Птицы - Владимир Торин
– Победа, достигнутая без риска, ничего не стоит, Эйсгроу. Она бессмысленна и ничтожна. Алекс слишком нерешителен. Он продвигается мелкими шажочками. И планы его мелкие. Такова и была бы его победа в случае, если бы я сдался. Нам не нужна мелкая победа, Эйсгроу. Алекс всегда был не в меру осмотрительным и осторожным, как будто крадется по лезвию. Он пытается искать козырные карты в этой игре, а я… я просто возьму и изменю всю игру.
– И все же, господин Герхарт, – продолжил настаивать мистер Эйсгроу. – Вы очень зря полагаетесь на не-птиц. Они коварны. Ваш гость…
– Мой гость, – перебил Герхарт, – поможет мне сделать так, чтобы я, а не Алекс встал во главе семейной компании. Мой гость поможет мне не просто вырваться вперед, а именно что убрать Горбиста с доски. Мой гость поможет мне сделать так, чтобы у Уолшшей не осталось никакой конкуренции – и не только в мире воротил с улицы Мэпл, но и вообще в этом городе.
– Но ваш отец вряд ли бы одобрил…
– О, мой отец! – досадливо бросил Герхарт. – Он при любом исходе нашей с Алексом борьбы останется в выигрыше. Но отдаю ему должное: придумал все это он с присущей ему изворотливостью и утонченностью. В попытках переиграть друг друга мы с Алексом пойдем на невозможное. В случае успеха компания окажется в руках лучшего из наследников. А в случае маловероятного провала он всегда сможет заявить в свойственной ему лицемерной манере: «Я тут ни при чем. Это все мои сыновья. Дети, вы понимаете. У меня не один слабоумный сын, а целых три…» Дальновидно и весьма коварно. Хорошенькое развлеченьице! Смотреть, как оба наследничка грызут друг другу глотки в борьбе за наследство.
– Но ведь старый господин Уолшш запретил вам убивать друг друга, – напомнил дворецкий.
– Я ведь образно, Эйсгроу! – проворчал Герхарт. – Но как бы это все упростило… Как минимум дало бы мне больше времени. Гм… Сколько же засахаренных листьев взять с собой? – задумчиво пробормотал он. – С одной стороны, мне нужно, чтобы Фанни растаяла, а с другой… они очень дорогие. Жалко их на нее тратить.
Финч возмущенно засопел, но Арабелла схватила его за рукав, заставив успокоиться.
Дворецкий снова кашлянул. Теперь он кашлял неодобрительно.
– Я правильно понимаю, что вы пригласили мадам Розентодд не просто так, сэр?
– Разумеется, Эйсгроу! – ответил Герхарт Уолшш самодовольно. – Она часть плана. Мое… кхм… тайное оружие против Алекса. Не хмурьтесь так, Эйсгроу. Скоро все разрешится, а вы, главное, отыщите этих несносных детей. Меньше всего мне нужно, чтобы они влезли в мои дела.
– Будет исполнено, сэр.
Судя по тому, что сиплое дыхание дворецкого затихло почти сразу же после этих слов, Финч предположил, что он или умер, или удалился.
Герхарт Уолшш тем временем сказал:
– Да, думаю, трех листьев хватит. А может, все же двух?
Ящик стола задвинули. Раздался скрип стула – Герхарт поднялся на ноги. Звук шагов стал звучать тише, а затем и господин Уолшш вроде бы покинул комнату.
И тут клубочек передряги снова выкатился из корзины. Образно выражаясь, естественно. Финча подвела его вредная, всегда все портящая и с легкостью затекающая нога. Он шевельнулся, пытаясь изменить положение. Но сделал это неловко, и костюмы на вешалках, резко сдвинувшись по перекладине, с глухим деревянным стуком ударились друг о друга.
Финч застыл. Он взмолился про себя, чтобы этот Уолшш успел покинуть комнату, ведь иначе тот просто не мог не услышать, как…
Дверцы шкафа распахнулись, и Финч с Арабеллой были мгновенно извлечены из него, словно шоколадные черви из банки в кондитерской. Извивались они, по крайней мере, так же.
– Пустите! – вопил Финч. – Пустите!
Он пытался схватить за руку Герхарта Уолшша, но тот, несмотря на свою довольно скромную комплекцию, в сравнении с тем же Боргало из кабаре оказался очень сильным. Его пальцы сжимали воротники детей крепко, словно принадлежали латунному автоматону. Арабелла тоже изо всех сил крутилась и вертелась, все пыталась укусить мужчину за запястье или наступить ему на ногу, но он быстро предугадывал каждое подобное намерение.
– Маленькие мерзкие слизняки! – прорычал Герхарт Уолшш. – Подслушиваете? Подглядываете? Я так и знал, что рано или поздно вы попытаетесь сунуть носы в мои дела!
– Мы не совали носы!
Но Герхарт Уолшш был не намерен спорить.
– Мелкие нищие ничтожества! Хватит с меня ваших проделок!
