Джим Батчер - Фурия Капитана

Тави ответил ей копией её лёгкой улыбки.

– Мы это узнаем в ближайшее время.

– Семь! – крикнул Налус.

Дыхание Наварис начало ускоряться. Он видел, как её глаза расширились, и как волна мелкой дрожи от нетерпения пробежала по её телу и по всей длине обоих её клинков.

Во рту у него пересохло, но он думал только о том, что сказал ему Арарис. Контроль. Он взглянул на убийцу и слегка коснулся клинка магией, устанавливая с ним четкую, крепкую связь.

– Восемь!

Наварис приоткрыла рот, ее тело странно двигалось, как будто собиралось ринуться в бой, не посоветовавшись с ногами.

– Девять!

Тави сделал глубокий вдох.

Голос Китаи прозвенел в тишине между отсчетами Налуса, многократно отразившись, так что каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок мог слышать ее.

– Отправь ее к воронам, Алеранец!

– Десять!

Первый Алеранский взорвался единым, оглушительным ревом, который сотрясал все вокруг – Легион приветствовал своего командира.

В глазах Наварис вспыхнули страсть и ярость, рот перекосился в бессловесном возгласе устрашающего предвкушения, когда она вскинула меч и бросилась к Тави.

Глава 55

Наварис была быстрой. Она сократила дистанцию в мгновение ока, оба оружия, кружащиеся перед ней, переплетались с чередой резких ударов, непредсказуемых, как удар молнии.

Прежде чем утих рев Первого Алеранского, она нанесла по Тави около полусотни ударов и он был уверен, что лишь медленное отступление и его недавние интенсивные тренировки с Арарисом позволяли останавливать их.

Цветные искры сыпались каждый раз, когда клинки пересекались, рубили, парировали, столь стремительно, что Тави с трудом видел сквозь них. Он чувствовал, что они как будто сражаются в буре миниатюрных звезд.

Ее натиск был неослабевающим, настойчивым и аккуратным. Каждый из ее хлестких, рубящих ударов, достигших его поднятого оружия, отдавался в его плечо.

Они были, несомненно, просты для отражения. Ее выпады скользили вперед, как двуглавые змеи, плавно, почти непредсказуемо и невероятно быстро.

Он поймал каждый из них, но ответил только наиболее традиционной контратакой, направленной больше на то, чтобы заставить ее опасаться контрударов, чем реально пустить кровь.

Он пропустил следующий выпад и вынужден был уйти в сторону, выгибая спину.

Меч Наварис высек сноп искр вдоль его живота, отскакивая от доспехов, оставляя тонкую черную линию на стали Легиона. Если бы она смогла ударить прямо, то ее меч прошил бы его броню, как тряпку.

Дважды Тави замечал очевидные дыры в защите, но Арарис научил его не покупаться на такое. Это было умышленным действием со стороны Наварис, и если бы он легкомысленно перешел в атаку, это могло стоить ему жизни.

А затем Тави ощутил это – вспышку удивления и беспокойства Наварис, окрасивших буйство эмоций, бьющих фонтаном от нее.

Она подняла темп и силу своих атак, но недостаточно, чтобы Тави получил шанс на удар. Он был вынужден пятиться быстрее и его оборона дрогнула на мгновение, прежде чем укрепиться под ураганом стали и света, угрожающим поглотить его.

– Ногами работай! – крикнул Арарис.

Тави не рисковал даже мельком взглянуть на свои ноги. Меч пронзил бы его.

Он на секунду утратил равновесие и осознал, что Наварис оттеснила его к краю стены – его правая пятка повисла над пустым пространством.

Наварис снова ринулась вперед, и Тави знал: если у него не будет возможности отступить, он ни за что не сдержит ее неистовое нападение.

Он призвал ветер и обратил весь мир в смутное, вялотекущее изображение. Его клинки взметнулись, одновременно достигнув один – уровня шеи, второй – паха.

Как только он установил контакт, сила потекла к нему через тяжелые камни стены, и он взметнулся в воздух.

Подкрепленная фуриями сила его ног позволила ему преодолеть расстояние в двадцать футов и приземлиться на крыше ближайшего здания.

Он тяжело приземлился, по другому и быть не могло, учитывая вес брони, и тут же перекатился, когда каменная крыша обвалилась под его весом, осыпавшись в полуразрушенное здание. Он вскочил на ноги, и наблюдающая толпа разразилась радостными криками.

Наварис окинула ледяным взглядом Тави, затем стену. Быстрым отточеным движением, она перехватила гладиус обратным хватом и, опустившись на колени, вогнала его на несколько сантиметров в каменную поверхность стены.

Затем она, с длинным мечом в правой руке, отступила назад, сделала два небольших шага и прыгнула. Ее каблуки попали точно на границу рукояти и лезвия гладиуса, вогнанного в стену.

Гладиус прогнулся, затем спружинил с неестественной силой, подбросив убийцу в воздух. Она сделала полный переворот в воздухе по направлению к Тави и, приземлившись на крышу здания, сделала в точности такой же перекат, как и он.

За исключением того, с замиранием осознал он, что под тяжестью стройной женщины в легком обмундировании крыша не обрушилась. Его положение не улучшилось. На стене, по крайней мере, он знал где есть риск упасть.

Если он будет долго кружить здесь, он наверняка наткнется на слабое место и рухнет прямо сквозь крышу и полусгнившие деревянные перекрытия внутри строения.

Наварис достала кинжал и крадучись двинулась вперед. Она ухмылялась, и Тави понял, что она пришла к тем же выводам о крыше.

Они снова сошлись, и водопады блестящих искр обрушивались после каждого соприкосновения клинков. Хотя эффективность атак Наварис уменьшилась после потери гладиуса, Тави, вынужденный тщательно выбирать опору для ног, не мог этим воспользоваться.

Часть щебня угрожала осыпаться у него под ногами и магические светильники на стене были достаточно далеко, чтобы в отбрасываемых ими тенях могли укрыться целые участки уже обвалившейся крыши.

Инстинкты Тави вопили о небходимости перейти в наступление и отодвинуть схватку от вершины крыши, но он знал, что это смерти подобно.

"Терпение, – говорил Арарис. – Дождись удобного случая".

Но Наварис не давала ему ни одного.

Тави едва избежал искусного маневра, который должен был обезоружить его, и ударил коротким клинком по руке Наварис с кинжалом.

Лезвие сверкнуло.

Атака Наварис была остановлена, и они оба стояли наготове, едва не доставшие друг друга с поднятым оружием.

Стояла жуткая тишина, нарушаемая только ровным тяжелым дыханием Тави и его оппонента.

Крошечная струйка крови бежала по руке Наварис.

– Ты достал меня, – наклонив голову и сузив глаза, произнесла она, и Тави ощутил внезапный и довольно тревожный интерес, – этого не случалось долгие годы.

Тави не двигался, держа гладиус в вытянутой левой руке, защищая нижнюю часть тела, длинный клинок в правой руке, чуть впереди, острием направленный в горло Наварис.