4 стихии. Потеря и Возмездие - Анна Алекс
Девочке стёрли память, а уже через час родители оставили на пороге заранее проверенного дома и семьи, живущей в нём, девочку, лежащую на одеяле, похожем на кокон, в который была вложена записка со словами: «Позаботьтесь о нашей доченьке. Это Лалит. Её настоящая фамилия Шимо. Не смейте менять её и свою старайтесь не произносить».
Так двойняшки были разлучены.
Эллай — «Мой Бог».
Лалит — «Очаровательная».
Инь и ян, гармония и разрушение, любовь и ревность, страх и умиротворение, сила и слабость.
Мальчик с разноцветными радужками поклялся сестре, что она станет его слабостью. Так и случилось. Лалит Шимо стала его жизнью и смертью. Без неё он не выживет, но и с ней им нельзя быть рядом.
***
Лалит резко распахнула свои веки. Из её глаз текли слёзы.
Эллай смотрел на неё со всей нежностью, сдержать эмоции на тот момент казалось трудно.
Юноша хотел было прикоснуться рукой к горячей щеке сестры, но тело девушки пробило дрожью, а после и вовсе начало светиться.
Она вся в тряске, беззащитная и потерянная, рухнула на траву и закрыла глаза.
Лежала она недолго, мощная энергия вышла из её тела, пробившись к небу. Тело девушки медленно поднялось к облакам, замигало, а после вновь вытолкнуло серьёзный поток вибраций. Вся она была золотым свечением. Но вдруг случился резкий толчок, который прошиб весь мир. Свет ослепил абсолютно всех его жителей. Хранительницы Эфира не стало…
Толчок дошёл и до хранителей, которые всей семьёй Люмьер вместе с филислами стояли возле дома девушки и ждали её.
Через секунду после него братьям и сёстрам вернулась энергия стихий, и все они завопили от радости, обнимая друг друга.
Лишь Грейс был не весел. Он также почувствовал этот приток энергии, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Глаза стали стеклянными, а по щеке скатилась одинокая слеза, хранившая всю боль, что он сейчас чувствовал. В лесу послышался львиный рык.
В этот же момент над ними сгущались чёрные тучи, закрывая собой яркое солнце, которое совсем недавно встало. Из них на землю посыпались первые, но тяжёлые капли.
Фрашил вышел с поникшей головой, подняв взгляд на Люмьера-старшего, он склонился к земле в поклоне.
Хранитель Огня всё понял.
Понял ещё в тот момент, как почувствовал толчок. Лалит больше нет с ними. Она пожертвовала собой ради них. Ради природы. Ради мира. Она покинула белый свет с чистым сердцем…
Грейс опустился на одно колено и склонил голову. Хот, всё это время сидящий рядом с хранителем, печально опустил мордочку вниз.
Дождь усиливался. Он не был стихийным. Он был прощальным. Капли, острые, холодные, словно лёд, капали на лицо, не давая расслабиться. Небо рыдало вместе с ними над смертью Лалит…
Глава VIII. Последняя искра
Погода не унималась, полянка возле дома уже была покрыта множеством луж. Глубокие, мелкие, широкие или узкие тёмные глаза были устремлены к небу в надежде на помощь. Грейс не обращал внимания на дождь, ему было не до этого. Он потерял частичку себя, потерял друга и ученика, даже в какой-то мере учителя. Он потерял Лалит — очаровательный рыжий огонёк, который уже никогда не будет светить.
Семья Люмьер, наконец-то отойдя от счастливых эмоций, по возвращении магии переключилась на другие вещи. Лейла, не обращая внимания на ливень, схватила Лэнда и побежала за дом в сторону опушки высоких деревьев, где хотела разработать магию. Это было её место силы.
Софи улыбнулась погоде, потому что в ней была замешана её стихия. Обернувшись, она увидела поникшего старшего брата. Она направилась в его сторону, но блондинку аккуратно придержали за запястье, не позволяя продолжать путь. Это был Седрик, на её обеспокоенные глаза он отрицательно покачал головой.
Хранительница Воды молча кивнула, обняла брюнета и зашла в дом.
Младший брат подошёл к Грейсу и присел рядом с ним. На дождливой траве сидели четверо. Хранители и их филислы. С другого конца, возле леса, лежал благородный лев. Он не собирался подходить к дому хозяйки.
Тишина мучила хранителя Воздуха, его заводной характер, активный образ жизни, да и просто эмоции счастья в связи с возвращением его родной стихии не позволяли прочувствовать эту свободу, поскольку рядом сидел поникший старший брат. Такого состояния у хранителя Огня юноша почти никогда не видел.
Загорелая рука Седрика плавно легла на плечо брата.
— Грейс, в чём дело? — как можно мягче попытался спросить Люмьер-младший. — К нам вернулись силы, Лалит победила, колдуны нас больше не потревожат, мир вернулся в прежний ритм! Отчего же ты так беспокоен?
При упоминании имени девушки в груди Грейса всё сжалось.
Он поднял на брата свои заплаканные глаза:
— Её с нами больше нет…
Хранители стихии Воздух переглянулись между собой, юноша задал своей гримасой немой вопрос орлу: «Не послышалось ли мне?»
— Седрик, — мужчина, чьи влажные кудри рассыпались по плечам, дождался, когда зелёные глаза обратятся на него. — Лалит умерла.
В лёгких юноши закончился воздух. Глаза забегали в растерянности по Грейсу. Мир начал мутнеть из-за солёной жидкости, скопившейся в уголках глаз.
Седрика всего залихорадило. Он попытался скрыть тремор рук, но у него не вышло
— К…к…к-как? — слова выходили с трудом.
Хранитель Огня заключил в братские, такие нужные объятия для них обоих, Люмьера-младшего.
Дождавшись момента, когда дыхание Седрика станет уравновешенным, а сердце вернёт прежний ритм, он отстранился от брата.
— Лит использовала силу Эфира, — спокойным, но немного дрожащим голосом начал Грейс. — Она оказалась слишком сильной для такой хрупкой девушки. На фоне эмоционального плана Лалит не выдержала и умерла. Хранителем столь могущественной стихии быть сложно. Эфир вечен, но не его хранители. Надо иметь огромную силу воли и хладнокровие, чтобы владеть этой категорией способностей пятой стихии.
Возле Фрашила заколыхались ели. Послышался хруст веток. Лев, хранители и филислы перевели взгляд на проход.
Оттуда показался Эллай.
Белые пряди, намоченные дождём, прилипли к бледному лицу. Шрам на левом глазу особенно выделялся в этот момент. Полумесяцы и росписи по телу имели отблеск голубого сияния. Две цветные радужки смотрели вниз, на свои руки, а точнее на ту, которая лежала не шевелясь в его крепких руках.
Лалит выглядела умиротворённой. Эфир, вместо строгого наряда для боя, подарил девушке новый образ божественной девушки. Лёгкое, почти прозрачное, длинное платье красиво сочеталось с огненными
