Владимир Коваленко - Крылья империи
На стене виднелось изображение пролива. Не рисунок. Там был сам пролив, живой и беспокойный, разве что чуточку бледный, с волнующейся рябью, ленивыми лодками перевозчиков, с отвесным европейским берегом и грозной батареей, над которой колыхался, не в силах развернуться полностью, Андреевский флаг.
Карл знал физику. И про эффект камеры обскуры был наслышан. Но такого никак не ожидал. Как ему рассказали позднее, тут был сходный эффект, но изображение шло от телескопа и усиливалось через систему зеркал светом от фонаря.
Полное подобие окна. Вот только сукно, на которое была спроектирована картинка, было расчерчено — квадратами, линиями, лихими загогулинами, цифрами и буквами четырех цветов.
— Зеленое — график ночного освещения. Синее — створы фарватера. Черное — разметка для корректировки артогня, у нас же за спиной тяжелая батарея, и на том берегу еще одна. А вот красное — это и есть главное!
Теперь Ранцев знал: главное — это реперы крепостного минного поля. Тут же прямо перед проекцией с телескопа, стояла мебель, которую он когда-то принял за бюро и которая была пультом управления воспламенением мин. Достаточно выждать, когда вражеский корабль подойдет к алой метке с литерой и цифрой, найти такую же литеру и цифру на пульте, несколько раз повернуть рукоять сбоку пульта, для чего есть специальный солдат, в бою будет крутить постоянно, и повернуть ключ. Латунный, между прочим.
Тогда станет громко и ярко… и можно будет уделить внимание другому вражескому кораблю.
— А мины что, на дне?
— Нет, какое, глубоко. Плавают. На якоре. А вот провод, он на дне. Там ему спокойнее!
На противоположной стене тоже была разметка.
— Это подходы с суши. Если повернуть телескоп — будет картинка. Вот только дверь мешает. Не могли сделать сбоку!
— Там тоже мины?
— Разумеется. Ведь это куда проще!
Потом Ранцеву показали батарею. Пушек было всего четыре, зато изрядного размера.
— Семьдесят два фунта, — сообщили ему, любовно похлопывая стальные стволы. — В зону разрыва шрапнельного снаряда лучше не заходить. А зажигательного — не заплывать. Пока снаряды не закончатся, взять нас можно только сверху!
— Или снизу, — пошутил Ранцев.
— Снизу нельзя, — отвечали ему так же весело, — там слуховая галерея… Ну что, понял, куда попал?
— Понял, — согласился Ранцев и просто, чтобы оставить последнее слово за собой, спросил: — А если воздушные шары налетят? И бомбы сбросят?
И увидел, как веселые лица становятся озабоченными и серьезными.
— Главный штаб, — отрекомендовал Ранцева полковник Засс, командовавший фортом. — Сразу видно уровень! Учитесь, лоботрясы. Зрит в корень, в курсе новейших веяний, фантазия раскрепощена… А мы тут настроили укреплений, а чтобы все это снести к черту в пролив, оказывается, развитым нациям достаточно просто попутного ветра! Сегодня же доложу о выявленной уязвимости. — И, повернувшись к малость ошалевшему от такого поворота Ранцеву: — А вы, майор, не сочтите за труд, разработайте к завтрашнему дню хоть какие временные меры для защиты форта от воздушного нападения.
Придя в отведенную ему на территории форта каморку, Ранцев плотно затворил дверь, завесил окно и принялся методично колотиться головой о стену. С той стороны немедленно постучали в ответ и возмущенно возопили, что обустройство на новом месте — это, конечно, хорошо. Но вот поручику Синицыну завтра стоять утренне-ночную «собачью вахту». А значит, ему надо отсыпаться, а соседям — совесть иметь.
— Что ж, — сказал себе Ранцев, — погоревали и будет. Нет такого задания, которое настоящий немец не мог бы выполнить… Для начала разберемся в приказе, — он подтянул к себе стопку бумаги, стал задумчиво по ней корябать перышком, обнаружил, что забыл обмакнуть перо в чернила, возмущенно фыркнул, окуная перо в походную чернильницу, похожую на ранние пороховницы. — Память у меня хорошая. Временные меры — уже хорошо. Значит, жестких стандартов эффективности от меня никто требовать не будет. Суть задания — защита форта. Защита может быть пассивной и активной. Не уточнено. Активная, по определению, лучше. Значит, постараемся разработать активную, а если не получится, изобретем пассивную. Дальше. Защита нам нужна от воздушного нападения. Разберемся — что понимать под таковым нападением, кто и как может напасть…
И тут у Ранцева перехватило дыхание. Всплыли давние мысли о каторге. Цинк! Реагент для получения водорода из серной кислоты. Не единственный возможный, но из самых удобных. Дальше он работал уже всерьез, как настоящий офицер Аналитического отдела, припомнив один из лозунгов Анота: «Бывших кирасир не бывает!»
Утром полковник барон фон Засс уже разбирал исписанные готическим почерком листки.
— «Под воздушным нападением на объект мы здесь понимаем пересечение враждебным летающим аппаратом или существом, в дальнейшем противником, границ пространственной фигуры, образованной всеми нормалями к земной поверхности, пересекающими периметр обороняемого объекта, — прочитал он. — Атака может быть прямой, выражающейся в сбрасывании взрывчатых веществ, а также в спускании аппарата или существа внутрь объекта для вступления в наземный бой без преодоления его укреплений, или косвенной, выражающейся в разведке или корректировке артиллерийского огня. В обоих случаях наиболее эффективным способом противодействия нападению является уничтожение противника. Далее следуют — недопущение его в пространство над объектом, создание условий, при которых он не может выполнить свои миссии. Со всеми этими задачами может справиться солдат, способный к полету. Следовательно, в гарнизон фортов необходимо включить либо команды из способных летать солдат-лаинцев, либо летательные аппараты. Основное оружие форта должно быть модифицировано для стрельбы в зенит, особенно длинноствольные дальнобойные пушки, так как они смогут забросить снаряд достаточно высоко. Прикрытый путь и другие коммуникации и позиции внутри и по периметру форта должны быть закрыты сверху скошенною крышей, с которой бомбы могут скатываться в специально откопанные щели. Быстро исполнимые задачи — обучение солдат стрельбе по воздушным целям из нарезного оружия, оборудование безопасных коммуникаций, позиций и мест укрытия».
— Голова, — уважительно сказал полковник. — Понятно, почему его к нам прислали. Какая дуэль? Наверняка тайная инспекция состояния укреплений…
После чего начал всячески обхаживать майора, пригласил к себе домой. Ранцев увидел дочь коменданта — и тут-то оказалось, что на пути к его счастью лежит гордая фамилия полковника. И отсутствие у того сыновей.
