Тимофей Костин - Науфрагум. Дилогия
- Кислород выгорел, и дизелю не хватает...
- ...Воздуха?!
- Если заглохнем - нам конец. Изжаримся за пару минут... хотя нет, погодите...
- ...Пандус! - воскликнула принцесса, рассмотрев то же, что и я. - Следующий пандус наклонный, и...
- Мы покатимся к воротам! Ну, еще немножко! Давай, давай!..
- Всего десяток ярдов!..
Но я уже чувствовал, как скорость упала. Мотор заклекотал, закашлялся, раскачивая танк лихорадочной вибрацией... и захлебнулся. Лязгая гусеницами, тяжелая машина продолжала катиться по инерции, все замедляясь. Инстинктивное нажатие на педаль газа ни к чему не привело - упала непривычная, жуткая тишина, нарушаемая лишь приглушенным гулом пламени снаружи. Наше время истекло.
- Вот ведь невезение... - пробормотал я, чувствуя, как страх подкатывает к горлу, и голова становится предобморочно гулкой и пустой. - ...Пары секунд... всего пары секунд не хватило...
- Золтан!..
Повернув голову, я встретил взгляд Грегорики - глаза в глаза. Ее лицо было смертельно бледным, но сдвинутые брови и неукротимый свет в глаза говорил, что она не собирается сдаваться, даже балансируя над пропастью отчаяния.
- Держитесь! Пока мы дышим, нельзя останавливаться!..
Удивительно, но именно этот окрик помог на мгновение задержать подступающую панику - и это мгновение решило все. Спасительная мысль взорвалась перед глазами, словно ослепительная сигнальная ракета в глухой темноте. Не медля ни секунды, пока танк еще не остановился окончательно, я изо всех сил вдавил пусковую кнопку стартера, остановив инстинктивное движение ноги, попытавшейся выжать сцепление. Электрический мотор пронзительно зажужжал где-то позади, жалуясь на нештатную нагрузку. Еще бы - сейчас ему пришлось вращать не только коленвал дизеля, но двигатель, трансмиссию и ведущие звездочки вместе с гусеницами. Конечно, стартер не сумел бы стронуть с места многотонную массу неподвижно стоящего танка, но сейчас, когда танк еще катился, не растратив окончательно набранную раньше скорость, это незначительное усилие ощутимо подтолкнуло его вперед. Торможение прекратилось, и танк замедленно, нехотя преодолел последние ярды до перегиба пандуса. Перевалился вперед - наклон, к счастью, оказался довольно крутым - и, погромыхивая и лязгая траками, покатился вниз.
Многотонная тяжесть брони, которая несколько секунд назад повисла на ногах мертвым грузом, едва не погубив нас, теперь превратилась в единственный шанс. Затаив дыхание и молитвенно благословляя про себя формулу потенциальной энергии, я впился глазами в тоненькую стрелочку спидометра. Карабканье в темноте по узким ржавым эстакадам, все вверх и вверх над захватывающими дух пропастями не прошло даром - танк начал разменивать высоту на спасительную скорость, прокладывая себе дорогу в бушующем пламени. Я снова припал к триплексу, чувствуя на щеке дыхание принцессы.
Сумасшедшая картина, которую наверняка не довелось лицезреть никому из живущих, притягивала взгляд, буквально завораживала. В грозном и плавном движении громадных языков огня мне вдруг померещилось пение. Строфы грегорианского хорала звучали в ритме величественного танца пламени, заставляя их подчиняться себе.
- Benedicite ignis et aestus Domino: benedicite frigus et aestus Domino.
Benedicite rores et pruina Domino: benedicite gelu et frigus Domino.
Мне потребовалось помотать головой и уже усомниться в собственном здравом рассудке, пока, наконец, в глаза не бросились губы принцессы, движущиеся в такт молитве.
"Благослови Господь пламя и жар; хлад и стужу благослови..."
Безмятежность и божественное спокойствие этих слов, так резко контрастирующее с пляшущими в ее глазах отблесками адского пламени, заставили меня забыть про следующий вдох.
"Постойте... да живая ли она девушка из плоти и крови, в самом-то деле?! Не моргнуть глазом в огненной пещи, подобно трем библейским отрокам... у меня все поджилки трясутся, а ей - все равно?! Кем нужно быть, чтобы не сойти с ума от страха?"
Как бы то ни было, в присутствии несгибаемой принцессы праздновать труса было бы невыносимо стыдно. Я вдруг почувствовал, как дыхание становится ровнее, словно мне передалась часть этого загадочного спокойствия. С трудом отведя глаза от профиля Грегорики, я торопливо перехватил рычаги мокрыми от пота ладонями и выжал сцепление, чтобы танк катился легче и быстрее. Пляшущие вокруг языки огня не стали реже, но в них уже четко обрисовались створки ворот, прорезанных в мощном цоколе, на который опирался купол. Еще несколько мгновений, и разогнавшийся танк с маху врезался в них лобовым бронелистом. Металлический удар перекрыл рев пламени, и мы вылетели в ночь. Огненная корона по краям триплекса ослепительно вспыхнула, жадно глотая кислород, и опала, оставшись за спиной.
Я отпустил педаль сцепления, одновременно нажав на газ. Танк дернулся и чуть притормозил - хотя далеко не так сильно, как сделал бы в такой ситуации автомобиль - и дизель с готовностью отозвался торжествующим ревом. Корпус привычно завибрировал, лязгнули гусеницы, снова натянутые ведущими колесами, и я, смаргивая то ли пот, то ли счастливые слезы, завопил что-то неразборчиво-победное.
В триплексе плескалась чернильная мгла, поэтому первым делом я откинул люк механика-водителя вперед и замахал рукой, дуя на обожженные о защелку пальцы. В лицо ударил, растрепав волосы, восхитительно свежий и упоительно-холодный ветер. Танк прокатился еще с полсотни ярдов по ровной бетонной площадке и остановился между каких-то развалин, едва не свалившись в канаву, за которой темнела стена кустарника.
Машинально включив фары - которые зажглись, как ни в чем не бывало - я плюнул на раскаленный лобовой лист и, слушая протяжное шипение, ошеломленно пробормотал:
- Упаси боже еще раз поучаствовать в таком фестивале фейерверков...
- С-спасены... - облегченно прошептала Весна, и я только сейчас заметил, что ее побелевшие от напряжения руки изо всех сил вцепились в полу моего сюртука. Увеличенные очками глаза смаргивали счастливые слезы.
- Вот уж верно. Необычайно радостно это сознавать, уже выпрыгнув из топки. Пусть даже и подпаленным, словно Гретель.
- Лучше порадуйтесь, что мы победили! - решительно встряхнула меня за плечо Грегорика, вторую руку положив на плечо Весны. - Это был отличный и четкий план!
- Четкий?.. Ну, ваше высочество, нельзя же так преувеличивать! Мы просто в панике схватились за последнюю соломинку - всего лишь дурацкое везение.
- Неужели? Так-таки и везение? - Грегорика иронически подняла брови. - Мне казалось, что и вы, Золтан, и вы, Весна, вполне способны самостоятельно проанализировать статистику последних двух суток. Впрочем, сейчас есть вещи важнее. Хильда, что там, позади?
