Юрий Никитин - Начало всех Начал
Творец выслушал, кивнул.
— Будешь взрослеть, и эта связь со Мной потускнет.
— Как жаль…
— И почти погаснет, вытесненная более насущными проблемами.
Адам сказал жалко:
— Меня это и пугает, и… я не хочу терять эти ужасающие видения жуткого величия и грандиозности!
— Ты их увидишь, — пообещал Творец загадочно.
— Когда?
— Потом увидишь.
— Когда? — спросил Адам настойчиво. — Когда я увижу все это великолепие… и не буду трепетать перед его величием?
— Увидишь, — повторил Господь.
Он исчез, Адам покрутил головой, стараясь успеть увидеть, куда же Он умчался, никак не привыкнет, что в отличие от всех птиц, зверей и насекомых Творец может появляться из ниоткуда и пропадать так же внезапно.
Он снова побрел по саду, многое изменилось даже там, где проходил совсем недавно. Груды красивых и отполированных, как огромные птичьи яйца, камней ушли, на их месте расположились цветы — настолько громадные, что лежат прямо на земле, придавленные своим весом. На лепестке можно лечь, а вторым укрыться, запах такой мощный, что начинает забивать дыхание уже с пяти шагов, а рядом Адам начинал задыхаться, хотя все равно любовался тончайшей отделкой как лепестков, так и всего, что посредине, где в сладком облачке пыльцы жужжат пчелы и счастливо мечутся бабочки.
Но больше нравились цветы помельче, они так же затейливо вылеплены, он поражался мастерству Творца и Его терпению, это же как нужно все вытютюливать, там все и не рассмотришь, даже непонятно, зачем так старался, разве что для Себя, но Он же сказал, что мир создал для него, Адама… Значит, он когда-то научится рассматривать и мельчайшие мелочи?
Он обошел сад трижды, наконец Творец возник перед ним, как всегда неожиданно, без всяких шагов, сопения или даже запаха. Сразу поинтересовался:
— Что беспокоит тебя, сын мой? Я вижу на челе твоем задумчивость и тревогу.
Адам спросил в ответ:
— А я в самом деле Твой сын?
Творец развел руками.
— Настолько, насколько это возможно, Адам. Так что тебя тревожит?
— Ты возложил на меня ответственность, — проговорил Адам медленно, — за все, что растет, цветет и вообще существует. Я походил, посмотрел, но все настолько слаженно, что мое вмешательство нигде не требуется. Ты создал совершенный мир, в нем все само по себе…
— Спасибо, — ответил Творец довольно.
— Ты в самом деле всемогущий? — спросил Адам внезапно.
Творец ответил незамедлительно:
— Да, Адам.
— Тогда… а можешь сотворить такой камень, который не смог бы поднять?
Он видел над садом усиливающийся свет, ангелы, что все видят и все слышат, собираются стаями и жадно слушают его дерзкий вопрос и с таким же вниманием ждут ответ.
Творец ни на миг не задержался с ответом:
— Адам, здесь твой Господь ничего не делает для Себя, а все — только для тебя! А теперь иди, ты еще не весь сад осмотрел.
Адам глазел по сторонам, когда впереди раздвинулись зеленые заросли. На поляну вышла юная девушка-конь, стройная, с пышной гривой белокурых волос, синеглазая, острые уши нервно подрагивали.
Он охнул и уставился на нее жадными глазами, а она остановилась, подав вперед девственно чистую грудь, плечи слегка назад, а руками упиралась на конскую спину, как если бы женщина решила опереться на далеко отставленные ягодицы. Ее девичье тело не переходило в конское постепенно, а состояло из двух половин — нежной девичьей и грубой животной…
Нет, поправил он себя, не из двух, а словно бы нежная стрекоза выползает из грубого сухого кокона, вот-вот освободится от конской кожи, выйдет из кокона полностью, расправит крылья.
Он вздрогнул от ее чистого насмешливого голоса:
— Ну что уставился?
— Красивая ты, — сказал он. — Очень. Ты так не похожа на остальных…
— Ты тоже, — ответила она независимо. — Ты кто?
— Человек, — ответил он с понятной гордостью, — а ты — кентавр, так я тебя назову. Пусть будет имя твое Солнышко.
Она смотрела на него в удивлении.
— Ты можешь давать имена?
— Да.
Она подумала, поворачивая свое имя так и эдак, милостиво кивнула:
— Да, мое имя… красивое. Спасибо.
— Не за что, — ответил он. — Ты и похожа на маленькое солнышко. От тебя такое же тепло и свет.
— Спасибо, — ответила она.
— Я счастлив, — сказал он, — что ты умеешь разговаривать. А то, кроме ангелов, тут никто не говорит…
— Есть еще один, — сообщила она. — Очень красивый. Похож на тебя, тоже ходит на двух ногах… Только он красивее. Намного.
— Красивее? — переспросил он уязвленно. — А что в нем такого особенного?
— У него тело в блестящей чешуе, — сообщила она. — В разноцветной. На солнце она сверкает так красиво, что я просто не знаю…
— А где он живет? — спросил Адам. — Я уже несколько раз обошел сад, но его не встретил.
— Он очень скрытный, — ответила девушка-кентавр. — Хотя не знаю зачем. При его красоте и стати он должен быть всегда на виду…
Адам проворчал:
— Наверное, у него какие-то серьезные изъяны, а ты не заметила… Ладно, пойду поищу его.
Ему показалось, что она посмотрела вслед насмешливо, что рассердило почему-то, хотя и сам не мог сказать, почему заранее возненавидел существо, как сказала девушка-кентавр, похожее на него.
По пути попался уже знакомый ручеек, раньше Адам переходил его по камешкам, красиво выступающим из воды, похожим на панцири больших черепах, сейчас же с разбега перепрыгнул и побежал, топча цветы и вламываясь в кустарники.
Он обежал сад по кругу, хотел начать еще круг, как вдруг впереди блеснул свет, появилась огненная фигура ангела. Что понравилось Адаму, ангел не торчал на тропке, загораживая ее, а сошел в сторонку, хотя Адам мог бы пробежать и сквозь него.
Адам остановился, грудь часто вздымалась, но он чувствовал, что может так бегать постоянно, даже не переходя на шаг.
— Меня зовут Рафаил, — сказал ангел приятным голосом, — мне показалось, что тебя что-то тревожит, Адам.
Адам огрызнулся:
— А тебе что?
— Да ничего, — ответил ангел спокойно. — Просто я подумал… а вдруг чем-то могу помочь? Согласись, это не совсем хорошо, когда помочь можешь, но… этого не делаешь!
Адам подумал чуть, пожал плечами.
— Не знаю. Не задумывался.
— Скоро задумаешься, — пообещал ангел ласково, — ты ведь царь природы! К тебе будут обращаться с просьбами. А мне кажется, ты сам что-то слишком взволнован… Тебя что-то тревожит?
— Да вроде бы ничего, — пробормотал он.
— Я же вижу, — сказал Рафаил. — У тебя брови как грозовые тучи… Эта девушка-кентавр?
