Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков
Раздался шелест платья, мягкий шелковый шорох подола по каменным плитам.
– Меони, ваша домоправительница, милорд.
«Ей-богу, это уж слишком», – подумал Сварог, разглядывая склонившую голову и присевшую в низком поклоне девушку и особенное внимание уделив низкому вырезу ее желтого платья в синюю и красную полоску, щедро украшенного оборочками, кружевами и прочими фестончиками.
Она подняла голову – светлые волосы упали на плечи, – с некоторой робостью улыбнулась Сварогу, не отводя зеленых глаз. Она была такая миленькая, что Сварогу нестерпимо захотелось облизнуться. Он панически искал слова, и дворецкий выручил его:
– Меони, милорд голоден, начинайте готовиться к ужину…
Девушка гибко выпрямилась, улыбнулась уже смелее и ушла. Сварог огромным усилием воли сделал лицо непроницаемым.
– Ну-ну, – сказал он живо. – М-да. И, разумеется, многие поколения ее предков служили верой и правдой…
– Ах, милорд, – философски, с ноткой фривольности сказал Макред. – Это так естественно – домоправительница в замке неженатого благородного лорда…
– Знаете, я с вами согласен, – сказал Сварог и задумчиво покрутил пальцами левой руки в воздухе. – Но что, вот так вот… как само собой разумеющееся?
– Вы полный хозяин в своем замке, милорд. Традиции многих поколений…
– А могу я, простите, повесить вас всех на воротах замка? Там, правда, нет ворот, но сучьев в парке достаточно…
– Как вы, должно быть, понимаете, мне самому это не доставило бы никакого удовольствия, милорд. Но вы, разумеется, в своем праве. Однако должен заметить, что подобные прецеденты случались крайне редко, и слуги благородных графов Гэйров никогда не давали повода…
Кажется, он в глубине души опасался, не собирается ли Сварог зайти в нововведениях чересчур далеко. Сварог же в задумчивости озирал резной каменный пол, широкую лестницу, штандарты на черных балках, гобелены, доспехи на стенах.
Как-то кошка предложила мышке: «Дорогая, пробеги-ка из одного угла кухни в другой, и я тебе отвалю целый кувшин масла». Мышка подумала и отказалась, заподозрив неладное, потому что работа предстояла чересчур легкая, а плата за нее чересчур высокая. В том-то и дело. Чересчур щедро его осыпали подарками. И ничего не требовали взамен – разве что держать язык за зубами и соблюдать правила игры. Прав был товарищ Сталин, неустанно твердивший о бдительности, или ошибался?
– Нужно решить очень важный вопрос, милорд, – сказал Макред. – Завтра вам предстоит ознакомиться с фамильной книгой заклинаний. В силу… гм, вполне понятных и простительных причин вам должен помочь в этом маг.
Прикажете вызвать мага из Мистериора, или… – Он явственно запнулся, выражая голосом легкое презрение, как солидный человек, которому пришлось говорить о неприличном. – Или из Магистериума? Разумеется, право окончательного выбора за вами, и молодое поколение имеет свои вкусы и пристрастия… но я осмелился бы рекомендовать Мистериор.
– А какая разница? – спросил Сварог.
– Милорд, Мистериор освящен установлениями и традициями, а Магистериум… Эти новомодные заведения… Он отнимет у вас гораздо больше времени, не в пример больше, и в итоге…
– Хорошо, на ваше усмотрение, – сказал Сварог. – Ужин скоро будет готов?
– Милорд, ужин будет готов в любую минуту, когда вам угодно. Меони прекрасно владеет нужными заклинаниями.
– Что-что? – сказал Сварог и понял. – Что же, никаких поваров?
– Именно так, милорд. Вот уже тысячи лет благородные лары не употребляют пищу, приготовленную варварским, то есть естественным, образом. Исключение делается лишь для охотничьей добычи.
