Вспышка. Том 1, 2 - Игорь Хорс
Лузин слушал несколько секунд, сообщение было короткое, но, видимо, емкое, потому что за эти десять секунд его лицо побелело, а брови сдвинулись к переносице.
Слепо глядя перед собой, он медленно выключил рацию, опустил руку.
Мы с Глебом переглянулись.
Что-то явно случилось, но не решался спросить, боясь услышать худшее. Хотя и вижу, что именно это и случилось.
— Это, — неуверенно начал Глеб, бросил взгляд на меня, понял, что я уже знаю, но молчу. Он тронул за плечо Виктора. — Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит? Все всё знают, кроме меня, как обычно! Все…
Лузин повернулся, сказал громко и четко, чтобы не повторять лишний раз.
— Он был в поселке. Напал опять. Целая семья. Все…
Не договорив, отвернулся. Глеб сжал кулаки и тяжело вздохнул.
Я посмотрел на воду, на высокий берег впереди, утыканный, словно игрушечными, домиками, на небо, с ползущими по нему рваными и грязными облачками. Все это живет, ничего тут не изменилось, а где-то кого-то не стало. Где-то кому-то плохо, больно, жизнь наперекосяк. И, возможно, мы тоже тому виной. Просто потому, что не успели.
Хочется сказать «не верю», но всё против этого.
И информации, как назло, нет.
Глава 23
Ник.
На берегу нас встретил Дима. Издалека мы заметили его пятнистую в камуфляже фигуру, бегущую к воде.
Молча причалили, сошли на берег. Я первым делом упал руками в песок. Глеб помог Лузину затащить на берег и привязать лодку. Дима суетился около них и болтал без умолку.
— Н-наконец-то! А т-тут т-такое т-творится! Т-там все в к-крови! М-ментов п-понаех-хало! З-запольский молчит, Б-бабыкин орет, б-бегает везде…
— Да заткнись ты! — остановил его резким окриком Глеб. — И без тебя тошно!
Улыбка озарило мое лицо. Глеб заметил это, бросил веревку, подошел.
— Ну, что? — спросил, хотя по моему лицу все понял, и тоже начал неуверенно улыбаться.
— Нет его здесь, — сказал я, поднялся, отряхивая с ладоней влажный песок. — По крайней мере, я его здесь не вижу.
— Так, если не видишь — значит, и не было! — заметил Глеб. — Разве не так!?
— Хотелось бы верить, — сказал я. — Но, знаешь, он становится все умней и умней. Или сильней. Сейчас еще, сам знаешь, начал через меня подпитываться. А раз он нашел такой доступ к моей энергетике, то может и просто меня с толку сбивать.
— Блин, — пробормотал Глеб, — как все сложно, оказывается.
— О чем это вы? — спросил подошедший Лузин, за его спиной, вытянув шею, Дима.
— Велика вероятность, что это не дикий человек, — ответил за меня Глеб.
Я как идиот просто стою и улыбаюсь. Как-то невольно, словно кто-то вырезал у меня на лице эту улыбку.
— К-как это не д-дикий ч-человек!? — спросил Дима. — А к-кто же т-тогда!
— Не знаю, — ответил я. — Я не могу быть уверенным на сто процентов, что это не он. Надо еще вон тот берег проверить. Если и там его нет, значит, он нас просто дурит. И тогда… тогда…
— Что тогда? — спросили они одновременно.
Я пожал плечами.
— Не знаю я, что тогда! Откуда же я знаю!
— Черт, — пробормотал Глеб, сплюнул на песок. — Чего-то даже жрать захотелось от волнения. То он есть, то его нету. Скорей бы уж все это кончилось.
У Лузина прошел вызов по рации.
Он снял ее с плеча, нажал кнопку приема.
— Слушаю, Лузин.
— Это Запольский! — услышали мы хрипящий голос. — Вы где пропали?
— Мы на берегу стоим.
— Никита с вами?
— Да, конечно.
— А Дима вас встретил?
— Да, он тоже здесь.
— Так чего вы стоите!? Давайте скорее сюда!
— Так, это, — Лузин колебался, посмотрел на меня, — Никита говорит, что его здесь. Скорее всего, нет.
— Что? — голос стал недовольный, — что значит «нет», когда есть! Давайте сюда, быстрее! Все, конец связи.
Лузин пожал плечами, убрал рацию. Дима вышел вперед, развел руками.
— Н-ну, ч-что я г-говорил! П-пошли!
И пошел по берегу в сторону деревянных ступеней, ведущих наверх, к домам.
Глеб и Лузин смотрели на меня.
— Ну, — спросил Глеб, — что делаем, супермен?
Я молча перевел взгляд с Глеба на Лузина, потом на другой берег и, наконец, на остановившегося на нижней ступени лестницы Диму.
— Это далеко? — спросил я его.
— Д-да нет! Р-рядом! Т-три минуты х-ходу!
— Ладно, — сказал я, — три минуты ничего не решают. Наверное. Сходим, посмотрим, может на самом деле там что-то есть. Или уж точно нет. Я хоть буду наверняка знать.
Издалека мы увидели этот дом, стоящий с краю, ничем не примечательный. Три окна выходят на улицу, крытый двор, некрашеные ворота, железная ручка двери, блестящая от времени.
Узкую улочку перегородили несколько серых машин с мигалками, среди которых затерялась одна белая «скорая помощь». Может, кто-то остался жив? — мелькнула надежда.
Чем ближе подходили, тем больше росло напряжение. Тут еще Дима всю дорогу в красках рассказывал о жертвах. Ужасных жертвах. Глеб не выдержал, дал ему подзатыльника и, подумав пару секунд, еще и пинка под зад.
На улице собралась приличная толпа людей, гудящих как пчелиный рой. Несколько полицейских стояли у входа, сдерживали любопытных.
Нас тоже поначалу не пустили, но в дверях появился лейтенант из нашей поисковой команды, проводил в дом.
— Это вообще что-то невообразимое, — сказал он, пока мы шли по двору. — Такого зверства я в жизни не видел. Да что рассказывать… сами смотрите.
Мы вошли в дом, и он показал рукой на комнату.
Мы с Глебом остановились в дверном проеме. Сначала я вообще ничего подозрительного не увидел. Только чувствовался какой-то особый запах. Кроме обычного деревенского запаха старого дома примешано что-то кислое и резкое. Несколько человек в белых халатах и полицейской форме заслоняли ужасную картину.
Откуда-то справа появился Запольский, протиснулся между нами.
— К нашему счастью, — сказал он негромко, — остался один свидетель. Девочка, двенадцать лет, зовут Даша.
— Где она? — спросил Глеб.
— Сейчас ее увезли. Удивительно, но она все так четко рассказала, без паники. Видимо, в шоке была. Вот когда отойдет, осознает, что же произошло…
— Я вообще еще ничего не вижу, — сказал Глеб. — Все только пугают…
— Сейчас, — сказал Запольский, прошел в комнату. — Для вас, Никита, я попрошу всех выйти ненадолго.
Он что-то сказал людям, а я все пытался «прислушаться» к энергетике этого дома, комнаты, в которой все и произошло.
И ничего не слышал. И не видел.
Так же как в прошлый раз.
Так же, как и во все случаи до этого.
Неужели так ошибался? Неужели это чудовище каким-то образом перехитрило не только простых людей, служебных собак, но и меня?
