Украденный наследник - Холли Блэк
Я уставилась на него, затаив дыхание. Я выиграла. Победила!
На его лице не отразилось разочарования из-за того, что нужно расплачиваться. Широко улыбаясь, он поднялся на ноги и достал нож из футляра, который я до этого не замечала, ведь он скрывался в рукаве его туники. Рукоять была украшена золотом, а само лезвие, выполненное в форме листа, выглядело острым.
Однако толстая веревка не поддавалась: даже разделять ее на нити получалось с трудом, а на то, чтобы разрезать каждую из них, уходило по несколько минут. Я уже пробовала перегрызть оковы зубами – без особого успеха, – но не думала, что они настолько прочные.
– Веревка зачарована, – расстроенным голосом признал он.
– Режь быстрее, – сказала я, чем заслужила недовольный взгляд принца.
Мои пальцы дрожали от напряженного ожидания. Но не успел он продвинуться и на четверть, как мы услышали громоподобный стук лошадиных копыт и дребезжание кареты. Я одержала победу слишком поздно – леди Ноури и лорд Джарел уже возвращались в лагерь. Я знала: они придут убедиться, что я сижу на том же месте, где они меня оставили. Оук принялся рубить веревку еще отчаяннее, но я понимала, что сбежать уже не удастся.
– Уходи, – попросила я, ощущая во рту горечь разочарования.
Схватив меня за руку, он вложил в нее одну из серебряных лисичек.
– Я вернусь завтра, – сказал он. – Обещаю.
У меня перехватило дыхание от этой беззаботно данной клятвы. Фейри не умели нарушать обещания, поэтому мне оставалось только поверить ему.
Следующей ночью весь Двор Зубов был занят приготовлениями. Лорд Джарел с величайшим самодовольством объявил, что их ждет праздничный пир. Смертная Верховная королева согласилась принять и уздечку, и предложение о перемирии. Мне вручили платье и наказали не пачкать его, поэтому теперь я не могла сесть на землю и была вынуждена стоять.
Я беспокоилась, что меня увезут на пир раньше, чем придет Оук. Я пыталась придумать, как поговорить с ним в замке и упросить освободить меня, когда он вдруг показался на опушке леса. Он волочил за собой меч, такой длинный, что нести его за поясом было просто невозможно. Это зрелище напомнило мне, как Оук заслонил собой мать, когда король-змей бросился в ее сторону. – тогда он казался мне сказочным принцем, готовым дать отпор дракону. Несмотря на мягкость и избалованность, он умел быть отважным.
Оук подмигнул мне, и я задумалась: а может быть, он ведет себя так храбро лишь потому, что не понимает, какая опасность ему грозит?
Я бросила взгляд на лагерь, а затем уставилась на принца округленными глазами, пытаясь его предостеречь. Однако он все равно подошел ко мне, достал меч и принялся перерезать им мои путы.
– Его имя Закат, – прошептал он. – Он принадлежит Джуд.
Оук говорил о сестре. О Верховной королеве. Пусть и в его, и в моих жилах текла королевская кровь, мы безмерно друг от друга отличались. У него была семья, в которой отношения ставились превыше титула. Родные люди, чей меч он не боялся украсть.
Судя по всему, клинок был изготовлен умелым мастером: его острое лезвие справлялось с зачарованными путами гораздо быстрее маленького ножика.
– Ее смертный отец был кузнецом, – продолжил объяснять Оук. – Он выковал этот меч еще до ее рождения.
– А где он сейчас?
Я задумалась. Неужели у Верховной королевы тоже где-то есть своя не-семья?
– Его убил Мадок. – Оук произнес эти слова таким тоном, будто понимал, что это плохой поступок, но не настолько плохой, чтобы его сестра затаила на Мадока обиду. Я не знала, чего ожидала; пусть Оук любил пиццу, пусть считал сестер исключением из правил, но это вовсе не означало, что жизни обычных смертных имели для него хоть какое-то значение.
Я перевела взгляд на главный лагерь, где возвышался шатер Мадока. Наверное, в это мгновение генерал готовился к пиру. Готовился обмануть свою приемную дочь Джуд – ту самую, отца которой он убил и чей меч перерезал сейчас мои путы. Оук, похоже, сильно заблуждался в том, что Мадок из любви пощадит его, если мы попадемся, но я в этом сомневалась.
Последняя нить поддалась, и хотя веревка все еще обвивала мою ногу, теперь я была свободна.
– Они отправляются на пир, – прошептала я. – Нас могут заметить.
Он взял меня за руку и потянул в сторону леса.
– Тогда нам лучше поспешить. Пойдем, спрячемся в моей комнате.
Мы вместе бежали по лесному мху, мимо белых деревьев с красными листьями и ручьев, из которых за нами следили бледноглазые пикси.
Все это немного напоминало игры леди Ноури и лорда Джарела. Иногда их поступки наводили на мысль, что они заботятся обо мне, но потом они начинали вести себя так, будто никогда не испытывали ко мне ничего, кроме отвращения. Они оставляли на виду что-то, чего мне очень хотелось, – к примеру, или еду, или ключ от комнаты в Цитадели, где можно было спрятаться, или книгу, которую я могла почитать, пока прячусь, – а потом наказывали меня за то, что я это взяла.
Но я все равно бежала вперед, сжимая пальцы Оука, словно он мог привести меня в мир, где существуют другие игры. Мое сердце озарила надежда.
Заметив других фейри, мы замедляли бег. Мы оставили лагерь Двора Зубов далеко позади, а значит, солдаты, от которых мы прятались, служили Эльфхейму. Однако меня это нисколько не успокаивало. Конечно, они не причинили бы зла Оуку, но запросто могли запереть меня в темнице или Башне забвения.
Добравшись до дворца, мы миновали первый пост охранников. Они лишь поклонились Оуку, а если их и удивило то, что принц вернулся в компании девочки, за которой волочилась грязная веревка, они оставили замечания при себе. Дворец Эльфхейма представлял собой поросший травой холм, в котором виднелись окна. Внутри оказались каменные стены, кое-где покрытые известью или утрамбованной землей. Это место было совсем не похоже на холодные сводчатые залы Цитадели. Мы поднялись сначала по одной лестнице, потом по другой, когда вдруг столкнулись с женщиной-рыцарем.
Она была с головы до ног облачена в зеленое, а ее доспехи состояли из искусно выкованных листьев. Волосы цвета сельдерея были убраны назад, обнажая угловатое лицо с чертами как у насекомого.
– Принц, – проговорила женщина. – Ваша мать повсюду вас ищет. Она хотела удостовериться, что вы в безопасности.
Оук холодно кивнул.
– Передай ей, что я вернулся.
– И что мне сказать ей, когда она спросит, где вы были? – Рыцарь взглянула на меня, потом
