Что охотится в тени - Харпер Л. Вудс
– Иногда нужно иметь особую смелость, чтобы любить человека, которого весь мир считает чудовищем, пытаясь убедить в этом и нас. Ты всегда хотела идти собственным путем, строить собственное будущее – писать свою историю. Теперь ты все это можешь, – сказала она, поглаживая мою ладонь своей.
Холт занял свое место позади нее, подвигая ее кресло к кромке воды.
– Как мы доберемся до корабля? – спросила Фэллон, глядя на океан.
Имельда подняла лицо к небу и, когда у нее над головой воссияла луна, забормотала заклинания на Древнем Наречии. Вода схлынула, волны расступились в стороны, и посреди океана образовался проход. Первыми пошли всадники Дикой Охоты, держа под уздцы своих костяных скакунов.
За ними последовали мы.
44
Туман плыл сквозь мои пальцы. Из-за горизонта медленно выплывала земля Альвхейма. Уже было видно песчаный пляж, ведущий к поросшему травой холму. Наверху в лунном свете сияли золотые ворота, а по обеим сторонам от них высилась ограда – такая высокая, какой я никогда в жизни не видела. Она простиралась далеко-далеко в обе стороны, исчезая вдали.
За мерцающим золотом землю целовал снег, как будто с этой стороны ограды было одно время года, а внутри – совершенно другое.
Двор Зимы.
Раскачиваясь на волнах из стороны в сторону, корабль подплыл к огромному возвышавшемуся над землей пирсу, и два члена Дикой Охоты ухватились за канаты и якорь. Закрепив канат на причале, почти прозрачные фигуры спрыгнули на деревянный настил, который заскрипел у них под ногами, как будто на него годами никто не ступал.
– А где упала Завеса с этой стороны? – спросила я, оглядываясь в поисках места, до которого нам придется добираться.
– Она простиралась везде, вплоть до самых ворот, – ответил Калдрис.
Когда он смотрел на сияющее золото, по лицу у него бежали тени. Как будто он все еще видел преграду, которая когда-то существовала между нами.
– Значит, Завеса была толстой. А мне всегда казалось, что она легкая. Она так качалась на ветру… – ответила я, вспоминая, сколько ночей я провела рядом с ней, гуляя в лесу.
И каждый раз я едва могла удержаться, чтобы не прикоснуться к мерцающей магии.
– Мы считаем, что на самом деле Завеса состояла из двух отдельных барьеров. Один был сделан из плоти, другой – из костей, – ответил Холт, отступая и помогая установить трап, по которому мы могли бы сойти с судна.
– Завеса из плоти и Завеса из костей, – повторил Калдрис, положив руку мне на талию.
Имельда взяла Фэллон за руку, поддерживая ее, пока они спускались по трапу.
– Но чья это была плоть и чьи кости? – спросила я, стараясь не думать о последствиях, выходящих за рамки такой магии.
– Мужа моей матери, – ответил Калдрис, задумчиво стиснув зубы. – Он отдал свою жизнь Лунным Ведьмам, чтобы они могли создать Завесу. Это все, что мы смогли узнать. Моя мать ни разу не сказала ни слова, что ей может быть известно о цели ее создания.
– Она может что-то знать? – спросила я, задаваясь вопросом, насколько хорошо он ее знает, чтобы делать такие догадки.
– Сомневаюсь. Маб пытала ее, чтобы вытянуть информацию. Если бы она хоть что-то знала, она бы сказала. Думаю, он намеренно скрыл это от нее, чтобы она не смогла раскрыть то, что знал он, – ответил Калдрис, наблюдая, как Имельда ведет Фэллон по сходням.
Причал молчаливо ждал их, а я смотрела, как они, качаясь, ступили на его не очень прочную конструкцию. За ними последовали и мы. Сходни были уложены с уклоном и шатались под ногами. Я неуверенно шагала, боясь упасть, и одновременно пыталась справиться с непреодолимым ужасом, охватившим все мое тело.
Что-то произошло. Внутри меня что-то исчезло.
И эта пустая часть меня вспыхнула пламенем, мерцающим в пустоте, когда мы с ним ступили на деревянный настил причала.
Пока я смотрела, как Фэллон остановилась на краю причала, в ушах у меня звенели слова Имельды, что никто не знает, чего ожидать, когда мы впервые прикоснемся к магии фейри. Имельда наконец ступила на землю Альвхейма. Тело у нее на мгновение напряглось, а затем она вздохнула с облегчением, воссоединившись с домом и источником своей силы.
В усыпанном звездами небе у нас над головой сияли две луны, излучая свет на землю у нас под ногами.
– Отвези меня назад, – сказала вдруг я, и эти слова как будто вырвались из самых глубин моей души.
– Что? – спросил Калдрис, потрясенно глядя на меня.
– Я не могу пойти в Альвхейм. Не могу, – ответила я.
Я не могла объяснить, что за чувство вдруг возникло во мне. Оно было похоже на отвращение. Полное, абсолютное отвращение к тому, что я буду здесь находиться, потому что пока мне быть здесь не суждено. За нами по сходням Холт катил мою мать, и пирс скрипел под тяжестью ее кресла и лошадей, ступивших на пристань за ней.
– Тебе придется. Мы не можем вернуться в Нотрек, – сказал Калдрис, наблюдая, как Имельда изо всех сил пытается стащить Фэллон с причала.
Та замерла от страха, лицо у нее побледнело и было отражением моего лица.
– Фэллон тоже это чувствует, – сказала я, кивнув в ее сторону. – Нам здесь не место.
– Неважно, кто из вас окажется дочерью Маб. Важно, что здесь наш дом – и мой, и твой. Именно здесь тебе и место. А вовсе не в человеческом мире, с людьми, которые убьют тебя, если узнают, кто ты. Ты – фейра, – сказал он, кладя руку мне на талию, чтобы направить дальше – к земле фейри.
– Нет! Кэлум, пожалуйста! – взмолилась я, снова разворачиваясь к кораблю.
Я бы пробилась даже сквозь него, если бы пришлось, я была готова на что угодно, лишь бы стряхнуть с себя это всепоглощающее оцепенение, которое росло во мне с каждым шагом, приближавшим меня к суше.
– У нас больше нет выбора, мин астерен, – сказал он, обхватив меня за талию.
Калдрис поднял меня, перекинул через плечо, как мешок с картошкой, и направился к Альвхейму.
Свободной рукой он подхватил Фэллон и тоже забросил к себе на плечо, пока она вырывалась из рук Имельды. У него за спиной наши взгляды встретились. Ее ореховые глаза были широко раскрыты и полны ужаса. Я потянулась к ней, взяла ее руку в свою и сжала.
Калдрис сошел с причала, ступив на землю, но наши с Фэллон тела пока болтались в воздухе. Впереди вырисовывался вход в Альвхейм. Он странно гудел, словно сквозь него, вибрируя, пробивалась магия. Я скорее услышала, чем увидела, как распахнулись массивные золотые ворота, когда к ним приблизился Калдрис, и скрип петель заставил что-то внутри меня расколоться.
