Сила, способная изменить мир. Душа - Элиза Полуночная
— Что вообще могло согнать дракона с насиженного места? — задался вопросом рыцарь. — Их же почти всех извели ещё пятьсот лет назад, когда силлины только перебрались в Берн.
— А эту тварь не заметили? — изумилась Аньюриэль. — Он же здоровый должен быть. Там такие отметины на деревьях.
— Драконы могут впадать в спячку на долгие годы, — пояснил Ферниль. — И могут долго держаться в небе, не приземляясь для отдыха. Он мог перебраться с какого-нибудь острова, где уже сожрал всё.
— А мы точно правильно идём? — она глянула на следопыта.
— Да, — он указал рукой вверх, на обломанные вершины сосен.
— Уверен, что не хочешь отдохнуть? — она улыбнулась.
— Всё, чего я хочу, — убить эту тварь, — огрызнулся Ферниль и слегка ускорился, обгоняя её.
— Было бы лучше найти логово и караулить, когда дракон сбросит шкуру, — Лансель высказал первую благоразумную мысль за всё их путешествие. — Тогда он станет уязвим.
— И сколько этого ждать?! — разъярился следопыт. — Десять лет? Или, может, сто?
— Лезть к взрослому дракону без подготовки — плохая идея, — попыталась достучаться до разума следопыта Аньюриэль. — Ты ещё не оправился от ран. Лансель — человек и не маг. У меня нет опыта боя с драконом. Нам бы хоть пару-тройку опытных магов. Может, всё же дождёмся, кого приведёт Мерилла?
— Я что, должен сидеть на месте, пока эта паскудная тварь обгладывает кости моих близких? С чего я вообще должен слушать какого-то смеска?! — огрызнулся через плечо Ферниль.
Аньюриэль замерла, растерянно смотря в ответ. Конечно, от неё не укрылось, как внимательно смотрел на её ауру мужчина, но чтобы приводить это в качестве аргумента… Искра интереса безвозвратно угасла. Захотелось врезать ему по холёной чистокровной роже, просто чтобы не зазнавался.
Удар Ланселя оказался неожиданным для них обоих. Аньюриэль вообще не поняла, когда рыцарь успел подойти так близко к силлину. Ферниль согнулся пополам, схватившись за живот, отхаркивая слюну вперемешку с желчью.
— Я не потерплю, чтобы в моём присутствии оскорбляли леди, — Лансель смерил поверженного противника надменным взглядом и, посчитав, что инцидент исчерпан, продолжил путь.
Аньюриэль покачала головой, сбросив оцепенение, и поспешила следом. Помогать Фернилю охотиться на дракона резко расхотелось, а вот рыцарь будто подрос в её глазах.
— Спасибо, — прошептала она, улыбнувшись мужчине.
— Ерунда. Доблесть от крови не зависит. Важна чистота души, а всё остальное — вторично.
***
К её огромному удивлению, Ферниль продолжил путь с ними, но уже молча. Высказываться на тему чистоты крови ему явно расхотелось. Сумрачный лес оказался огромным. Они шли весь день, и всё ещё не было видно просвета между стволов. Эту часть леса пламя не тронуло, и густые ветви переплетались над их головами, закрывая небо. Травы было мало. Она росла небольшими островками в тех местах, где лес был менее плотным. Ферниль изредка срывал и жевал какие-то стебли. Спрашивать, что это за растения, Аньюриэль не стала принципиально, а Ланселю, видимо, было всё равно. Он мерно громыхал доспехами по едва приметной тропе.
Темнело поразительно быстро. Вроде ещё недавно солнечные лучи полосами падали на желтые прошлогодние иголки, ковром устилающие землю. Но не прошло и часа, как сгустились сумерки.
— Лучше остановиться на ночлег, — подал голос Ферниль. — Ночью здесь небезопасно.
Анью глянула на Ланселя. Сама она ничего опасного за день не увидела. Большинство животных ушло как можно дальше из-за пожара. Пару раз она натыкалась на следы каких-то копытных и отметины на деревьях, которые могли оставить хищники, но не беспокоилась по этому поводу. Впрочем, следопыту было виднее.
Лагерь они разбили на берегу реки. Поток чистой, как осколок хрусталя, воды стекал с гор, питаясь от ледника, отчего вода была холодной до такой степени, что сводило руки и ноги. Но это если верить Фернилю, решившему, что он достаточно проходил грязным и пора бы помыться. Чародейка старательно сдерживала язвительные замечания о том, что чистого лучника дракону, конечно же, будет приятнее жрать. Сама Аньюриэль умылась без особых проблем, подогрев себе воду магией.
Лансель, неторопливо снимающий броню в преддверии ужина, следил за их с Фернилем вооруженным нейтралитетом с поистине философским спокойствием и лёгкой полуулыбкой. Можно было подумать, что этот человек старше их обоих и просто не считает нужным ввязываться в детскую потасовку. Аньюриэль методично крошила овощи в котелок. Следопыт стучал зубами, стараясь согреться. Рыцарь мерным движением точильного камня охаживал лезвие двуручника. Со стороны могло показаться, что они трое — добрые друзья, которые прекрасно понимают друг друга без всяких слов. Но это только со стороны. Стоило подойти ближе к костру, как наваливалась давящая атмосфера неловкости, что повисает между незнакомцами, оказавшимися в одной комнате. Желающих разорвать это тяжкое молчание не находилось. Лансель о себе рассказывать не желал и всячески увиливал от расспросов. Ферниль сидел с надменным выражением лица, будто это они напросились к нему в помощники, а не наоборот. Энвиса удалилась в подсознание от греха подальше. При Ферниле она себя не проявляла, обидевшись на «смеска» в разы сильнее, чем сама Аньюриэль. Чародейка не то чтобы лелеяла обиду, но осадок остался, и она тихо злилась на обоих мужчин: на рыцаря за то, что втянул её в эту сомнительную авантюру, а на следопыта за то, что тот оказался высокомерным засранцем.
Ужин рисковал пройти в такой же уютной обстановке надвигающейся войны, если бы не жутковатый грохот, раздавшийся в темноте, за кругом света, отбрасываемым костром. Аньюриэль замерла с поварёшкой в руке, заинтересованно вслушиваясь в звуки ночи. Встрепенулась Энвиса. Ферниль явно понимал больше и подскочил на ноги, ловко накладывая стрелу и натягивая тетиву. Глядя на следопыта, Лансель продел руку в ремни щита, взял меч и поднялся на ноги с выражением мрачной решимости на лице. Несколько мгновений было тихо, а затем грохот повторился. За ним раздался треск, с каким падает на землю дерево.
Практически сразу грохнуло ещё раз, и рухнуло ещё одно дерево. На этот раз звук был ближе. Намного ближе. К ним приближалось что-то большое и, скорей всего, настроенное недружелюбно.
— Это дракон? — Аньюриэль аккуратно сняла котелок с огня.
— Идёт пешком?! — язвительно поинтересовался Ферниль.
— Ну мало ли, — фыркнула в ответ чародейка. — Не всё же нам за ним бегать.
Снова раздался треск, и у них над головами, очертив в воздухе красивую дугу, пролетел огромный валун. Камень рухнул на землю, вспоров её, как плуг, и прокатился по инерции
