За гранью Разлома - Алиса Мак
– Она права, – негромко заметил Макс, обращаясь к Александру. – Честно говоря, я был бы не против последовать её примеру.
– Тоже будешь настаивать? – уточнил хозяин дома, и Чтец усмехнулся.
– Нет. Слишком много людей будут знать, что я вру. А Миру и так все зовут Мирой.
– Хорошо, – Александр вздохнул, – пусть будет так. Я доверяю вам и вашим спутникам, девушка. Сойдёмся на этом компромиссе.
Он распахнул двери и первым вошёл в тёплый роскошный зал. Беспомощно оглянувшись на свою спутницу, Миша последовал за ним. Мира мешкала, и Макс остановился на пороге, дожидаясь её. Проходя мимо, девушка тихо сказала:
– Спасибо.
Она смотрела в пол, явно избегая встречаться с Чтецом взглядом, и тот невольно усмехнулся, понимая, как дорого ей, решившей его ненавидеть, далось это слово.
– Почему ты просто не соврала им? Назвала бы домовому не то имя, и дело с концом, – спросил он.
– Не могла. – Она всё-таки подняла на него взгляд. – Потому что Миша прав. Если бы я назвалась Мирой, это имя в самом деле окончательно стало бы моим.
Глава 15
Мир нечисти
Их поселили на чердаке.
– Разгребите себе место, – небрежно велела свалившимся ей на голову ученикам Яга и ушла, напрочь позабыв о них до самого вечера, когда помещения землянки заполнились манящим запахом пищи и рыженькая домовая взобралась наверх, чтобы пригласить Раду и Кота к ужину.
– Рассказывай, – велела Раде Яга, – что умеешь, что не умеешь. И по колдовству, и просто по жизни.
Она выслушала рассказ с неизменно ничего не выражающим лицом, кивнула, вытерла губы платочком и объявила:
– С завтрашнего дня готовишь себе сама. Ешь только то, что сама и сделаешь. В свободное время – в библиотеку, вы оба. Давно хотела разобрать книги. Иногда я буду забирать Святика на занятия, но ты, Девочка, не отвлекайся. Чем быстрее закончишь работу, тем быстрее я дам тебе новую.
– А меня вы учить не будете? – растерялась Рада и получила весьма исчерпывающий ответ:
– Это и есть твоё обучение.
Работа оказалась смертельно скучной. В библиотеке Яги, такой же тёмной, как и все остальные, комнате, нашлось двенадцать шкафов выдающейся фундаментальности, в несколько рядов заставленных книгами самой разной степени изношенности. Коту и Раде предстояло разобрать их все, расставив книги в алфавитном порядке, составить каталог и починить разваливающиеся переплёты. Для последнего Яга предоставила вырезанную на деревянной табличке печать и, поймав тоскливый взгляд Рады, пояснила:
– Будет сложно – позови кого-нибудь из нечисти, кто будет не слишком занят, тебе поможет. Гляди, вон Баюн, он тут обычно целыми днями бездельничает.
И понеслись унылые дни. Каждый раз, когда дверь в библиотеку открывалась и вошедшая Яга внимательно разглядывала своих учеников, копошащихся среди стопок книг, сердце Рады замирало в надежде на что-нибудь новенькое, но каждый раз Хозяйка забирала только Кота.
– Чему она тебя учит? – спрашивала его Рада и каждый раз вместо ответа получала усталую фальшивую улыбку и дурацкую отговорку:
– Жуть всякую рассказывает, а толку никакого.
– Ну, расскажи мне хоть что-нибудь! Я же так от скуки помру!
– Да там и рассказывать нечего, знаешь. – Кот чесал затылок и был абсолютно бесполезным.
Первые три дня, всеми правдами и неправдами избегая библиотеки, Рада шаталась по дому, исследуя его и его жителей. У Яги оказалось трое домовых, двое из которых друг друга терпеть не могли и вечно ссорились, не в силах разделить между собой обязанности, а третья – та самая рыженькая – заняла кухню, успешно игнорируя всех и вся за её пределами, и, казалось, дружила только с запечником. Чёрные котята коловёртыши незаметно сновали по дому, помогая домовым, а огромный чёрный кот-баюн вечно дремал на своём персональном кресле в углу библиотеки, обращая на гостей явно меньше внимания, чем они уделяли ему. Ещё в доме и вокруг него жили два дворовых, один задорный банник, скрывающая дом от нежелательных визитёров берегиня и стайка баечников, из которых Рада узнавала только одного, самого усатого.
– У, развелось, – с притворной строгостью проворчала Яга как-то раз, обнаружив троих усатых духов, подглядывающих за ней за ужином, – это они за тобой, Святик, пришли. Знают, кто здесь до нечисти слабый и сам кошмариться рад. Как тебе, странные сны уже снятся?
Она вцепилась в Кота пронзительным взглядом, и тот, испуганно вжав голову в плечи, поспешил заверить:
– Да я ж обещал, что если что, ну, того, сразу скажу.
– То-то же. – Яга погрозила ему пальцем. – И ты, Девочка, тоже запомни, начнёшь видеть странные сны – сразу говори мне. Здесь плохое место, чтобы видеть странные сны.
– Почему? – спросила Рада, ковыряя вилкой пересушенную гречку.
Яга долго смеялась над ней, узнав, что даже гречку её ученица умудрилась испортить, но той совсем не было смешно. Никогда прежде она не имела дела с печью, и даже старания рыженькой домовой, изо всех сил пытавшейся помочь, оказались тщетны.
– Этот дом стоит на норе, которая ведёт в мир нечисти, прямиком в глубины нави, – очень серьёзно ответила теперь Хозяйка. – Это самая глубокая нора в округе, одна из трёх на всю Евразию, одна из пяти во всём мире. Из неё может выйти самая сильная нечисть, и она настолько огромна, что в неё может ненароком провалиться даже тот, кто не является ведогнём. Что уж говорить о последних. – Она наградила Кота очередным пристальным взглядом.
– Да понял я, понял, – буркнул тот, а изнывающая от любопытства Рада вытянулась вперёд, позабыв про невкусную гречку.
– Значит, вы Хозяйка этой норы?
– Давай на «ты», Девочка, – вместо ответа предложила Яга. – Я хозяйка входа в неё, и я не хочу, – Кот удостоился очередного взгляда, – чтобы туда проваливались беззащитные дети. Ты делал то, что я сказала тебе делать с утра? Не делал, я же вижу. Не шути со мной, Святик, и не шути с этим местом. Я лучше выгоню тебя на мороз, чем оставлю проваливаться тут.
Кот только вздохнул.
– А ты уже успел провалиться? – шёпотом спросила его Рада потом, в библиотеке, украдкой поглядывая на притворяющегося не подслушивающим Баюна.
– Нет, конечно, – буркнул тот. – В целом-то Яга права, я ж нору-то чувствую. Я и из мелких неделями вылезаю, а из такой… Не, я, конечно, думаю, что вылезу, Яга меня недооценивает, но только что за это время с моим телом будет?
Чем больше Рада думала об этом, тем яснее понимала, что чувствует то же. Нечто неописуемо глубокое таилось под домом, и чем больше повязанная вслушивалась в свои ощущения, тем неуютнее ей
