Драконье сердце - Давид Thunder_k1d Акопов
Едва придя в себя, Тео чудом увернулся от следующей волны огня, которая вот-вот накрыла бы его, если бы он не успел резким рывком отлететь в сторону при помощи силы Фулгура. Он увидел, что глаза Моргана стали красными, как пламя, к тому же его голос изменился. “Это уже не Морган Фримен, теперь это – долбанный Игнис, чтоб его!” – заключил Теодор. Игнис, оставляя за собой яркий горящий след оказался перед лицом Теодора за мгновение. Ноги тела Моргана сгорели до самых костей. Два человека, четыре души, молнии и пламя всё сошлось, сопровождаясь жуткими криками Теодора. Тело Торреса невозможно было назвать человеческим, пусть он и отключался вновь и вновь, но всю боль он чувствовал, это было очевидно по его жуткому выражению лица, иногда нараставшем на жутких обгоревших костях, а затем вновь испепеляясь до золы. Игнис избивал Торреса, окатывая его огнём и пламенными ударами раз за разом, Тео лишь периодически защищался, как мог. И тело Моргана и Теодора – оба были до неузнаваемости искорёжены, сожжены, расплавлены, это продолжалось вновь и вновь, каждую секунду, боль и страдания, приносимые даже собственными атаками… Каменный пол пещеры настолько нагрелся, что с него начали испаряться все жидкости: литры крови, капли пота и слёз, а также всё остальное, что могло натечь с человека. Ужасно едкий запах и пар окутали склеп, человеку ничего уже не было видно внутри… Хоть пещеру постоянно освещала огромная, мечущаяся из угла в угол с большой скоростью, вспышка из пламени и молний. Последние стали прорываться всё реже и реже, пока вовсе не стало понятно, что Игнис избивает отключившееся тело Теодора, которое лишь изредка посверкивало мелкими разрядами. Игнис продолжал уничтожать себя и всё вокруг, попутно выкрикивая: “Сдохни, ничтожество! Фулгур! Из-за тебя этот человек умрёт… Я заберу твою никчёмную душу, брат!” – прогремел голос Игниса, донёсшийся до Теодора, словно сквозь толщу воды. В глазах всё было то белым то чёрным, ничего было не понятно. “Умрёт?” – подумал Тео, пока к нему возвращалось сознание. Игнис встал над Теодором и занёс над ним правую руку. В его кулаке появилось какое-то иное пламя, более сильное и невероятно горячее. Оно было почти белое с небольшими оттенками ярко-жёлтого. Даже на расстоянии нескольких метров Теодора окатила невероятная боль, это пламя, похоже, было жарче солнца! Камень пещеры со временем начал таять, словно зефир от таких температур, воздух в исказился от жара, стал, словно в разводах, но Теодор ничего не видел и чувствовал только, как каждая частичка его тела сгорает дотла вновь и вновь. Теодор осознал, что ему грозит: “Видимо это пламя самого Игниса, этим он хочет уничтожить душу Фулгура, ну и мою заодно…”
Тео пытался встать, но силы покидали его, вся энергия уходила на регенерацию, чтобы не сгореть дотла в таком жаре, он чувствовал беспомощность, когда пламя буквально прижимало его к земле. “Я хочу… Жить… я хочу… Стоп, я же… Своей жизнью я обязан отцу, Фулгуру, я всем обязан! Я не могу просто умереть в этой тупой пещере… Разве не так? Мне кажется, что я должен жить, не знаю почему, я просто должен, даже самому себе…” – словно молния ударила эта мысль в голову Теодору. Ничего не видя, испытывая жуткую боль, он, уже не чувствуя и не понимая до конца, что делает, развернулся, оттолкнув руку Игниса. При этом полностью потеряв всю свою конечность, его рука расплавилась до состояния угля и кости, он обхватил Игниса. Двое слились в пылающем шаре из молний и огня… Когда Теодор прикоснулся к раскалённому, пылающему Игнису, всё его тело, очевидно, вспыхнуло тоже, глаза кипели, кожа плавилась, Теодор испытал что-то похожее, что испытывал Фримен. “Прости, никто из нас не увидит своё счастье, свою грозу…” – последнее, что сказал Теодор, перед тем как из его груди, разрывая тело самого парня на части вырвался огромный разряд плазмы, окутывая всё пространство пещеры, оголяя кости Моргана и самого Теодора, хотя это уже совсем не слышалось или вовсе не было произнесено скелетом, может Теодор просто так подумал… Казалось, что жар в этом месте стал настолько горяч, что Тео и Морган просто не приходили в себя, они сгорали в сгустке плазмы и пламени вновь и вновь, пока, уже совсем ослабшая от такого, пещера обрушалась на них. Больше Теодор ничего не видел, искры, языки пламени и оглушительный резкий грохот в конце – всё что он уловил…
Это Фулгур, он спас Теодора, когда Тео был без сознания и мучился, разрываясь от молний дракон вышвырнул обугленное, изуродованное и больше похожее на три-четыре оторвавшиеся от чего-то кости, тело парня из пещеры резким ударом, вот от чего был такой оглушительный грохот. Когда Тео пришёл в себя глубокой ночью он с прежней странностью и чудачеством ощупывал своё тело, несказанно радуясь, что выжил, снова…
– Фулгур, а Фулгур? Я знаю, что это ты меня спас! Я то думал, что великому дракону Фулгуру нет дела до никчёмных людишек.
– Я тебе сейчас разряд прямо в кишки пущу!
– Да не горячись ты, кстати, не ты ли оказался слабейшим из драконов, а хвастун-врунишка, запугавший людей?
(Теодору ответила боль во лбу, видимо Фулгур пустил небольшой разряд. От чего Теодор резко отвёл голову назад, слегка ударившись затылком о дерево, под которым сидел.)
– [Ха-ха-ха-ха] – раздался громогласный, уже так хорошо знакомый, оглушительный смех Фулгура. Теодор рассмеялся в ответ…
– Кстати, Фулгур.
– Ну чего тебе ещё?
– Это…
