Джеффри Лорд - Ричард Блейд, герой
Вдруг изгородь сотряслась. В некоторых местах бревна десятидюймового размера, вкопанные на два ярда в землю, ходили, как мачты корабля в бурю! При том, что с внутренней стороны частокол был еще подсыпан землей на семь футов!
Блейд вытер холодную испарину со лба. Нуры раскачивали изгородь! Две или три сотни чудовищно сильных мужчин, вцепившись в скобы, пытались повалить частокол, создав бреши, остальные прикрывали их щитами. Он видел, как несколько человек полетели вниз, к подножию обрыва, или рухнули на лестницы, сбитые мраморными блоками; но как правило щиты и могучие руки северян выдерживали удар двухсотфунтовых глыб. Невероятно, но так!
Тын подался сразу в десятке мест. Земля с шорохом поползла в разверзшиеся щели, послышались испуганные крики людей и хадров, и Блейд понял, что на это раз вал ему не удержать.
— Валите бревна на них! — закричал он, подбегая к ближайшему опасному участку. — Валите бревна — и в дом! Быстро!
Он уперся ногой в бревно и, помогая трудившемуся над ним нуру, толкнул изо всех сил. Бревно неожиданно вывалилось наружу, прямо на северянина, и вместе с ним рухнуло на лестницу. Тут же упал еще десяток ближайших: нуры отскочили, спасаясь от их ударов, кто-то с воплем полетел вниз. Затем два десятка бойцов ринулись и брешь, карабкаясь на земляной откос. Первого Блейд зарубил топором, второго достал мечом в горло и, пользуясь их замешательством, побежал к дому.
Тут уже было полно хадров. В соответствии со строгим приказом, Шрам и Серый — заместитель убитого утром Гарпуна — выводили своих бойцов через туннель. Следующим на очереди был отряд Тарконеса, а воины Щербатого и Мохнача держали оборону. Вилла, однако, являлась не слишком надежным укреплением; окна были широки и многочисленны, подоконники отстояли от земли всего ярда на полтора. Но Блейд надеялся, что сможет продержаться здесь минут пятнадцать-двадцать; больше для эвакуации не требовалось.
Нуры подарили ему лишнее время. Ворвавшись во двор, они увлеклись охотой за метавшимися по двору хадрами. Полсотни моряков были перебиты, но град арбалетных стрел и дротиков из окон виллы сделал свое дело: семнадцать зазевавшихся северян были поражены насмерть. Отряды Шрама и Серого были уже в туннеле, наступала очередь Тарконеса.
Кузнец подбежал к скорчившемуся у окна Блейду; глаза его растерянно блуждали.
— Не могу… — он задыхался, — не могу найти твою девчонку! Проклятье! Куда она провалилась?
Разведчик резко выпрямился и отступил под защиту стены. Он видел, как во дворе скапливаются нуры; однако в атаку они не переходили, ожидая, видимо, Ратри. Их было уже сотни две.
— Пусть Щербатый уводит сейчас своих, — приказал Блейд. — Разошли людей… Сколько их осталось?..
— Тридцать семь…
— Разошли их по этажам… пусть посмотрят в её спальне, наверху башни… Если не найдете, пока уходит Щербатый — в туннель! — он крепко стиснул руки оружейника. — Прощай, Тарко! И пусть Зеленый Кит пошлет тебе удачу!
Тарконес молча обнял его и побежал по лестнице наверх, громко сзывая своих бойцов. Блейд повернулся к арбалетчикам Мохнача и рявкнул:
— Стреляйте! Надо удержать их подальше хоть ненадолго!
Хадров, однако, не надо было подгонять; стрел еще хватало, и они били из своих «дыроколов» как заведенные. Разведчик прикинул, что в этот день уже пала треть четырехруких моряков. Что ж, если парни Мохнача успеют вовремя убраться, в живых останется восемьсот или девятьсот хадров… Три полных экипажа…
Но где же Эдара? Нашел ли её Тарконес?
Он выглянул в окно. Нуров прибыло изрядно, н Ратри уже распоряжался у частокола, выстраивая стеной своих меченосцев. Сколько оставалось до атаки? Минута? Две? Пять?
К нему подскочил Мохнач.
— Щербатый ушел. И Лысый со своими двурукими тоже. Что нам делать? Будем драться? — в глазах хадра горел боевой огонь.
— Ты не видел — моя женщина ушла с двурукими? — спросил Блейд.
— Не знаю, — Мохнач помотал головой. — Я стрелял… А что теперь? Врежем этим дерьмодавам топорами?
— Смотри, как бы они тебе не врезали… — Блейд усмехнулся. — Снимай своих, и уходите! — Он помедлил секунду. — Слушай, Мохнач… Встретишь клан Зеленого Кита, передай привет от Носача. Скажи им, что у меня все хорошо… Ну, иди! — разведчик подтолкнул хадра к двери, что вела в коридор.
Мохнач кивнул и, неожиданно шмыгнув носом, выскочил из комнаты; хадры потянулись следом, робкими взглядами прощаясь с Хозяином.
Блейд снова выглянул в окно. Ратри с помощниками стояли перед шеренгой своих бойцов, всматриваясь в фасад дома. Так! Нура удивило внезапное прекращение стрельбы, и он опасается какой-нибудь ловушки! Превосходно! Блейд отсчитывал время по вдохам и ударам пульса. У Мохнача две сотни парней, и хадры — ребята проворные… Трех-четырех минут им хватит…
Ратри закончил изучать окна и начал инструктировать помощников. Вид у него был самый победительный. Вероятно, он счел, что бунтовщики не готовят ему западню, а сами попали в таковую; куда им деться из этого здания, которое невозможно оборонять? Значит, сейчас последует предложение о сдаче. Он был абсолютно прав насчет сдачи — но бунтовщик в доме остался только один.
Блейд шмыгнул в коридор, добежал до двери, ведущей в спальню Нилаты и распахнул ее. Все отлично! Окна предусмотрительно открыты, чтобы создать воздушную тягу; три факела чадят в подставках; на полу — куча мелкой щепы и дров, пропитанных жиром. Да и сам пол полит ворванью от души!
Он взял факелы, воткнул их меж поленьями и, прикрывая глаза от взметнувшегося вверх огня, осмотрелся. На кровати, сдвинутой сейчас в центр комнаты, лежало что-то розовое. Шарф Эдары — из легкой газовой ткани, расшитой серебром! Её любимый шарф! Как он сюда попал?
Не раздумывая, Блейд схватил его, скомкал, сунул за пояс и отправился на крыльцо, встречать гостей. За спиной у него по-прежнему висел меч, и по дороге он еще прихватил топор — из тех, что потяжелее.
Стальная шеренга была уже в тридцати шагах. Заметив разведчика, Ратри что-то рявкнул, и северяне остановились. Военачальник с четырьмя бойцами вышел вперед и стащил шлем; видимо, он все уже понял и не опасался нежданной стрелы. Его спутники опустили щиты и тоже сняли шлемы; лица их были залиты потом, ибо послеполуденное солнце палило немилосердно.
Прислушиваясь к реву пламени, рвущегося из окон башни, Блейд сошел по ступеням вниз и положил топор на землю.
— Я сдаюсь, — коротко произнес он. — Сдаюсь на милость князя Фарала.
— Думаешь, пощадит? — Ратри усмехнулся. — Не рассчитывай, хоть ты и доводишься ему сыном, ублюдок. У князя каменное сердце.
