборах, дабы обезопасить близких и устранить сомнения, что они избраны только по результатам политической деятельности, – отбарабанила Глориан; Джулиан одобрительно кивнула, – однако в должность она вступила под именем Нумун. С ней прибудет один из советников, Арпа Нерафрисс, который часто ее сопровождает.

– Никак не пойму, зачем королеве Сабран приглашать пару республиканцев, – недовольно заметила Адела.

– Как раз затем, что карментцы опасны. – Джулиан принялась смывать пену водой из кувшина, под ее бережными пальцами Глориан и глазом не моргнула. – Страна, переломившая кормило монархии, сильно раскачивается и может задеть соседей, учинив и у них беспорядки.

– Да-да, – кивнула Хелисента. – Ее милость, верно, решила, что за таким безрассудством нужен присмотр.

– Ну а мне сдается, испортят они нам Вверение. – Адела стала подрезать следующий ноготь. – Не стоило бы нам их принимать, пока не пришлют дани дому Беретнет, своим щитом укрывающему их от Безымянного.

Еще один ноготок получил свою долю внимания.

– Пусть скажут спасибо, что мы их не сокрушили, как король Бардольт – северных язычников.

– Рыцарь Доблести одолжил тебе сегодня свое копье, Адела. Ты как будто готова ввязаться в войну с Карментумом. – Усмехнувшись, Глориан отняла у девушки руку. – И так распалилась, что чуть не оставила меня без пальца!

– В самом деле, – вступил новый голос, – будь осторожней, Аделиза. Моя дочь и так пострадала.

Джулиана ахнула, уронила в воду гребешок, отступила, встав в один ряд с Хелисентой и Аделой, и все три склонились в низком реверансе.

– Ваша милость! – хором воскликнули они.

Королева Иниса стояла в дверях – в изящном черном платье с разрезами, открывавшими белизну нижних рукавов.

– Доброе утро, дамы, – уже мягче произнесла она. – Прошу вас, оставьте нас.

– Ваша милость, – повторили девушки.

Адела сгорала от смущения. Джулиан шла за подругами и, уже взявшись за дверную ручку, чтобы закрыть дверь, послала Глориан взгляд, говоривший: «Крепись!»

Глориан до подбородка погрузилась в воду и очень жалела, что нельзя утянуть туда и руку. Та так нелепо свисала за край ванны, словно свидетельствуя о ее неумении держаться в седле.

– Глориан, – обратилась к ней мать, – прости, что потревожила тебя при купании, но остаток дня я проведу в Совете за последними приготовлениями к твоему Вверению. Другого времени поговорить я не выберу.

– Да, матушка.

– Доктор Фортхард уведомляет меня о твоем состоянии. Надеюсь, тебе не слишком больно.

– Немного, – сказала Глориан. – Особенно по ночам.

– Это пройдет. Доктор Фортхард говорит, придется всего месяц или два походить с лубком.

Королева Сабран выглянула в окно. Солнце превратило ее глаза в неограненные изумруды. Глориан сползла еще глубже в воду, укрылась за черной завесой волос.

В каждой беседе с матерью прятались ловушки. И каждый раз она в них попадалась. Вот уже первая ошибка – признала, что ей больно. Мать не любит, когда она выдает слабость.

– Завтра я буду здорова, – торопливо проговорила Глориан. – Если хотите, матушка, потанцую с одной рукой.

– И что скажут об инисской королеве люди, если та заставит дочь танцевать со сломанной рукой?

Вот и вторая ошибка.

– Что она жестока и бесчувственна, – с пылающими щеками признала Глориан. – Как королева-кошка.

– Именно. – Мать наконец соизволила взглянуть на нее. – Буду откровенна. Завтра, помимо представления тебя в качестве законной наследницы, мы должны показать силу и единство. Наша страна впервые принимает посольство так называемой республики.

– Карментум.

– Да. Пусть карментцы видят, что абсолютная монархия – единственно верный и праведный способ управления государством. Нельзя допустить, чтобы Инис, подобно Карментуму, был брошен на корм народу, который своими противоречивыми мнениями порвет его на части. Править должна одна воля – воля Святого, изъявленная через наше посредство.

– Да, матушка, – покорно кивнула Глориан. – Я вас не разочарую.

Помедлив, она спросила:

– Почему вы пригласили карментцев?

– Арпа Нерафрисс прислал письмо с просьбой подумать над установлением торговых отношений. Карментум жаждет нашей поддержки. Они хотят, чтобы древние, сильные страны признали их правительство. – Королева Сабран вздернула подбородок. – Инис – маленькая страна. Для нас невозможно закрыться от мира. Через Искалин, Ментендон и Хрот мы ведем торговлю с Эрсиром и Лазией – и даже с восточными странами за Бездной, чьи обычаи нам неведомы.

Бездна… Огромное черное море, столь широкое, столь полное чудовищами, что редко кто, выйдя в него, возвращался назад. Король Бардольт и прежде по нему плавал, но не далеко. И даже он остерегался Бездны.

– Так или иначе, – заметила королева Сабран, силой возвращая дочь в этот мир, – карментцы бессильны против Кольчуги Добродетели. И день твоего Вверения – подходящее время, чтобы им это показать.

Глориан прониклась искренним восхищением. Благодаря ее матери Инис твердо встанет против волны карментского республиканства. До брака ее родителей лишь две страны хранили верность Святому. Теперь их четыре.

– Ты сама понимаешь, Глориан, что бал – это повод встретиться с подходящими претендентами на твою руку, – говорила между тем Сабран. – Соберутся представители благородных семей со всех стран Добродетели. Наши связи не должны ослабнуть.

Глориан пробрал такой холод, словно змея заползла ей в горло и свернулась кольцами в животе.

– Я не хочу… – Под взглядом королевы Глориан поджала коленки к груди. – Разве мне уже пора замуж?

– Разумеется, нет. Пятнадцать лет не возраст для брака, но, если найдется подходящий претендент, возможны предварительные договоренности. Ты должна быть мила и любезна со всеми кавалерами, даже если о танцах речь не идет. Умей подавать себя как наследница рода Святого.

– Да, матушка. Обещаю не опозорить его. – Глориан подняла взгляд на мать. – И вас.

На короткий миг та как будто смягчилась. Губы ее приоткрылись, лоб разгладился, она подняла было руку, словно хотела погладить Глориан по щеке.

И тут же сжала пальцы, вновь превращаясь в статую, в королеву.

– Увидимся завтра, – сказала она. – И, Глориан… нам предстоит разговор о твоих конных выездах.

Она вышла, не оглянувшись. Глориан уперлась лбом в колени, мечтая оказаться дальше самых дальних восточных стран.

6

Подставка для благовоний изображала птицу. Дымок курился по груди и сложенным крыльям. Тунува вдохнула аромат и закрыла глаза, с наслаждением принимая Эсбар.

Красные блики, проникая сквозь сплетения решетки, пятнами ложились на их тела. Тунува приподнялась на локтях. Она смотрела сквозь туман, впитывая в себя образ подруги с запутавшимся в ее черных волосах солнцем. От этого зрелища тело напряглось больше прежнего, задрожало стрелой на тетиве.

С тех пор как она стала терять меньше крови, огонь в ней в иные дни