Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс
Мэдук задумалась:
– Все это очень странно. Сульдрун не жаловалась на поведение моего отца?
Кассандр нахмурился:
– Вовсе нет! Возникает впечатление, что бедная принцесса его любила. Но о таких вещах лучше помалкивать. Говорят, жрец Умфред застал их в саду и сообщил об этом его величеству.
– За что моего отца так страшно наказали? – пожала плечами Мэдук. – Не понимаю.
И снова Кассандр изобразил воплощение нравоучительности:
– То есть как за что? Нужно было хорошенько проучить мерзавца, чтобы другим было неповадно!
С внезапной дрожью в голосе Мэдук спросила:
– Он все еще жив?
– Сомневаюсь.
– А где яма, в которую его бросили?
Кассандр ткнул большим пальцем через плечо:
– Где-то в скалах за Пеньядором. Это колодец глубиной саженей пятнадцать, а на дне колодца – темница, каменный мешок. Там кончают дни неисправимые преступники и враги государства.
Обернувшись, Мэдук взглянула туда, где над стеной Зольтры Лучезарного виднелась серая крыша Пеньядора:
– Мой отец не был ни преступником, ни врагом государства.
Кассандр пожал плечами:
– Таков королевский приговор – он обжалованию не подлежит.
– И все же! Моя мать была принцесса королевской крови. Она не полюбила бы первого попавшегося бездельника, перепрыгнувшего через ограду!
Кассандр снова пожал плечами, показывая, что подобные головоломки превосходят его понимание:
– Надо полагать, в том, что ты говоришь, есть какой-то смысл. И тем не менее – кто знает? Королевская кровь, несомненно, имеет значение, но прежде всего Сульдрун была девицей на выданье, а девицы – непредсказуемые создания, повинующиеся мимолетным влечениям, как пух одуванчика – дуновению ветерка! Таково мое представление, основанное на собственном опыте.
– Может быть, мой отец – благородного происхождения, – задумчиво заметила Мэдук. – Его же никто не озаботился спросить?
– Вряд ли, – махнул рукой Кассандр. – Воспитанный человек не решился бы на столь непозволительную глупость. Ты сомневаешься? Но таков закон природы! Каждый должен знать свое место, зависящее от происхождения, то есть от знатности предков, и единственная возможность улучшить наследственное положение состоит в том, чтобы заслужить королевский патент, выданный за доблесть и героизм, проявленные на войне. Никакую другую систему нельзя назвать целесообразной, справедливой или естественной.
– Какое же у меня положение? – растерянно спросила Мэдук. – И где моя родословная?
Кассандр улыбнулся и развел руками:
– Почему тебя это беспокоит? Тебе предоставили звание принцессы королевской крови – этого должно быть достаточно.
Любопытство Мэдук, однако, не было удовлетворено:
– А моего отца бросили в яму вместе с родословной?
– Надо полагать, – усмехнулся принц. – Если она у него была.
– А что такое родословная? Что-то вроде хвоста?
Тут Кассандр уже не смог сдерживать веселье, задыхаясь от хохота. Мэдук оскорбленно поднялась на ноги и удалилась.
4
Королевская семья время от времени выезжала из Хайдиона за город: Казмир не прочь был иногда поохотиться – ему особенно нравилась соколиная охота – или просто проехаться по сельской местности. Как правило, для Казмира седлали вороного боевого коня по имени Шейван, тогда как королева Соллас ехала на смирной белой кобыле или – что в последнее время случалось все чаще – на выложенном подушками сиденье королевской кареты, благодаря многочисленным рессорам отличавшейся исключительно мягким ходом. Принц Кассандр гарцевал на норовистом саврасом жеребце Гилдрупе, а принцесса Мэдук весело носилась туда-сюда на своем сером в яблоках пони Тайфере.
Мэдук заметила, что многие придворные дамы испытывали привязанность к лошадям и часто навещали конюшни, чтобы приласкать любимцев и угостить их яблоками или сладостями. Мэдук стала подражать этому обычаю, предлагая просвещенному вниманию Тайфера то морковку, то репку; в то же время пребывание в конюшне позволяло ей на какое-то время ускользнуть от бдительных взоров леди Дездеи и леди Триффин, а также избавиться от шестерых фрейлин.
Ухаживать за Тайфером поручили помощнику конюшего по имени Пимфид – светловолосому пареньку лет двенадцати, сильному и старательному, с честной физиономией, выражавшей постоянную готовность услужить. Мэдук убедила Пимфида в том, что в его обязанности входили также сопровождение и охрана принцессы, по мере надобности. Пимфид не возражал: договоренность такого рода, в меру его разумения, свидетельствовала о некотором повышении его статуса при дворе.
После полудня в пасмурный день, когда сплошные низкие тучи нависли над побережьем и в воздухе уже чувствовалась влажность неминуемого дождя, Мэдук набросила на плечи серый плащ с капюшоном и потихоньку пробралась в конюшню. Там она позвала Пимфида, собиравшего вилами навоз:
– Пойдем, Пимфид, скорее! Нужно кое-куда сходить, это займет, наверное, около часа, и мне потребуется твоя помощь.
– Сходить? Куда, ваше высочество? – осторожно поинтересовался Пимфид.
– В свое время ты все узнаешь. Пойдем, пойдем! Скоро вечер, время летит, а ты все мнешься с ноги на ногу и скребешь в затылке!
Пимфид неуверенно хмыкнул:
– Вам понадобится Тайфер?
– Не сегодня, – Мэдук повернулась, чтобы идти. – Пойдем!
Вздохнув не без облегчения, Пимфид решительно воткнул вилы в кучу навоза и тяжелой поступью последовал за принцессой.
Мэдук маршировала по тропе, огибавшей тыльную стену замка; помощник конюшего плелся позади.
– А куда мы идем? – спросил через некоторое время Пимфид.
– Скоро увидишь.
– Как вам угодно, ваше высочество, – пробурчал Пимфид.
Тропа поворачивала налево, к Сфер-Аркту, но Мэдук повернула направо и стала карабкаться вверх по каменистому склону, выбрав другую, еле заметную тропу, ведущую к огромной серой громаде Пеньядора.
Пимфид позволил себе выразить сомнение в разумности такого маршрута, но Мэдук пропустила его робкий протест мимо ушей. Она продолжала подниматься – прямо перед ней уже высилась северная стена Пеньядора. Запыхавшийся и встревоженный, Пимфид внезапно прибавил шагу и поравнялся с принцессой:
– Ваше высочество, куда вы? Под этими стенами в темницах томятся преступники!
– Пимфид, ты преступник?
– Ни в коем случае!
– Тогда тебе нечего бояться!
– Вы ошибаетесь! Именно тем, кто ни в чем не виноват, достаются самые тяжкие наказания!
– Тебе не о чем беспокоиться, Пимфид, это моя затея. В любом случае всегда следует надеяться на лучшее.
– Ваше высочество! Я предлагаю…
Мэдук устремила на помощника конюшего неотразимый взор бездонно-голубых глаз:
– Будь так любезен, помолчи.
Пимфид развел руками:
– Как вам угодно.
Мэдук с достоинством отвернулась и продолжила подъем по склону под темными каменными стенами Пеньядора. Пимфиду оставалось только угрюмо следовать за ней.
Поравнявшись с углом здания, Мэдук остановилась, чтобы получше рассмотреть участок, находившийся за древней тюрьмой. В дальнем конце, ярдах в пятидесяти от того места, где они стояли на холме, возвышалась массивная виселица, окруженная несколькими
