Город на границе снов: Оковы прошлого - Марк Геннадьевич Кузьмин
— Я… так и не извинилась…
А дальше… все заполонил оглушающий крик…
* * *
— Сладко! Сладко! — вопил от радости Кошмар погружаясь в бескрайний океан вины и отчаяния.
Вода была везде, чувства грусти, печали и столько вины, что можно захлебнуться. Питающийся этим Кошмар был вне себя от радости и счастья. Его не волновало больше ничего, ведь он достиг своей цели и сейчас пировал, пожирая чужую душу и разум. Он поглотит все это, выпьет до суха, оставив от тела лишь пустую оболочку, а что будет дальше уже не важно.
Кошмары как таковым разумом и не обладают, лишь чем-то что похоже на него, а потому совершенно не умеют планировать. Кое-какие «мозги» он сумел обрести, когда захватил тело прошлого сосуда, но лишь потому что тот и сам жаждал мести и неосознанно помогал ему, давая идеи и частично контролируя тело.
Но сейчас у Кошмара даже этого не было, однако уже и не важно.
Ведь темный сгусток страха, отчаяния и горя получил что желал и наслаждался бездонной виной своей жертвы.
— Мало! Мало! Мало! Мало! Мало! — повторял он снова и снова. — Нужно еще! Больше! Глубже! Сильнее!
Он устремился вниз, в глубины души, в самые потаенные её уголки, где скрывается самые сильные и вкусные чувства. Сожрав такие можно полностью уничтожить личность и душу, а потому он плыл и плыл, словно рыба среди диких течений и давления, что пыталось сопротивляться. Вот только ничего не помогало.
— Вот оно! — радостно закричал Кошмар, узрев огромную металлическую дверь, опутанную одной цепью. — Я иду!
Он бросился к цепи и одним быстрым движением порвал её, а затем отворил тяжелую дверь, сорвав её с петель и отбросив в сторону.
Холодный металл медленно опустился на песок позади Кошмара, когда тот вглядывался в темноту…
Яркий свет ударил в глаза!
— А-а-а-ар! — зарычал он и отлетел от неожиданной вспышки, а затем упал.
Что-то закрутилось вокруг и давление пропало, а когда монстр открыл глаза, что застыл в недоумении, с изменившегося окружения.
Вся вода резко пропала, сменившись голубым небом с резкими облаками. Сам он лежал на черно-сером песке, а с неба падал… пепел…
— Чт…то…? — недоумевал Кошмар, стоя на краю… жерла вулкана по края наполненного кипящей лавой.
Кошмар стоял на самом краю и не понимал, что происходит. Весь океан вины и отчаяния куда-то пропал, сменившись этим непонятным местом. От лавы веяло нестерпимым жаром, чем-то страшным и противоположным страху, который заставлял темное создание пятится.
— Красиво… — услышал он чей-то голос.
На противоположном краю этого лавового озера кто-то был.
Девушка с очень длинными черными волосами, что частично закрывали её лицо. Облаченная в серое платье она, словно не замечая обжигающего жара прогуливалась босыми ногами по песку, смешанному с золой и пеплом. Присев у края она пальчиками касалась пузырящейся жидкости, что никак ей не вредила.
— Нравится?
— Это… не вина… это не горе… не отчаяние… — прошептал напуганный дух.
— Разумеется, — зловещая острозубая улыбка появилась на лице феи. — Смотри.
Она сложила губы бантиком, а затем… подула на кипящую поверхность.
В следящий миг вулкан пробудился окончательно и все заполонило огнем…
Глава 57
Рвущиеся чувства
— Изыди! Изыди! Изыди! Изыди! — повторяла она молитву снова и снова, пытаясь изгнать темного духа, захватившего тело Ника. Она кричала и повторяла это опять. — Давай же! Кха-ха! — она надрывала голос, но все равно звала его, пыталась сделать хоть что-то, но ничего не получалось.
Ник никак не реагировал, не подавал призраков жизни и просто смотрел стеклянным взором в пустоту, когда его дыхание затихало и замедлялся пульс. Она пыталась сделать хоть что-то, но ничего не получалось.
Взрыв!
Ударная волна изверглась из его тела и разбросала всех вокруг. Народ врезался в мусорку, столб и стены, отлетая от неведомо возникшей силы. Тело Ника выгнулось дугой, и он до скрежета в зубах сжал челюсть, когда яркая вспышка озарила его.
Неожиданно вспыхнул огонь!
Пламя вырвалось из его тела и окутало всего. Оно было очень жарким, но не обжигающим, никак не опаляя асфальт и не поджигая валяющийся мусор.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — крик парня разнесся по округе, когда он словно горел изнутри, катался по земле и пытался сбить огонь, а все вокруг только пытались подняться, после очередной ударной волны, что пульсировали от него.
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! — громкий вопль Кошмара прогремел среди всего этого хаоса.
Тьма вырвалась из груди парня и взлетела вверх, при этом сгорая у всех на глазах. Огонь беспощадно пожирал Кошмара, отрывал от него куски и выжигал все сущее, принося воплощению страхе невыносимую боль.
— Нет! Нет! Нет! Не надо! — кричал он пытаясь сбить с себя этот огонь. — Это не вина! Это не отчаяние! Это не горе! Это… Это… Это…
— ГНЕВ!
Прямо за ним из пламени возникла Болтушка и тут же схватила пытающегося сбежать духа. Она сжала его шею одной рукой, а второй коснулась его уродливой морды.
— Ты хотел все это съесть⁈ Ну так ешь! — рассмеялась она и пальцами заставила его рот открыться.
Огонь тут же начал вливаться в него и наполнять оболочку. Глаза твари вылезли из орбит, когда он фактически сгорал изнутри.
Всего несколько секунд понадобилось, чтобы от ужасного Кошмара не осталось и следа, лишь пепел осыпался на землю, чтобы быть развеян порывом ветра.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Да! Да! Да! — хохотала Болтушка и её дьявольский вибрирующий смех разносился казалось на весь город.
В пламени поднялась фигура… Фигура Ника…
Его глаза горели багрово-красным огнем, на теле появились какие-то черные узоры, с острыми линиями, словно языки пламени. Он поднялся на ноги и его цепь закрутилась вокруг тела, словно ожившая змея.
Болтушка словно жуткий демон возникла у него за спиной и обняла парня за плечи.
— Сокрушим весь мир, если придется!
Удар!
Нога парня поднялась, а затем обрушилась вниз, разбивая асфальт вокруг и заставив стены дома потрескаться.
Ребята тут же кинулись прочь, спасаясь от падающих камней.
— Это оно! То, о чем говорила Энн… — прошептала Эри не веря своим глазам.
— У меня такое было, когда я потерял контроль над собой из-за духа Фафнира, — прорычал Джин.
— И как тебя остановили? — спросил
