Вадим Панов - Кардонийская петля

– А если не хватит?

– Компании даже промышленность ушерская не особенно нужна, – махнул рукой Ере. – Компании необходима Кардония, чтобы закрепиться в центре сплетения. Вот за это они готовы платить, ни за что больше.

В словах генерала был смысл… Нет, не так: в словах генерала был ОЧЕНЬ большой смысл. Селтих предлагал выгодное для Приоты дело, но Кучирга смущала необходимость обманывать Компанию. Пример Махима наглядно демонстрировал, как далеко способны завести подобные шалости.

– Я подумаю, – пробубнил консул. И тут же осведомился: – Насколько я понимаю, боевой дух армии подорван?

Кучирг не первый раз задавал вопросы, призванные продемонстрировать, что именно он, консул, является начальником Селтиха. И всякий раз результат был один.

– Армия и её боевой дух – моя головная боль, – обидно отмахнулся генерал. – Я позабочусь.

– Я – консул, – напомнил Кучирг.

– А я – командующий.

Вот и весь сказ.

Самодовольство. Это слово с избытком описывало и внешний вид, и выражение лица, и манеру поведения, и в целом всего Ере Селтиха. Самодовольство. А ещё – самолюбование.

Полный, совсем не героического сложения генерал тщательно заботился о внешности, по слухам, даже женскими кремами не брезговал и безоглядно применял помаду для волос, из-за чего причёска и закрученные усики выглядели нарисованными. Помада оставляла жирные пятна на одежде, это, в свою очередь, заставляло Селтиха менять мундиры дважды, а то и трижды в день, что он проделывал с огромным удовольствием. Пользуясь тем, что форма верховного главнокомандующего в армейском уставе Приоты не описывалась, Ере ходил то в чёрном с серебром, то в белом с золотом, то в бирюзовом, то в бордовом, то в тёмно-синем с ярко-красными вставками мундирах различных покроев. О тщеславии Селтиха и его страсти к нарядам военные слагали легенды, однако в последнее время авторитет самодовольного генерала взлетел до небес: ведь именно он, напомаженный, наряженный, тонкоголосый и толстый Ере, ухитрился затормозить бронированные орды ушерцев. Он остановил бегущую армию и не пустил врага к столице.

– Для наступления мне потребуется больше сил, чем для обороны, – небрежно произнес Селтих. – Тут новые выкладки.

И положил на стол извлечённую из портфеля папку с бумагами. Не бросил, а именно положил, вежливо.

– Наступление? – Кучирг изумлённо уставился на командующего.

– В обороне не отсидимся, войны так не выигрывают.

– Ты сам сказал, что мы измотаем волосатиков.

– Это была необходимая доза оптимизма.

– Что?!

– Адмирал Даркадо не дурак, он прекрасно понимает, что должен закончить войну до зимы и не будет считаться с потерями. Волосатики взломают нашу оборону и захватят Линегарт. Так будет.

– Если? – Консул уже взял себя в руки.

– Если мы им не врежем. – Селтих постучал пальцем по папке. – Здесь мои расчёты, которые предполагают кратное увеличение помощи Компании в ближайшие недели. Ознакомься и поддержи меня на сегодняшней вечерней встрече с Абедалофом. Времени мало, поставки должны начаться как можно скорее.

– Иначе?

– Иначе нам с тобой придется уносить с Кардонии ноги, а Махим снова станет консулом.

Кучирг поморщился, демонстрируя своё отношение к нарисованной перспективе, однако последнее заявление вызвало у него скепсис:

– Махим уже никем не станет, ты же слышал.

– И об этом я тоже хотел с тобой поговорить, – в тон консулу сказал генерал.

– Да?

Селтих помолчал, пристально глядя на собеседника, после чего негромко, но очень твёрдо произнёс:

– Мне не нравится предложение Арбедалочика.

– Не хочешь убивать Махима? – удивился Кучирг.

Удивился настолько, что даже голос повысил, забыв о том, что некоторые вещи требуется обсуждать полушёпотом. Даже в собственном кабинете. Особенно – в собственном кабинете.

– Я хочу убить Махима, – не стал отрицать генерал. – Но меня не устраивает банальное покушение в поезде, потому что в нём легко обвинить нас.

– Абедалоф сказал, что доказательства вины ушерцев будут несокрушимыми.

– Оголтелые сторонники, которых у Махима полным-полно, не поверят никаким доказательствам. А «несокрушимых» не будет, потому что Арбедалочик собирается держать нас этим убийством в узде. Не сомневаюсь, что он сам запустит альтернативную версию покушения, чтобы сделать нас более послушными.

– Вот уж не ожидал, что ты параноик.

– Я, может, и параноик. – Селтих снял с плеча несуществующую пылинку. – Но Абедалоф – галанит. Доверять ему – верх идиотизма.

Кучирг качнул головой, безмолвно признавая правоту генерала, и тихо осведомился:

– Что предлагаешь?

– Нужно взорвать какой-нибудь мост, а с ним – поезд. В этом случае ни у кого не останется сомнений в том, что это ушерская акция: нам терять переправу нет никакого резона.

– Ты рехнулся? – Консул завопил ещё до того, как Селтих закончил. – Взорвать поезд? Убинурский скорый? Ты понимаешь, о чем говоришь?!

Но Ере остался спокоен:

– Повторяю: только в этом случае нас никто не заподозрит, у Арбедалочика не появится лишнего рычага влияния, а взбешённые ушерским зверством сторонники Махима сплотятся вокруг нас. Со всех сторон плюсы.

«А цена – один взорванный поезд. Сотни жизней. Сотни беззащитных гражданских».

Осознать тяжесть этого преступления консул не мог. Не укладывалось у него в голове, что можно вот так легко и непринуждённо приговорить к смерти такое количество невинных людей. А в следующий миг Кучирг подумал, что это хорошо: не понимаешь, что натворил, – не терзаешься. А ещё лучше – не помнить, что натворил, забыть и спать спокойно.

Подумал и угрюмо спросил:

– Получится свалить на волосатиков?

– Да, – убеждённо ответил командующий.

– Кто будет исполнителем?

– Команда саперов с Менсалы, опытные ребята, которые учат нашу деревенщину пользоваться галанитским оружием. Они всё сделают без лишних вопросов.

– Без вопросов?

– Менсалийцам всё равно, кого убивать, – объяснил военный. – Получив деньги, они пустят под откос поезд, а завтра уже забудут об этом.

«Похоже, забыть – самый распространённый способ спать спокойно».

Однако использование ненадёжных менсалийцев вызывало у Кучирга определённые сомнения.

– Кто их уберёт?

– Ты растёшь на глазах, – с весёлым уважением произнёс Ере. – В Департаменте секретных исследований служить не доводилось?

– В последнее время я тесно общался с галанитами.

– Это многое объясняет, – вновь рассмеялся Селтих. И серьёзно продолжил: – С исполнителями разберутся настоящие патриоты, которых мы используем втёмную. Они нагрянут после того, как всё случится, и расквитаются с гадами.