Девять миров свободы 6 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис
Рис. 15. Дом минусовых миров
Ученые посовещались и приняли единое решение: нужно подняться на девятый этаж и посмотреть, что видно. Они поднялись и увидели, что находятся, так скажем, недалеко от какого-то водоема. Причем этот водоем естественный, весь серый, как и все вокруг, но через него был мост. И за ним есть лес – причем интересно, что и он такой же серый, – в котором одинаковые деревья, все желто-коричневые, серые. И там не было никакого ветра, какие гуляют в родном мире ученых, только локальный ветерок дует, метра на два и все. Дунет и затихнет, вот так постепенно, постепенно. И с деревьями так же – чуть шелохнутся и затихнут.
– И фигуры по набережной ходят, – упавшим голосом произнес Славик, хотя остальные уже увидели их.
Ученые не понимали, как им действовать, ведь на открытых пространствах их увидят, а какая будет реакция, они не знали. Единственное, что они увидели, как человек, которого водила фигура вдалеке, подпрыгивал, что-то кричал, пытался дернуть за ошейник. И вот он возмущался и кричал, а фигура его дернула, а потом пару раз прокрутила через цепь и ударила о землю несколько раз. Ученые решили, что человек потерял сознание, а фигура просто потащила его на поводке дальше. А потом, когда он очухался, стал уже нормально ходить.
– А может… – задумчиво произнес Эдвирг, еще не отойдя от шока после увиденного. – Это сопротивляются те, кто недавно попал в эти места?
– А те, кто тут уже давно, понимают, что в данных условиях делать подобное нельзя, – подхватил мысль Марвин. – Иначе происходит нечто хуже.
– Погодите, вы думаете, что это и есть наши залюбопытствовавшие члены бюро?
Марвин и Эдвирг не ответили на вопрос, что-то сосредоточенно высматривая. Им не составило труда найти вторую такую же сопротивляющуюся фигуру. Она была поодаль, с другой стороны реки, и ученые наблюдали подобную сцену, подобную первой.
Посовещавшись, они решили проследить, куда пойдут эти конкретные фигуры. Как ученые поняли, они возвращаются в подъезды и остаются там на ночь.
– Во-первых, мы слышали шорохи, когда были там первый раз, – начал загибать пальцы Славик. – А во-вторых, когда мы переместились утром, то увидели, как они заходили. Значит, они ходят, приходят и выходят именно в дома.
Собрав всю информацию по тетради, которая была нарисована у ученых, они вышли из девятиэтажки и начали возвращаться к порталу, заглядывая во дворы. Если никого не было, проходили через двор, вновь смотрели и вновь шли дальше. И вот идут ученые по двору, после того, как проверили, есть ли кто, дошли уже до середины, как услышали в проходе между домами шорох и звон цепей.
– Кто-то идет!
Ученые быстро забежали в ближайший подъезд и наблюдали из него, как в соседний зашли какое-то существо и человек, которого оно вело на поводке. Как только они растворились в подъезде, ученые пробежали двор, в дальнейшем минуя подобные случаи таким же образом. И вернулись, наконец, в свою реальность.
«И вновь психологическая разгрузка, врачи, нормальные питательные вещества и прочее, как обычно. И конечно, утренний отчет, на котором мы объяснили, что пропавшие сотрудники, скорее всего, ходят с существами. А те, если люди начинают сопротивляться, их успокаивают.
Также мы поняли, что они пьют из реки, которую видели; людей иногда подводят к ней, и это, наверное, единственный источник воды в этом микромире. Люди подходят, лакают оттуда, пьют, а потом с ними гуляют. Хотя прогулкой назвать это нельзя: люди идут на коленях, четвереньках, а это неприятно и больно. Какой-то унизительный бессмысленный поход, который, скорее всего, длится какое-то время, а потом люди оттуда все-таки как-то уходят.
И вот, когда человек оттуда уходит, существо, которое его потеряло, ходит без него. Мы не знаем природу этих существ, но я думаю, что оно пытается найти себе кого-то, чтобы так же с ним гулять. Возможно, это какие-то программные модули, возможно, это неодушевленные существа, в которых есть программа. А может, они другие по уровню сознания. Мы не стали с этим разбираться, но все сказали руководству бюро. Нам сказали, что примут решение по этой ситуации позже и сообщат нам».
Из дневника Марвина
Прошло несколько недель. В один из вечеров, когда ученые уже начали забывать ощущения из того серо-желтого пустого мира, их опять позвали на совещание. Там им сказали, что есть вероятность того, что кто-то приходит в тот мир и освобождает людей из их мира. Были получены сведения об этом от каких-то знающих людей.
И руководству бюро не хотелось бы, чтобы их сотрудников кто-то освободил непонятным образом, как-то договорился там. И они, возможно, передали бы какую-то ненужную информацию этим людям, а очень важную для нас. Поэтому было решено пойти на риск. Но ученые пойдут уже без Славы – пойдет более опытный Эдвирг, Марвин и еще один сотрудник из соседней им группы.
– Получается, нас отправляют втроем, – без лишних предисловий сказал Марвин. – Без всяких приборов. Надо очень быстро найти наших людей и вступить в контакт. И попытаться как-то поговорить, желательно в то время, когда существа будут заходить в подъезд. Так мы не будем привлекать внимание других существ; нас будет трое, одно существо и так называемый скованный человек. Но сделать это будет можно только после того, как мы проследим, куда существо попадаем в подъезде.
– Там и будем действовать, – коротко кивнул Эдвирг.
Переместившись, ученые оказались в том же дворе, лежа на кушетках. Выглянув из окна, они поняли, что дело близится к вечеру. Видимо, по логике их мира, инженеры решили, что существа будут возвращаться вечером.
Они нашли девятиэтажный дом, увидели набережную и тех людей. Пока ученые шли, рассуждали между собой, на сколько им хватит силы воли, чтобы вот так сопротивляться и получать за это боль и наказание.
– Может, они уже смирились за эти недели? – предположил Эдвирг. – И они уже покорно ходят на цепях. А мы сейчас, из-за того, что на них надеты обтягивающие маски, не сможем их узнать. Да и понять вообще, что делать. Получится, что наше путешествие было впустую.
– Тем не менее есть шанс, что эти люди с серьезной волей, раз они работают в бюро, – резко ответил Марвин, отметая даже мысль о том, что их нельзя спасти. – И возможно, они будут выдавать себя еще какое-то время. Особенно понимая,
