Юрий Бахорин - Обитель теней
— Может, еще капнуть? — задумчиво произнесла Соня.
— Думаю, не стоит.— Север покачал головой.— Ты его покормила, он ожил. Посмотрим, что будет дальше.
Соня кивнула, заткнула фляжку и повернулась к Вожаку.
— Ну и что теперь? — повторила она вопрос.
— Сейчас нам принесут поесть…— начал было он.
— Да я не об этом,— поморщившись, оборвала его девушка.— Что меня ждет вообще?
— Во-первых, расслабься,— посоветовал он,— и отдай крысенка. Раздавишь.— Он взял из рук девушки беспомощное тельце и уселся на вторую кровать, напротив.— Теперь избавься от воспоминаний. Они лишь отвлекают тебя, не дают сосредоточиться.
— Не так это просто,— мрачно возразила она.
— Попытайся,— попросил Север.— Хотя бы на время нашего разговора, а то ты похожа на него.— Он кивнул на притихшего в ладони зверька.
— Ах, ты!..— Соня задохнулась от возмущения.
— Вот видишь,— заметил он с мягкой укоризной.— Он хочет есть и вслепую ищет сосок матери. Тебя обидели, и ты рвешься в бой, вместо того чтобы выяснить, кто повинен в твоем несчастье. Кстати, не мешало бы подумать о том, как отплатить обидчику и, наконец, выбрать подходящее время для ответа.
Он посмотрел на нее, но девушка молчала.
— Я понимаю, тобой руководили чувства, но, согласись, не стоит рисковать жизнью понапрасну. А для этого запомни на будущее простое правило: попав в безвыходное положение, постарайся выиграть время.
— Ладно, не беспокойся,— наконец заговорила она.— Мне уже надоело изображать мишень для Халимы, Ханторека, Кучулуга, наставников — для всех!
Север с сомнением покачал головой:
— Что-то мне не верится, что ты сумеешь держать себя в руках.
Соня смерила его гневным взглядом, но вдруг успокоилась.
— Наверное, ты прав,— со вздохом согласилась она,— но обещаю, что постараюсь.
Дверь отворилась, и в комнату вошли послушники с подносами. Под суровым взглядом Вожака они переставили блюда, кувшины и кубки на стол и вышли, не проронив ни слова. Соня не хотела есть, но, увидев еду, поняла, что голодна, и пододвинула к себе жаркое.
— Не торопись,— посоветовал он,— но учти, что остаток дня мы проведем в седлах.
— Это еще зачем? — перестав жевать, поинтересовалась девушка.
— Ты ешь,— едва заметно улыбнулся Север.— Я ведь тоже подумал о том, что тебе вряд ли удастся просто сделать вид, что ничего не произошло. Да и другие не забудут об этом. Так что после обеда мы с тобой уезжаем.
— Куда? — спросила она, вновь принимаясь за жаркое.
— Есть у меня в горах местечко, о котором не знает никто,— ответил он.— Там мы проведем вдвоем две луны.
— Ты что это задумал, Вожак?! — насторожилась красавица и подозрительно взглянула на него.
— Ты ешь, ешь! — снова улыбнулся он.— А заодно постарайся понять: если бы я замыслил то, о чем подумала ты, то лучшего места, чем Логово, для этого и не подберешь.
— Ну извини,— проворчала она.
— Да ничего,— снисходительно кивнул он,— но ты должна дать мне слово, что, пока мы не вернемся, не попытаешься бежать.
— Это еще зачем? — снова насторожилась она, прерывая трапезу.
Соня уже покончила с мясом и теперь взялась за фрукты.
— Просто для моего спокойствия,— терпеливо объяснил Север.— Я ведь знаю, что если ты пообещаешь, то не побежишь. Ну? Что скажешь?
Она зыркнула на него исподлобья и нехотя пробубнила:
— Ладно. Не побегу.
— Вот и славно! — С нарочитым восторгом воскликнул он.— Прямо гора с плеч.
— А вот этого не надо! — разъярилась девушка.
— Хорошо, не буду,— согласился он и посерьезнел.— Если все пройдет гладко, то приказывать тебе смогут только я и мать-настоятельница. Я это говорю лишь для того, чтобы ты поняла: если мы с тобой найдем общий язык, ни Ханторек, ни Кучулуг не посмеют и пальцем прикоснуться к тебе.
— Что-то я не очень верю…
— Мне?
— Твоим словам.
— Ну и ладно,— неожиданно легкомысленно отмахнулся Север.— Ни к чему тропить события. Да и поздно уже спорить — кони ждут.
От неожиданности Соня опешила:
— Так скоро?
— Если ты против, мы можем остаться.
— Нет уж, поехали,— решительно заявила она.— Надеюсь, оружие мне вернут?
— Вернут, не беспокойся.
Когда они появились на плацу, послушники прекратили занятия и вместе с наставниками вышли провожать их. Мила подбежала к подруге, но в присутствии Севера спрашивать ее о чем-либо побоялась.
— Все в порядке,— улыбнулся ей Вожак,— через две луны вернется твоя Соня. Соскучиться не успеешь.
Вамматар, собравшийся сопровождать их до выхода из долины, подвел пару великолепных вороных, но в это время подошла и сама мать-настоятельница, и все притихли.
— Возьми.— Она протянула Соне небольшую клетку, не слишком удобную, но вполне пригодную для того, чтобы держать в ней какое-то время зверька, и повернулась к Северу.— Удачи тебе и помни: если она смоется, тебе несдобровать.
— Точно сбегу,— ухмыльнулась девушка, садясь на коня.
Мать-настоятельница сокрушенно покачала головой, совсем как сердобольная мамаша. Север тут же развернулся.
— Вулоф! Вилва! Ко мне! — крикнул он.
Два огромных волка выскочили из-за толпы, заставив послушниц взвизгнуть от неожиданности. Огромный, ростом с теленка, Вулоф остановился чуть ближе к Северу. В шаге позади него замерла Вилва. Почти черная, она совсем немного уступала Вулофу ростом и так же преданно смотрела в лицо Вожаку. Говорить в отличие от Вулофа она не умела, но человеческую речь понимала не хуже любого другого волка Стаи.
— Следите, чтобы она… не потерялась,— приказал Север.
— Да,— коротко ответил волк.
Оба зверя встали по бокам ее коня, заставив того нервно озираться. Девушка же фыркнула и надменно вздернула подбородок.
Одним быстрым движением Север вскочил в седло, шлепнул своего вороного ладонью по крупу, и тот рванулся вперед. Почти сразу сорвался с места и конь Вамматара. За ними отправилась Соня, сопровождаемая волчьим почетным эскортом. Всего несколько мгновений скачки — и лес, раскинувшийся за стенами Логова, поглотил маленький отряд.
Словно по чьей-то безмолвной команде, все разошлись. Послушницы отправились на плац, а мать-настоятельница вернулась во дворец.
Соня скакала, уставившись в спину Севера, и злость медленно поднималась в ее душе. Она привыкла первенствовать во всем. Даже в Шадизаре с его грубыми нравами она чувствовала себя в центре внимания, где бы ни появлялась. Нигде ей не приходилось доказывать своего первенства, а подтверждала она его постоянно и с завидной легкостью.