Он подтащил их к окну.
– Что вы… Что вы делаете?! – закричал Финч.
– То, что должен был сделать сразу.
Арабелла отчаянно забрыкалась – она поняла, что этот злобный Уолшш задумал.
– Нет! Не нужно! Мы больше не будем!
– Не будем! Честно!
– Последняя отговорка? – усмехнулся Герхарт Уолшш. – Неужели с кем-то она срабатывает? Хотя… – Он на мгновение задумался. – Учитывая, что никто до сих пор вас не придушил, напрашивается вывод, что вас окружают одни идиоты.
– Фанни не позволила бы вам… – начала Арабелла.
Он рассмеялся.
– Фанни? Эта наивная дурочка?
– Она думает, что вы ее любите! – воскликнула Арабелла. – Вы не можете с ней так поступить!
– И с нами! – напомнил Финч. Ведь это их собирались вышвырнуть из окна прямо в бурю.
– Фанни Розентодд… – презрительно произнес Герхарт Уолшш. – Строит из себя канарейку, а сама – напудренная курица! Она здесь только потому, что мне от нее кое-что нужно. И щеголяет по этим коридорам она только потому, что я ей позволяю. А будет кудахтать, я ей повыдергиваю все перья!
– Очень радостно слышать, – раздался голос от дверей.
Герхарт Уолшш замер и обернулся. На пороге стояла Фанни Розентодд. Лицо ее пылало от гнева и обиды.
– Фанни? – Герхарт Уолшш будто поперхнулся именем мадам. По его глазам было отчетливо видно, что прямо сейчас его волнует лишь одно: как можно изменить всю ситуацию или, вернее, как можно ее просто отменить. – Вы здесь? Это совсем не то…
– Не то, что я думаю? – прищурившись, продолжила Фанни и вошла в комнату. – Поскольку я думаю, что вы намереваетесь убить детей, Герхарт! Весьма неджентльменский поступок, знаете ли!
– Фанни! Он тебя обманывает! – завопил Финч. – Он тебя не любит! Он злой!
– Я все слышала, – выдавила сквозь сжатые зубы мадам Розентодд. – Отпустите их, Герхарт! Вы не имеете права…
– О! – Герхарт Уолшш побагровел. – Я имею полное право вышвырнуть их из моего дома. Они здесь без приглашения и ведут себя неподобающе…
– Это вы! – взвилась Фанни. – Вы ведете себя неподобающе, Герхарт! Какая же я дура! Как я могла поверить вашим лживым словам и заверениям!
– Что ж. – Герхарт Уолшш решил оставить притворство. И при этом он явно почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение. – Вы совершенно правы, Фанни. Вы наивная дура, и оттого вертеть вами было проще простого. Парочка знаков внимания, несколько подарков от моего щедрого, чистого сердца… Маскарад закончен. Вы бы все равно вскоре узнали, зачем именно я пригласил вас в Уэллесби. Так почему не сейчас?
– Отпустите детей, Герхарт, – потребовала Фанни.
– А если не отпущу, что вы с этим сделаете? – издевательски проговорил Уолшш. – Это мой дом, здесь все принадлежит мне. Здесь все принадлежат мне.
– Мы не принадлежим! – заявила Арабелла.
– Да! – поддержал Финч. – Гадкий вы человек!
– Ну-ну-ну, – усмехнулся Герхарт Уолшш. – Полегче со словами. Мне кажется, все только выиграют, когда ваши маленькие мерзкие рты наконец набьются снегом.
Он снова повернулся к окну. По-прежнему удерживая за шиворот Финча, швырнул Арабеллу на пол, словно бесполезный клочок газеты. Больно ударившись локтем о бронзовый радиатор теплофора, девочка вскрикнула и заплакала.
Герхарт Уолшш, не обращая внимания на ее слезы, схватился за рычаг, убирающий штормовые ставни.
– Не делайте этого! – воскликнула Фанни.
– С чего бы мне этого не делать? – удивился Герхарт.
– Вы ведь сказали, что вам что-то от меня нужно! Я сделаю это! Только не трогайте детей!
– Хм… Добровольно и безропотно все сделаете? – Уолшш сделал вид, что задумался. В действительности было видно, что он просто продолжает отыгрывать свою партию. И хоть этот мерзкий человек сжимал в руке рычаг от штормовых ставен, на деле именно дети являли собой настоящий рычаг. – И не попытаетесь каким-либо образом увильнуть?
– Я клянусь вам, что все сделаю. Только отпустите их.
Герхарт Уолшш убрал руку с рычага и демонстративно медленно разжал пальцы, сжимавшие воротник Финча. Мальчик тут же подполз к Арабелле.
– Что вы хотите? – спросила Фанни. – Что вы хотите, чтобы я сделала?
Поправив костюм, Герхарт Уолшш проследовал к своему столу и, развернув стул, сел. Закинул ногу на ногу.
– Вы знаете, – сказал он, – у нас с моим братом
