Майкл Муркок - Рунный посох: романы
— Он знает об этом, Великий Император.
Существо в Сфере захихикало.
— Посмотрите на него, барон. По-моему, угроза безумия его вовсе не страшит. Вы уверены, что Камень еще не действует в полную силу?
— Он всегда такой, о Бессмертный Владыка.
Сейчас глаза старца пристально смотрели на Дориана Хокмуна.
— Вы заключили сделку, герцог Кельнский, с бессмертным Императором Гранбретании. Это знак нашего великодушия — предложить такое, по существу, одному из наших рабов. И вы должны служить нам верно и преданно, помня, что теперь вы связаны с судьбой величайшей расы, когда-либо появлявшейся на этой планете. Наш интеллект и могущество дают нам право царствовать на Земле, и скоро мы воспользуемся этим правом в полной мере. Тот, кто поможет нам в осуществлении этой благородной цели, получит наше одобрение. Так иди, герцог Кельнский, и заслужи его.
Морщинистая голова повернулась, изо рта высунулся острый язычок и коснулся крошечного шарика, плавающего возле стенки Сферы. Сфера начала гаснуть, и вот уже виден был лишь силуэт похожего на зародыш тела Императора, последнего и бессмертного потомка династии, основанной почти три тысячи лет назад.
— Помни о силе Черного Камня, — сказал на прощание старец. Светящаяся Сфера превратилась в тусклый черный шар.
Аудиенция закончилась. Кланяясь, Мелиадус и Хокмун попятились к дверям, потом повернулись и покинули Тронный Зал. Однако последствий этой аудиенции не предвидел ни барон, ни его господин. В измученном мозгу Хокмуна, в глубинах его сознания зародилось неясное возбуждение. И причиной тому не был Черный Камень.
Возможно, это означало, что к Хокмуну возвращается его прежняя сущность. Возможно, это зарождалось новое и совершенно неизвестное свойство; возможно, это было воздействие Рунного Посоха.
Глава 4
ПУТЕШЕСТВИЕ В ЗАМОК БРАСС
Дориана Хокмуна вернули в подземную тюрьму, и он провел там два дня, прежде чем вновь увидел барона Мелиадуса. Барон принес доспехи из черной кожи, сапоги, латные рукавицы, тяжелый кожаный плащ с капюшоном, меч и черную маску оскалившегося волка. Очевидно, одежда и все остальное когда-то предназначались для самого барона.
— Теперь о том, что ты будешь говорить в замке, — начал Мелиадус. — Твой рассказ должен убедить графа Брасса. Ты был моим пленником, но какой-то раб помог тебе, и ты бежал, усыпив меня и переодевшись в мою одежду. Прежде чем я пришел в себя, тебе под видом барона Мелиадуса удалось покинуть границы Гранбретании и ее владений. В общем, чем проще, тем лучше. И это не только объяснит, как ты выбрался отсюда, но и возвысит тебя в глазах тех, кто меня ненавидит.
— Я понял, — сказал Хокмун, рассматривая доспехи, — но как я объясню Черный Камень?
— На тебе ставили эксперимент, но ты бежал раньше, чем это смогло причинить тебе какой-либо серьезный вред. Постарайся достоверно рассказать свою историю, Хокмун. От этого зависит твоя жизнь. Мы будем наблюдать, как это примет граф и, в особенности, этот хитрый рифмоплет Богенталь. Мы, конечно, не услышим, о чем вы будете говорить, но мы достаточно хорошо умеем читать по губам. Малейшее подозрение в предательстве — и мы доем Камню жизнь.
— Я понял, — повторил Хокмун таким же спокойным голосом.
Мелиадус нахмурился.
— Они, несомненно, заметят твои странности, но, надеюсь, отнесут их на счет тех несчастий, которые тебе пришлось пережить. Это сделает их даже более внимательными и заботливыми.
Хокмун рассеянно кивнул.
Мелиадус внимательно посмотрел на него.
— Ты внушаешь мне опасения, Хокмун. Но тем не менее я уверен в твоей преданности. Черный Камень — лучшая тому гарантия. — Он улыбнулся. — Ну, орнитоптер ждет. На нем ты доберешься до города Дю-Вер, что на побережье. Собирайтесь, дорогой герцог, и достойно служите Империи. Справитесь с заданием — и земли ваши.
Орнитоптер стоял на лужайке у самого входа в подземелье. Сделанный в форме гигантского грифона из меди, серебра и латуни, сидящего на мощных львиных лапах, со сложенными на спине сорокафутовыми крыльями, он потрясал своей красотой. За орлиной головой в маленькой кабине сидел пилот в маске Ордена Ворона — Ордена, к которому принадлежали все пилоты Гранбретании. Его руки в перчатках лежали на украшенном драгоценными камнями пульте управления.
С некоторой опаской Хокмун, одетый в доспехи Мелиадуса, забрался в кабину и занял место за спиной нилота. Ему пришлось изрядно повозиться, прежде чем удалось более или менее сносно расположиться на длинном узком сиденье и пристроить свой большой меч.
Едва он успел ухватиться за ребристые металлические бока машины, как пилот нажал на рычаг, и крылья, раскрывшись, начали бить по воздуху со странным, отдающимся в ушах гулом. Орнитоптер задрожал и начал было валиться набок, но пилот сумел выровнять его. Хокмун знал, что полеты на этих аппаратах — дело довольно опасное, во время битвы под Кельном он сам не раз видел, как они складывали крылья и камнем падали на землю. Но несмотря на все недостатки, орнитоптеры оставались основной силой Темной Империи, и именно благодаря им она смогла так стремительно покорить почти всю Европу Ни у одной другой страны не было ничего подобного.
Грифон, с силой оттолкнувшись от земли, взлетел. Крылья били по воздуху — жалкая пародия на летящую птицу — и машина поднималась все выше и выше, пока, наконец, они не оставили внизу самые высокие башни Лондры и не направились на юго-восток. Хокмуна мучила тошнота, он тяжело дышал.
Вскоре летающий монстр вырвался из плотного слоя облаков, и яркий солнечный свет, искрясь, заиграл на его металлической чешуе. Лицо Хокмуна закрывала маска, и в ее хрустальных глазах он видел тысячи крошечных радуг. Он закрыл глаза.
Прошло какое-то время, и герцог почувствовал, что орнитоптер снижается. Открыв глаза, он увидел, что они вновь окружены облаками. Когда машина опустилась ниже, взору Хокмуна открылись пепельно-серые поля, очертания небольшого города и сине-лиловое море.
Неуклюже развернувшись, орнитоптер направился к большому плоскому камню, возвышающемуся в центре города. Неистово хлопая крыльями, он приземлился, сильно ударившись о каменную плиту, и замер.
Пилот дал знак вылезать. Герцог выбрался из машины и, нетвердо стоя на ногах, стал разминать затекшее тело. На площадке стояло еще несколько орнитоптеров. Один из них взлетел, и Хокмун почувствовал сильный порыв ветра от взмахов его крыльев.
— Дю-Вер, — сказал пилот, закрывая кабину. — Этот город отдали нашим воздушным силам, хотя военные корабли все еще заходят в его гавань.
