Терновая цепь - Кассандра Клэр
Кое-кого ранили: у Джеймса был порван рукав, из резаной раны капала кровь; Ари довольно серьезно оцарапали посохом грудь. А Корделия… Люси не могла без ужаса думать о Корделии. Корделия делала, что могла, отталкивая Стражей прочь с помощью их собственных посохов – поскольку Лилит не появлялась, это, очевидно, не считалось оружием, – но Люси заметила у нее на щеке сильный ожог и подумала, что всего через несколько минут…
– Корделия Карстерс! – прошипела Татьяна. Она перестала танцевать и прижала руки к груди с радостной гримаской, как маленькая девочка рождественским утром. – Неужели передо мной сама великая владелица Кортаны? Только посмотри на себя. Ты боишься даже воспользоваться своим мечом в бою, боишься, что мой хозяин найдет тебя и заберет твое оружие. – Она обернулась к Стражам, охранявшим ее. – Взять ее! Мы доберемся до этого меча.
Корделия застыла. Два Стража начали подниматься по ступеням. Дальше все произошло очень быстро. Люси бросилась к Маргаритке и заметила, что Джеймс, последовав ее примеру, поднимает пистолет и пытается прицелиться в Стражей…
Но Кристофер добрался до них первым. Он загородил собой Корделию и встал лицом к Стражам, сжимая в руке пылающий ангельский клинок. На мгновение он осветил их обоих, как факел; они с Корделией стояли, залитые небесным светом. Кристофер напомнил Люси древнего воина…
В руке Татьяны сверкнул какой-то металлический предмет, она замахнулась, раздался свист. Кристофер дернулся, вскрикнул и рухнул навзничь на ступени.
– Кристофер! – пронзительно закричала Корделия и хотела броситься к нему, но Джеймс шагнул к ней с револьвером в руке. Прозвучало два выстрела, за ними еще два; нападавших отшвырнуло назад, и они, как тряпичные куклы, покатились вниз, на каменные плиты.
Анна взбежала на крыльцо и опустилась рядом с Кристофером.
– Все в порядке, – прохрипел он, когда сестра наклонилась над ним. – Просто в плечо попали.
И действительно, над ключицей застряло что-то острое, серебристое. Метательный нож. Но сражение не прекращается после того, как ранен один из воинов; краем глаза Люси заметила что-то белое, какое-то движение, и мгновенно развернулась, чтобы рубить и кромсать Стража. Черная кровь брызнула ей на платье. Когда враг упал, она заметила сквозь туман и облака порохового дыма клинок Джесса, вонзившийся в тело демона. Ари, Мэтью, Джеймс, Корделия – теперь они не просто защищали Институт, но пытались не подпустить Стражей к Анне, которая помогала брату. Она уже извлекла клинок из раны и, невзирая на протесты Кристофера, изображала на руке раненого исцеляющие руны. Люси не слышала, что он говорил, но знала: Кристофер уверяет Анну, что совершенно здоров и готов идти в бой.
Страж у ног Люси зашевелился. Она перерубила ему позвоночник, вырвала из тела топорик и отступила к двери; по крайней мере, когда враг поднимется, она успеет вовремя заметить его. Силы были на исходе. Она оглядела двор и похолодела от страха. Ей уже приходилось участвовать в сражении, как и всем ее друзьям, но впервые в жизни она почувствовала, что им не суждено победить, что им едва ли удастся даже отступить в безопасное место. Если Чарльз в ближайшие несколько минут не вернется с Первым Патрулем, им не выжить, думала она. А если вернется, чем это может им помочь? Возможно, стоит закрыться в Святилище… Но одна из таких тварей проникла в Святилище Института Корнуолла. Спрятавшись в Святилище, они окажутся в ловушке…
Что-то холодное коснулось ее руки. Люси резко обернулась, занесла над головой топорик – и опустила его, едва не открыв рот от изумления. Перед ней стояла Грейс. Она была по-прежнему без обуви и зябко куталась в пиджак Джесса. Люси показалось, что она стала еще худее, чем пару недель назад, но ее огромные серые глаза горели.
– Люси, я хочу, чтобы…
Люси была слишком измучена для любезностей.
– Грейс, иди в дом. Здесь ты будешь только мешать.
– Ты должна меня выслушать, – сказала Грейс, и в ее голосе прозвучала тень былой настойчивости и уверенности в себе. – Ты можешь прекратить это.
Люси быстро огляделась и увидела, что они на несколько мгновений остались одни – по крайней мере, их никто не мог слышать. Битва происходила у подножия лестницы; Сумеречные охотники образовали нечто вроде полукруга, защищая Кристофера и Анну.
– Что еще? – воскликнула Люси. – Грейс, если это какая-то уловка…
Грейс яростно затрясла головой.
– Они одолеют вас, – сказала она. – Я все видела из окна. Мать не остановит их, пока всех вас не перебьют. Возможно, она пощадит Джесса, но… – Грейс до крови прикусила губу. – Но, возможно, и нет. Есть только одно существо, к которому она прислушается…
– Велиал?
– Вовсе нет. Тот, к кому ты можешь обратиться за помощью. Тот, к кому можешь обратиться только ты.
Грейс наклонилась и зашептала на ухо Люси, как будто рассказывала ей некий секрет. И пока Люси, оцепенев, слушала, она постепенно понимала, что Грейс права. И это открытие испугало ее.
Не говоря ни слова, она отстранилась от девушки и начала спускаться с крыльца. Люси чувствовала на себе пристальный взгляд Грейс; видела мерцающий свет ангельских клинков, рассекавших туман; заметила, что Анна помогла Кристоферу подняться на ноги, заметила багровые волосы Корделии, которая с силой пнула Стража в щиколотку и сбила его с ног; она знала, что неподалеку Джеймс и Мэтью сражаются плечом к плечу.
Но несмотря на то, что она видела и слышала все это, ее взгляд был обращен внутрь, в ее собственное сознание. Люси смотрела туда, где царили тишина и темнота, сквозь тонкую завесу, которая была ее единственной защитой от неопределенной, погруженной в тень пограничной области между жизнью и смертью.
В одном мире ее окружали сражающиеся, хохот Татьяны, треск демонических молний на посохах Стражей. В другом ее окутывала тьма, как будто она смотрела вверх, стоя на дне колодца. Когда тьма сомкнулась у нее над головой, Люси почувствовала, что парит, ее со всех сторон обступили тени, и среди этих теней замерцали светлые точки.
Люси не верила, что мир, куда попадают души после смерти, выглядит именно так. Это был всего лишь плод ее воображения; так ее сознание интерпретировало окружающее, чтобы оно имело для нее смысл. Она могла бы видеть бескрайний океан, чащу леса, куда не проникают лучи солнца, или бесплодную равнину, протянувшуюся до горизонта. По какой-то причине Люси видела именно это. Бездну, в которой парили звезды.
И она воззвала к этой бездне; сделала несколько глубоких вздохов, успокоилась и «выкрикнула» имя. «Руперт Блэкторн!»
Она ощутила какое-то движение, как будто рыба дернула
