Заклятый брат - Эйми Картер
– Казнят? – донёсся издалека писк Уинтер, и Саймон оглянулся через плечо. Она стояла у фургона, сжимая сумочку так, словно планировала ею драться, но в траву всё же не заходила.
Саймон сглотнул.
– По Бишара – мой союзник. Отпусти его, или мы уедем.
Вопреки всем ожиданиям, Рехема остановилась и печально хохотнула.
– Ну так едьте, – сказала она, махнув свободной рукой. – Думаешь, вы нам одолжение сделали, что прилетели? Без вас мы с Советом не справимся?
Саймон опешил.
– Н-нет, конечно. Но мы знаем про их планы и хотим помочь…
– И как же? – выплюнула она. – Подвергните Наследников ещё большей опасности одним своим присутствием? За тобой охотятся, Саймон Торн. Весь Верховный Совет только и думает, как бы тебя убить. Ты нас не защитишь. Это нам придётся тебя защищать.
Саймон смотрел на неё с открытым ртом и не знал, что сказать. Она прошла мимо, так и не выпустив По, но Саймон бросился за ней, только когда фенек снова жалобно заскулил.
– Не знаю, что натворил По, – начал он, – но нельзя же…
– По Бишара – предатель, – повторила она. – Он знал, что его ждёт…
Пронзительный крик вдруг пронёсся над бескрайней саванной, и Саймон обернулся. Всего минуту назад Уинтер стояла, а сейчас лежала на спине у края дороги, а над ней…
А над ней, прижимая к земле лапы, нависала поджарая львица.
5
Яд или месть
Саймон сам не заметил, как обернулся львом и бросился через высокую траву к дороге. Просто мгновение назад он стоял перед Рехемой, а сейчас уже вгрызался острыми клыками в глотку львицы, изо всех сил стараясь оторвать её от Уинтер.
Та помогать не спешила. Она визжала так громко, что услышал бы любой хищник в радиусе нескольких километров, а сама била львицу сумочкой по носу, насколько могла замахнуться. Наконец, львице это надоело. Она с рыком вырвала сумку из рук Уинтер и отбросила её в сторону.
– Стой! – приказала Рехема, спеша к ним с По, болтающимся в крепкой хватке. – Пакка, сказала же, хватит!
Львица неохотно отступила от Уинтер и с раздражающей грацией сбросила с себя Саймона, словно он был какой-то надоедливой мошкой. Зарычав, он припал к земле, закрывая собой Уинтер, которая так и осталась лежать и кричать.
– Ты где нашла этого львёнка, Рехема? – спросила львица. Сев на задние лапы, она потёрла морду. Саймон заметил у неё на носу неглубокий порез, оставшийся от сумочки Уинтер. – Совсем драться не умеет.
– Умею, – ощерившись, ответил Саймон. – Ещё раз нападёшь на моих друзей, и…
– Он ещё маленький, – сказала Рехема, опускаясь перед львицей на колени и осматривая порез. – Неопытный. Думает, что всё может.
Львица – Пакка – невесело рассмеялась.
– А, ну да. Юношеское безрассудство. Да не волнуйся ты так. Ерунда.
– Не ерунда, но жить будешь, – сказала Рехема, вставая. – Вечером приходи в логово, обработаем рану. Есть хочешь, кстати? А то у меня тут есть лазутчик, которого выгнали из страны. Нужно его проучить.
Она протянула По, как подарок, и тот забился, оголяя мелкие зубки.
– Я невиновен! – прокричал он. – Невиновен!
Саймон дёрнулся, уже представляя, как превратится в медведя, но не успел добраться до По; не успела и львица, потому что Уинтер бросилась на Рехему и вырвала фенека из её рук.
– Не смей, – ничуть не хуже Пакки прорычала она. – Он вам не еда! Он наш друг.
Рехема фыркнула и попыталась отобрать его, но Уинтер отвернулась, прижимая дрожащего фенека к себе. Рехема сощурилась.
– Он шпион и предатель…
– Ты прекрасно знаешь, что у него не было выбора. – Шарлотта, выбравшись из фургона, скрестила на груди руки. – Давай, расскажи всем, что случилось, Рехема.
Они пронзили друг друга взглядами, и над саванной повисла тишина. Наконец, Шарлотта мрачно фыркнула.
– Да ты сама не знаешь, да? – спросила она. – Просто поверила Совету на слово…
– По Бишара раскрыл наши тайны браконьерам, орудующим в заповеднике, – рявкнула Рехема. – Поставил нас под удар…
– Я вёл мирные переговоры по просьбе Верховного Совета, – громко, но с дрожью в голосе сказал По. – А браконьеры нарушили договор и взяли меня в заложники.
– И пытали его, – в ярости добавила Шарлотта. – Или ты совершенно случайно про это забыла?
– Где доказательства пыток? – поинтересовалась Рехема. – Как же легко ты веришь лжецу…
– Он не лжец, – возразила Уинтер, хотя ничего не знала. Она прижимала По к груди, и тот в кои-то веки не был против. – Только попробуйте его тронуть…
– По Бишара прекрасно знал, что его ждёт, – фыркнула Рехема, – но всё равно решил вернуться.
– И это тебе ни о чём не говорит? – Джем вылез из фургончика и встал рядом с Уинтер. – Он бы не стал возвращаться просто так.
– Я просто хотел помочь, – раздался горький голос По, приглушённый одеждой Уинтер. – Хотя, видимо, не стоило и пытаться.
– Умные мысли часто приходят с опозданием, – сказала Рехема, выпрямляясь во весь рост. – Не лезьте в наши дела.
– Мы не лезем. Мы хотим помочь Наследникам, – сказал Хьюго. Он явно хотел провалиться под землю, но всё равно спрыгнул на дорогу и встал рядом. – Думаете, сможете сами их защитить? Но если про вас узнает Совет…
Рехема угрожающе шагнула им навстречу; Уинтер крепче прижала к себе По, но больше никто даже не шевельнулся.
– Это не ваше дело, – сказала Рехема. – Вы нам не товарищи. Вы понятия не имеете, о чём речь…
– По – наш друг. – Саймон вышел вперёд, помахивая хвостом. – А мы друзей не бросаем. В облике льва из меня никудышный боец, зато я умею кусаться. Ещё один шаг – и узнаешь, сколько нужно яда, чтобы вывести из строя взрослого человека. – Он бросил взгляд на Пакку. – И льва, если понадобится.
Рехема, к его немалому удовольствию, напряглась.
– Не посмеешь.
– Я не хочу, – поправил он. – Но придётся, если не оставишь мне выбора.
На её скулах заиграли желваки.
– Пакка тут не одна. Наш прайд рядом, и если ты хоть пальцем нас тронешь…
– Я же Наследник. На них яда хватит, – сказал Саймон непоколебимо, хотя сам не знал, блефует или нет.
Рехема резко выдохнула и посмотрела на кого-то за спиной Саймона.
– Значит, так вы воспитываете своих детей? – недовольно поинтересовалась она, и Саймон, обернувшись, увидел дедушку, пожавшего плечами.
– Они тут главные, – сказал тот. – Я так, просто отпуском наслаждаюсь.
Тембо кашлянул. Он до сих пор не вышел из фургона, хотя длинные ноги свисали из открытой двери.
– По Бишара нам не опасен. Может, оставить его в живых? В дипломатических целях, – предложил он. – На время,
