Падчерица смерти - Дана Арнаутова
– Я друг леди Ревенгар, – неприятно сухо и как-то скрипуче проговорил Дарра. – И, возможно, отвергнутый ею поклонник. Надеюсь, милорд, вы признаете мое право спрашивать?
«Проклятье, – растерянно подумал Грегор. – Чтобы Дарра Аранвен пренебрег гордостью и этикетом?! Но я сам сказал, что ответил бы другу или… Сам загнал себя в ловушку! Что ж, получай, Бастельеро!»
– Леди Ревенгар покинула Академию в тот же день, что и вы, – сухо сказал он, глядя только на Аранвена. – Не оставив ни магических, ни иных следов. На рассвете следующего дня она выехала из Дорвенны в сопровождении юного лорда Вальдерона. Где они находятся сейчас, мне неизвестно. Полагаю, вы удовлетворены?
– Нет, – спокойно ответил Аранвен. – Простите, милорд, меня никак не может удовлетворить известие, что девушка, чья судьба и репутация мне не безразличны, находится неизвестно где. Я надеюсь, у нее есть еще спутники, кроме лорда Вальдерона?
– Сейчас это не имеет значения, – уронил Грегор, изнывая от бессильной ярости и понимая, что злиться следует в первую очередь на самого себя.
Это из-за его приказа и нерасторопности Кастельмаро Айлин осталась наедине с бастардом! Эдвин мог бы не торопиться в столицу, лучше попробовал бы догнать эту безумную парочку по свежим следам! А теперь надежда только на канцлера! Проклятье, а ведь младший Аранвен беспокоится об Айлин не только, как о подруге. Он собирался сделать ей предложение! Не успел или она отказала? К чему-то должна быть эта фраза об отвергнутом поклоннике…
– Дарра, поверьте, мы с вашим отцом приложим все усилия, чтобы найти леди Ревенгар, – уронил он насколько мог мягко. – Если это случится достаточно быстро, ее репутация не пострадает.
«А если ты сочтешь ее опозоренной и откажешься от мысли на ней жениться, – подумал Грегор, глядя в непроницаемые темно-серые глаза Аранвена-младшего, – это даже к лучшему! Не придется соревноваться с собственным адептом за невесту. А когда Айлин станет моей, никто не посмеет сказать дурного про жену лорда Бастельеро».
– Не сомневаюсь, милорд, – бесстрастно ответил Дарра и склонил голову в легком поклоне, отмеренном точно по учебнику этикета, раздел «Отношения ученика и наставника». – Простите, мне нужно навестить отца. Я вернусь не позже полуночного колокола, напишу отчет о поездке и предоставлю его завтра утром. А сейчас, если я вам больше не нужен, позвольте откланяться.
Грегор кивнул, впервые остро и искренне сожалея, что этот умнейший и многообещающий адепт, чтоб его… Что он учится на факультете некромантии, а не у разумников, где ему самое место! Сейчас Дарра Аранвен был бы личной головной болью Роверстана, а не Грегора!
Словно услышав его мысли, Дарра посмотрел на Белого магистра, молча слушавшего их разговор, и предложил:
– Вас отвезти в город, милорд? Отец прислал за мной экипаж, по Дорвенне сейчас не стоит ездить в одиночку.
– Благодарю за любезность, адепт Аранвен, – так же учтиво ответил Роверстан и снова потер виски ладонями, но тут же, словно опомнившись, с отвращением взглянул на окровавленные пальцы. – Пожалуй, я отдохну здесь, в Академии. Магистру Бреннану еще понадобится моя помощь. Передайте лорду Аранвену мое почтение.
– Непременно, – поклонился ему Дарра в точности как Грегору, но задержал поклон на пару мгновений, сделав его куда более учтивым. – С вашего позволения, я загляну в лазарет завтра утром. Милорды, доброго вечера.
«А ведь и правда уже вечер, – понял Грегор, глядя, как идеально ровный силуэт Аранвена-младшего удаляется по коридору, белея в густеющих сумерках серебряной головой. Единственной уступкой, которую Дарра сделал дороге, а потом – бою, была прическа: обычно распущенные волосы он заплел в косу, и теперь она словно делила его фигуру надвое длинным бледно-золотым штрихом. – Бесконечный был день, забери его Баргот… Совсем как раньше, на войне».
Роверстан тоже посмотрел Аранвену вслед, а потом сухо кивнул Грегору и ушел в операционную, опровергая собственные слова об отдыхе. Может, хотел осведомиться о состоянии Саймона? «Старый Эддерли меня не простил бы, – с болезненно тянущей болью где-то внутри подумал Грегор. – Если бы его единственный сын погиб… Да я сам не простил бы себя! Эти мальчики и девочки… Они прикрыли собой Дорвенну по долгу мага, но каждый, кто сегодня ушел к Претемнейшей, мог бы остаться жить, если бы не мое решение. Да, тогда умерли бы многие другие, но не они. Не те адепты, которых я клялся беречь и защищать по святому долгу преподавателя. И эту ношу мне нести до конца моих дней, добавив ее к той, что осталась на совести после войны. Впрочем, не привыкать».
Он прошел по коридору до самого конца и вышел в сад. Академия гудела, как растревоженный улей, там его ждало множество забот, и день еще отнюдь не закончился. Но Грегор подошел к старой вишне, возле которой погибла Ида Морьеза, бездумно поворошил носком сапога пожухлую траву, покрытую кровью и пеплом. Вишне тоже досталось, ее ствол исчертили когти демона, заклятия боевиков сломали несколько веток, да и чары некромантов живым растениям не полезны. И все-таки вишня, казалось, не погибла. Может быть, засохнет потом? А может, уцелеет, и следующей весной под ней непременно будет кто-нибудь целоваться. Кто-то из тех, кто выжил сегодня!
«Жизнь продолжается, – устало подумал Грегор. – Даже когда моя Госпожа забирает свою дань, те, на кого пока не упал ее взор, живут еще жаднее, ярче, радостнее. Пройдет время – и эта битва станет еще одной легендой Академии… Ненавижу легенды. Самые лучшие из них непременно пишутся кровью. Только бы канцлер вовремя исполнил свое обещание вернуть Айлин! Баргот с ней, с репутацией, только бы сумасшедшая девчонка не стала очередной строчкой в хрониках Академии. Отвратительной холодной строчкой в графе “выбыла посмертно”. Только бы она была жива!»
* * *
Лучано проехал через городские ворота на закате второго дня в твердой уверенности, что опережает добычу. Всю дорогу он гнал лошадей, насколько это было возможно, ночью чутко передремал только самую темень и даже ел в седле, спешиваясь исключительно по нужде. Короткий опрос стражников у ворот подтвердил – юный светловолосый дворянин со спутницей в город не прибывали. Зато прибывали купцы – большим и шумным обозом, три юных леди в карете и в сопровождении почтенной матроны, десяток военных из самой столицы, а уж селян никто и не считал.
«Что ж, будем считать, что бастардо и магесса задерживаются. Едва ли они замаскировались под кого-то из названных!» – подумал Лучано и не сдержал усмешки, представив рослого и плечистого, если
