Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк - Виталий Сергеевич Останин
Пока команда занималась погрузкой капсул в подогнанный Василием фургон, я написал сообщение князю, введя его в курс последних событий. Он ничего не ответил – вероятно, крепко спал. Ну и ладно, утром глянет. Все равно ничего такого, на что ему требовалось отвечать, в сообщении не было.
Капсулы вместе с телами мы убрали в подвал, где уже хранилось наше главное доказательство для наместника – спящий под капельницей поглотитель. Еще раз прокрутив в голове все факты, я пришел к выводу, что к встрече с Чжу Юанем я подготовлен достойно. Но это с утра. Как ни крути, а действовать придется по протоколу. Сперва Снегирев, как посол, запросит встречу, затем в назначенное время я на нее прибуду. Там мы все обсудим и придем к устраивающему нас обоих варианту. А пока – спать. Для разговора с наместником мне требовалась свежая голова.
Но сон не шел. Я около часа проворочался в кровати, пиная простыню и меняя положение тела, – все безрезультатно. Мысли накатывали волнами прибоя: стоило только расслабиться, как уже прокручивалась в голове схема замысла потрошителей, сменяющаяся образами убитых охранников и задушенного мага. Разум никак не желал отдыхать, считая, что, пользуясь ночной тишиной, можно обработать всю входящую информацию за день. Его не отвлекали мои наивные попытки посчитать овец, картинки песчаного пляжа с пальмами, которыми я рассчитывал заменить образ красного шнура на шее Гуойбина. В общем, мозг имел свои приоритеты, и битву с этой паскудой я проиграл вчистую.
В подобных случаях в своем мире, будучи обычным человеком, я просто вставал, включал комп и часа два смотрел какой-нибудь немудрящий сериал. Чем тупее, тем лучше. «Ходячие мертвецы», например, прекрасно справлялся с задачей – мозг пасовал перед откровенным идиотизмом героев киношного зомби-апокалипсиса и утомленно отключал питание.
Здесь с этим было сложнее. Во-первых, за месяц с небольшим в параллельном мире я так и не озаботился изучением киноиндустрии – не было времени. Я даже не знал, позорище такое, был ли здесь Голливуд! Во-вторых, казалось совершеннейшим кретинизмом смотреть фантастику или мистику, оказавшись в мире с магией.
Но как-то надо было дать понять мозгу, со всем его набором нейронов, что он категорически не прав, и я решил прогуляться по саду. Он у Снегирева был великолепным, чувствовалось, что тут не только садовники трудятся, но и сам посол руку прикладывает.
Натянув шорты и рубашку, я вышел на улицу. Думал, поброжу меж цветущих кустарников и плодоносящих деревьев, посмотрю на всю эту тропическую красоту, посижу в беседке да и захочу спать.
Правда, сперва пришлось дважды раскланяться с охраной – на случайности мы больше не полагались и наняли местное охранное агентство, имевшее разрешение на использование модумного оружия. Суровые китайцы были выставлены как снаружи посольского особняка, так и внутри. Еще четверо несли охрану внешнего периметра. Может, такие меры предосторожности и казались избыточными, но лучше перебдеть, чем недобдеть и потом рвать волосы.
Охрана без интереса отнеслась к моему ночному променаду, лишь отметили сей факт записью в планшете и вернулись к своим обязанностям. А я, хрустя гравием дорожки, неспешно начал прогулку.
Ночь в этих широтах не приносила облегчения. Разве что солнце не жарило сверху, а воздух если и посвежел, то лишь на пару-тройку градусов. Все такой же плотный и, казалось, даже более влажный, чем днем. Как в предбаннике, честное слово! Хоть ножом его режь. Легкая рубашка быстро повлажнела, а идея прогулки перед сном сразу стала выглядеть сомнительным решением – променять прохладу кондиционированной комнаты на эту духовку!
С другой стороны, мозг все же переключился на обработку зрительной информации – всех этих экзотических цветов, кустарников и деревьев – и прекратил крутить одни и те же факты под разными углами. Внезапно ему стало интересно, как называется вот это занятное дерево, у которого часть ветвей растут не вверх, как положено, а вниз. Да еще и вгрызаются в землю, становясь будто бы дополнительной корневой системой.
В середине сада, вдали от фасадного освещения посольства, располагалась небольшая беседка. Традиционные гнутые коньки крыши, увитые местным вьюнком колонны, две каменные скамьи. Я уселся на одну из них, чувствуя прохладу камня, и прикрыл глаза. Легкий ветерок шуршал листвой, скрипели о чем-то своем цикады… Хорошо! Так бы и сидел! Не вспоминая о событиях дня сегодняшнего и не думая о делах завтрашнего. Слушал бы болтовню жуков, вдыхал влажно-соленый запах моря. И верил бы, что все хорошо. Мне этого безумно не хватало в последнее время – покоя и веры в то, что все будет хорошо.
Сколько я так просидел, неизвестно. Но немало, не меньше чем полчаса, поскольку зад мой, сперва так восторженно отзывавшийся о материале скамьи – какой гладкий и прохладный! – теперь считал его жестким и неудобным.
Едва я напряг ноги, чтобы подняться и немного пройтись, как был остановлен голосом:
– Давайте еще посидим, Игорь. Здесь удивительно тихо и спокойно.
Голос не принадлежал никому из обитателей особняка, но был при этом смутно знакомым. К тому же фраза была произнесена на русском языке, а не переведена лингвоботами, о чем свидетельствовал легкий акцент говорящего. Наверное, только поэтому я не вскочил сразу, как только его услышал, и не начал лупить вокруг себя пульсарами.
Однако первой реакцией на голос все же была попытка активировать эфир и окружить себя непроницаемым барьером. Но именно попытка – дара я не почувствовал, словно его никогда не было. Совсем!
Это повергло меня в состояние, близкое к панике, настолько я успел сродниться с разноцветным узлом энергии, бьющимся у меня под сердцем. Всего на миг – все же я был не плоть от плоти этого мира, а потому сумел довольно быстро перестроиться и даже задать вопрос не дрожащим от страха голосом.
– Вы кто такой?
В конце концов, в саду четверо бойцов с модумным оружием! Стоит мне только голос повысить, они будут здесь! Если еще живы, конечно. Как-то же обладатель этого голоса прошел мимо них.
От тени, отбрасываемой высоким кустарником с широкими листьями, отделилась фигура человека и сделала шаг по направлению ко мне.
– Тень. Кажется, так вы с друзьями меня называете? Мне нравится.
Человек вышел на скудный лунный свет, и я смог разглядеть его. Среднего роста, но очень плотного телосложения, этакий борец-вольник. Только одет он был не в то забавное трико, что носят борцы, а в традиционный китайский деловой костюм – тот самый гибрид пижамы и кимоно. Лицо его было европейским, но смуглым. Черные волосы аккуратно расчесаны и уложены на левую сторону, а глаза выглядели сгустками тьмы из-за пляски теней.
– Тень? Тот итальянец из «Белого лотоса»?
– Он самый. – Мужчина совершил светский поклон и указал рукой на