– А это…
– Не тревожьтесь, милорд. Все сотворенное при помощи магии делится на иллюзорное и реальное, но могу вас заверить: еда таковая совершенно реальна.
– Прекрасно, – сказал Сварог.
– Насколько я понимаю, вы вряд ли захотите ужинать в главной трапезной?
– Догадываюсь по вашему тону, что это нечто просторное и крайне церемониальное… Сделайте что-нибудь попроще. Найдется у меня в замке комната, где не нужно пускаться на другой конец стола за горчицей верхом?
– Прошу вас, милорд.
Он деликатно притворил за Сварогом дверь, оставшись снаружи. Комната оказалась небольшая по здешним меркам, с камином, столом и массивными креслами. Стол был девственно пуст. Меони, напряженно ожидавшая у камина, встрепенулась:
– Прикажете подавать, милорд?
– Конечно, – сказал Сварог, сел за стол и вопреки этикету водрузил на него локти.
– Фамильное серебро? Малый сервиз?
– На твое усмотрение, – сказал Сварог. – Есть хочется, и вовсе неважно на чем.
Он огляделся: ни люстры, ни свечей – ничего. И все равно в комнате светло, и все предметы отбрасывают тени, словно светильники все же есть, только они невидимы.
Отшатнулся – прямо меж его лежащими на столе руками возникло большое серебряное блюдо. То, что на нем лежало, имело весьма привлекательный вид и распространяло крайне аппетитные ароматы жареного мяса, грибов и неизвестных приправ. Следом появились блюда и тарелочки, массивные золотые вилки, графины с разноцветными жидкостями, бокалы из игравшего сотнями разноцветных искорок хрусталя, тонкого, как мыльный пузырь. Меони стояла, подняв глаза к потолку, беззвучно шевеля губами.
– Хватит! – взмолился Сварог. – Я же столько не сожру, а попробовать всего хочется!
Меони послушно замерла.
– Прошу. – Сварог показал ей на кресло напротив.
Она робко присела. В некоторой растерянности Сварог оглядел яства, которых хватило бы на изголодавшийся взвод, и в голову ему пришла совершенно великолепная мысль:
– А начнем мы с вина!
Он нацелился на графин с содержимым благородно-вишневого цвета, но руку протянуть не успел: графин воспарил над столом, накренился, струя вина полилась в тончайший бокал, украшенный разноцветными стеклянными медальонами. Вслед за тем бокал неспешно проплыл над блюдами, не расплескав ни капли, ловко скользнул в руку Сварогу. Сварог растерянно стиснул витую ножку и осушил бокал до дна. Посидел, прислушиваясь к глубинам организма. Организм свидетельствовал, что ничего лучшего в жизни пробовать не приходилось. Сварог только глянул на графин с нежно-зеленым вином – и тот поплыл к бокалу.
После нежно-зеленого, черно-багрового и светло-янтарного вина Сварог откинулся на спинку кресла и сказал:
– Сказка…
– Вам следовало бы сначала поесть, милорд, – тихо промолвила Меони.
– Конечно, – ответил Сварог, сцапал золотую массивную вилку прежде, чем она успела скользнуть в руку, и остался горд этой маленькой победой.
– Прикажете разжечь камин?
– Разжигай. А музыку можешь?
– Какую вам угодно?
– Что-нибудь… романтичное. Скрипки-клавесины. Если только ты знаешь, что такое клавесин.
В комнате стало темнее, дрова в камине вспыхнули ровным, не коптящим пламенем, и по стенам сразу же заколыхались тени. Тихо зазвучала музыка.
Почувствовав, что утолил первый голод, Сварог поднял глаза на Меони. Она едва прикоснулась губами к краю своего бокала и ответила чуточку испуганным взглядом. Сварог беспомощно ругнулся про себя. Он никогда не страдал робостью в обращении с прекрасным полом, но трудно было свыкнуться с мыслью, что эта красоточка – его вещь. С обычной доступностью это имело
