Костоправ. Книга 2 - Максим Небокрад
Залечив открытые участки кожи, я безжалостно рванул прилипшие лоскуты. Рони, к его чести, лишь сдавленно пыхтел сквозь зубы. Покончив с остатками ткани, я исцелил ожоги на груди, животе и ногах.
— Переворачивайся, — скомандовал я.
Рони без колебаний послушался, и вскоре я закончил с остальными ранами. Его тело снова стало невредимым.
— Вставай. Ничего не болит?
Рони медленно поднялся на ноги и вытянул вперёд руки, внимательно их разглядывая.
— Не болит…
Он смотрел на меня и ничего не говорил. В его глазах плескались десятки невысказанных вопросов.
— Матерь Ондора, господин!.. — нарушил тишину Радмир, подаваясь ближе. — Как вы?.. Вас… вас так обучили в столице?
— Это Мрак, — коротко ответил я.
Я встретил ошарашенные взгляды солдат. На их лицах застыло неверие вперемешку с восторгом. Они смотрели на меня так, словно узрели явление бога во плоти.
— Помните, что вам велено, — жёстко припечатал Емрис. — Что бы ни случилось, никаких разговоров об Эйдане. Всё должно оставаться в тайне. Ясно?
Удивление солдат сменилось решимостью:
— Да!
— Конечно, господин Емрис!
— Держим язык за зубами!
— Отлично, — произнёс Емрис и обратился ко мне: — Если закончили, пора в путь.
— Пока есть время, давай подлатаю остальных, — предложил я.
— Мы уже достаточно задержались.
— Всему отряду станет легче. Ещё долго бежать.
Он раздумывал всего пару секунд:
— Ладно… Но только тех, у кого серьёзные раны!
Один за другим я начал исцелять солдат с опасными ранениями. Между делом исцелил и себя — боль схлынула мгновенно.
— Всё, — сказал я. — Можем идти.
Рони, безмолвно следивший за мной всё это время, пробормотал:
— У меня нет одежды.
— Побежишь как есть, — произнёс Емрис и, опустив глаза, добавил: — Главное сапоги на месте.
Рони не стал спорить и подобрал с земли нагрудник. Заметив мой взгляд, сказал:
— Не бросать же.
— Уходим!
Теперь мы решились бежать к своей военной части. За время коротких остановок я успел исцелить остальных раненных. Если не считать далёкого собачьего лая, обратный путь прошёл без происшествий.
До Оикхелда мы добрались лишь к вечеру. Ориентируясь по солнцу, мы слегка отклонились от намеченного маршрута, однако быстро отыскали верное направление.
Солдаты брели из последних сил, едва волоча ноги. При виде знакомых стен в них будто вдохнули новую жизнь. Я поравнялся с Рони и произнёс:
— Ни слова о Мраке. Никому.
— Зачем скрывать от своих такую силу?
— Ты должен понимать, зачем.
Он открыл было рот, но осёкся. Нахмурился, шумно выдохнул:
— Я… я у тебя в долгу. Жизнью обязан. Если ты просишь молчать, значит, я буду молчать.
— Мы поговорим чуть позже.
Рони кивнул и больше не проронил ни слова. Дозорные заметили нас ещё на подходе, отчего на стене началось оживлённое движение. Не дойдя до ворот, я громко крикнул:
— Подразделение Эйдана Кастволка!
Один из караульных вышел к нам навстречу и неуверенно спросил:
— Господин Эйдан, это вы?
— Да.
Только сейчас я осознал, как выглядел со стороны: весь в крови и грязи, в обычной кольчуге, без верного коня. Даже цвета флага на нарукавной повязке не узнавались под бурыми пятнами.
Глаза дозорного расширились от удивления, когда он увидел Рони:
— Господин?.. Ваша одежда…
— Сгорела, — буркнул тот. — Сколько подразделений вернулось обратно?
— Пока лишь горстка бойцов из разных отрядов.
— А из пятидесятников кто-нибудь добрался? — уточнил я.
— Только господин Астрид.
— И всё?
— Да.
— Господин Торвальд у себя?
— Должен быть в своём кабинете, господин Эйдан.
Нас пропустили через ворота, и я отдал приказ солдатам:
— Возвращайтесь в казармы и приведите себя в порядок.
— Будет сделано, господин Эйдан!
— Идём к Торвальду? — спросил Емрис.
— Да.
— Я в казарму, — сказал Рони. — Не хочу разгуливать в таком виде.
— Мы сообщим о тебе, — произнёс я. — Иди.
Рони кивнул и торопливо удалился. Мы же с Емрисом отправились прямиком в центральное здание воинской части. Торвальд встретил нас ещё на улице — похоже, ему уже доложили о нашем прибытии.
— Чтоб им во тьме вечной скитаться… — пробормотал он, оглядев меня с головы до ног. — Вы ранены, господин Эйдан?
— Это кровь врагов, господин Торвальд, — произнёс я.
— Наше войско разгромлено, — мрачно констатировал Емрис. — Пришлось возвращаться окольными путями.
— Знаю, — процедил Торвальд. — Сколько людей вернулось с вами?
— Девятнадцать моих солдат и господин Рони, — ответил я.
— Где же тогда сам господин Рони? Он ранен?
— С ним всё в порядке, — сказал я. — Его одежда сгорела в ходе боя с магами, поэтому он отправился прямиком в казарму.
— Ладно… — вздохнул Торвальд. — А ваши солдаты как?
— Незначительные раны. Им нужен отдых и хорошая еда.
— Господин Торвальд, так что случилось? — спросил Емрис. — Почему мы встретили такое сопротивление?
— Ювийцы не могли дать отпор по всей границе, — ответил он. — Вместо этого они сосредоточили силы в нескольких точках, где проходили наименее защищённые части нашей армии.
— Я так и думал… — задумчиво сказал Емрис. — Сосредоточились на меньшем, чтобы нанести наибольший вред.
— Похожая ситуация ещё в трёх местах прорыва границы, — произнёс Торвальд. — Зато на остальных направлениях мы почти не встретили сопротивления.
— Сколько всего людей вернулось обратно?
— Не считая вас, шестьдесят восемь солдат. Больше половины из них — солдаты Йелнанов.
— Паршиво… — протянул Емрис.
— Это серьёзная пощёчина, но на общий ход кампании она не повлияет, — сказал Торвальд. — В целом вторжение можно считать успешным.
— «Успешным»? — криво усмехнулся Емрис.
— Таково донесение командования, — ледяным голосом сказал Торвальд, выпятив подбородок.
Похоже, эти слова не предназначались для наших ушей. Он спохватился:
— На сегодня довольно, господа. Вам нужно поесть и как следует отдохнуть.
— Вы правы, господин Торвальд.
Первым делом мы с Емрисом дошли до колодца и вдоволь напились холодной воды, отчего усталость навалилась с новой силой. Кольчугу и большую часть одежды я сбросил прямо у входа в казарму, а затем вошёл внутрь.
До меня донеслись приглушённые голоса Астрида и Рони, которые сразу же умолкли, стоило мне переступить порог общей комнаты. Астрид выглядел неважно: обе руки перебинтованы,
