Грозовой фронт - Евгения Александрова
– Дядя, мне… нам нужно знать, где Варий. Почему его не видно?
– Варий? – Казалось, Имейр вспоминал, о ком вообще она говорит. – Мастер-то?.. Он ушёл из деревни, вернее, пропал недели через три после твоего побега. Никто не видел его ухода, хотя он умудрился собрать все свои инструменты. А потом просто исчез, – пожал плечами староста. – Он всегда был чудной. Кто знает, что пришло ему в голову.
Да Тёмный же его раздери!
– Ушёл? – Алекс чуть не двинул сапогом по ножке стула.
Имейр с лёгким удивлением взглянул на него, мол, какое ему-то может быть дело. Джейна тоже смотрела на Алекса, но в её глазах плескались сожаление и боль. Боится за него…
– Он не мог пропасть бесследно. – Она решительно поджала губы.
Алекс медленно вдохнул и попытался унять досаду и предательскую дрожь в пальцах. Как там говорят Служители? Испытания посланы нам свыше, чтобы сделать сильнее и крепче. Проклятые дарханы со своими тайнами.
Почему, мать его, у них всё так сложно?
– Дядя, а Варий ничего не оставил? – о чём-то задумавшись, спросила Джейна.
– А должен был? Кто его знает… Дом стоит пустой, может, вернётся когда, может, с концами. – Имейр оглядел их и как-то тяжело выдохнул: – Ладно. Ступала бы ты… к себе. Переоделась, – чуть поморщился он, недовольный её вопиющим нарядом. И крикнул своей жене: – Хильда, накорми-ка их потом, пущай на сытый желудок говорят. Больно истощала Джейна, точно смерть стала.
Алекс уже обдумывал варианты, где и как теперь искать следы Вария, но в этом со старостой был согласен. Они давно не ели нормальной горячей еды, да и короткий отдых не помешает.
– Давай, – кивнул Алекс. – Остальное потом.
– Я скоро, – быстро взглянула Джейна. Жена старосты потянула её за собой, потихоньку причитая над её обрезанными волосами, и Алекс остался с Имейром наедине.
– Ну, и зачем тебе это? – тяжело спросил староста, скрестив руки на груди.
– О чём вы? – Алекс устало опустился на лавку.
Имейр сел напротив:
– Я же вижу, что вы с ней не просто так вместе пришли. Ты взрослый мужик. Зачем тебе племянница моя, уж больно она юная да бедовая. И делает много глупостей.
Алекс задумчиво смотрел в его темнеющие негодованием глаза и размышлял о том, как часто близкие не замечают того, что происходит у них перед глазами. Отчасти он прав… Может, Джейна юна и порывиста да в побег бросилась слишком отчаянно, однако она и не та девчонка, которую дядя когда-то забрал из Шинтара. Девицы её возраста в деревнях уже давно повыходили замуж, многие нарожали детей.
А испытания, через которые пришлось пройти, навсегда изменили её. Закалили, обветрили, омыли морской водой, провели по грани… Джейна теперь тоже маг и тоже против всего мира. И, несмотря на это, она сохранила свой свет и теплоту – его маленькое, невесть за что дарованное судьбой солнце. Иногда кажется, что только она сейчас чувствует Алекса и может понять.
– Она много для меня значит, – серьёзно ответил Алекс.
Имейр только с досадой цыкнул:
– Не знаю, что вас связывает. И знать не хочу. Да только у нас за такое позор на весь род. Незамужняя, да уже!..
– Ну, так отпусти её тогда.
– Куда отпустить? – Имейр на миг сбился с толку.
– Замуж.
По крайней мере, это было бы честно в первую очередь по отношению к ней самой. После всего, что произошло. Глупо, совершенно некстати, но честно.
– За тебя, что ли?
– А чем я не такой? – Алекс взглянул на него исподлобья. – Если это принесёт нам мир, я готов принести клятву перед Покровителем и забрать Джейну с собой. Если она захочет.
– Тьфу на вас! – Староста, всё ещё не веря, сплюнул и покачал головой: – Ладно, ступай лучше есть и парней своих забери – больно шумят. А разговор этот и вовсе не вовремя – не до любовей ваших сейчас, коли, говоришь, война на носу.
Алекс кивнул и молча поднялся. Заботы и тревоги старосты тоже можно было понять. Да Алекс и понимал. А вообще староста мужик неплохой, крепкий, явно с детства привыкший к труду и строгости, хоть и казался поначалу непримиримым. Да только иначе нельзя – если приходится держать в узде всё селение, вести дела с соседями и о безопасности своих людей думать.
Хорошо, что он не разгневался за побег и не приказал отдать Серому за ослушание, а ведь явно что-то понял… про них.
Ели торопливо и шумно. О чём-то продолжала болтать Хильда, то и дело подкладывая добавки, матросы нахваливали сытную мясную похлёбку, даже Имейр коротко расспрашивал подробности об их морском путешествии. И Джейна так же кратко отвечала, порой кусая губы и пряча улыбку, – по её скупому рассказу выходило, что это была приятная прогулка.
Джейна переоделась в деревенскую одежду – приталенную рубашку со шнурованным вырезом и свободные штаны, больше похожие на юбку. Волнистые пряди распушились – ещё недавно у неё, должно быть, были красивые длинные волосы, – румянец окрасил щёки, и из-под длинных полуприкрытых ресниц она порой поглядывала на Алекса чуть лукаво. Даже движения стали будто плавней и свободней.
И вот только сейчас Алекс задумался, как странно… Варий отчего-то выбрал эту девушку, был, похоже, наставником, будто знал, что рано или поздно её с Алексом пути сойдутся. Но что теперь? И к чему должно привести это испытание – одним богам известно.
Знать бы к этим богам дорогу.
После обеда все вышли во двор. Пахло пряной, пропечённой солнцем землёй, но за северные вершины уже цеплялись тучи, будто гигантские паруса, собранные на реях, и постепенно сизая мгла затягивала небо. Странное предчувствие будто тенью скользнуло по земле. Сухой пыльный ветер пробрался в ущелье, погнал по дороге листья.
– Скоро и у нас сезон дождей. – Джейна отбросила непослушные волосы, что от порывов ветра лезли в лицо. – Только они тёплые, хоть и сильные. Не такие унылые, как в Ивваре, – улыбнулась она.
– Лучше дожди, чем духота, – охотно отозвался Алекс. – И гроза. Это мне по душе.
Джейна с пониманием качнула головой и как-то странно-медленно повернулась к собирающимся вдалеке людям. Слишком медленно. Ветер взметнул полы её штанов-юбки, закружил ткань вокруг ног. И мир Алекса вдруг поплыл, словно закачался на неведомых волнах.
Закружились по земле листья, жёлтые в случайном луче уходящего солнца, которое лезвием сверкнуло сквозь подступающие тучи. Трава пошла волной,
