Ступени над Бездной. Том 1 - Баобэй Мэйжэнь
Ши Хао вскоре достиг своей цели – его рука коснулась небольшого уплотнения в стене, которое отличалось по форме и текстуре от гладких стен. Ши Хао надавил на рычаг, и тоннель содрогнулся, точно в ржавые ворота кто-то ломился. Однако рычаг не сработал сразу, и Ши Хао пришлось терпеливо жать на него в разных местах и под разными углами, чтобы створка наконец поддалась. Он потратил на это довольно много времени и уже начал терять терпение, но все же не позволял себе жестко ударить по рычагу, ведь он мог и вовсе сломаться и причинить вред сознанию Хэ Ли.
По мере того как Ши Хао дергал рычаг, Млечный Путь на потолке растекался по стенкам, а сами стенки дрожали, сужались и расширялись, как при землетрясении. Млечный Путь состоял из непонятного вещества, похожего на жидкое тесто, и на самом деле являлся концентратом жизненной силы заклинателей. Ши Хао оказался вымазан в этом веществе и мог даже утонуть в нем, если бы в какой-то момент рычаг не поддался. Граница сознания Хэ Ли открылась, и Ши Хао вывалился в открытую створку, унесенный вперед потоком Млечного Пути.
Темнота сменилась ярким дневным светом. Перевернувшись в воздухе и восстановив контроль над балансом, Ши Хао воздушной походкой спустился с Небес на клочок земли. Это был двор небольшого деревенского дома, который Ши Хао был хорошо знаком.
Обычно, когда Ши Хао заходил в гости к душе Хай Минъюэ, та встречала его с горячими объятиями и приглашала в дом, чтобы вместе заварить чаю или поиграть на инструментах. Теперь же дом казался заброшенным и неприветливым. Ши Хао уверенно поднялся на крыльцо и дернул двери, но те оказались заперты изнутри на засов. Юноша постучал несколько раз. Лишь на четвертый раз изнутри послышались какие-то звуки.
– Уходи, ты пугаешь меня, – ответил голос «Хай Минъюэ» изнутри.
– Я тебя пугаю? – удивился Ши Хао. Что случилось с душой этого юноши? С каких пор он стал не рад гостям?
Засов вдруг зашевелился, и дверь приоткрылась. Из щели на Ши Хао уставились знакомые черные глаза юноши с алой меткой феникса на лбу. Он выглядел точь-в-точь как Хай Минъюэ или Хэ Ли, но его одежды были сшиты из белоснежного шелка и украшены не то алым, не то розовым поясом.
– Ты… – неуверенно произнес «Хай Минъюэ». Он пытался сообразить, где встречал своего гостя, сдвинув тонкие брови, но, похоже, провалы в его памяти были слишком глубоки. – Твое лицо мне знакомо, но я не в силах вспомнить твоего имени.
Душа Хай Минъюэ выглядела удивленной и встревоженной, точно человек, которого долгое время запугивают и он боится выйти на улицу. Ши Хао это не понравилось – душа Хай Минъюэ всегда была спокойной и располагающей к себе, что же заставило ее вести себя так странно?
– Я твой духовный брат, тебе нечего меня бояться, – ответил Ши Хао ласково. – Раньше я часто бывал здесь и мы пили чай. У тебя готов чай душевного согласия?
Когда Ши Хао пришел сюда в первый раз много лет назад, душа Хай Минъюэ вышла к нему с уже готовым чаем, но опрокинула его, и ей пришлось варить новый, чтобы завершить церемонию духовного единства. На этой церемонии души отбивали три поклона и выпивали чай душевного согласия, чтобы навсегда породниться.
«Хай Минъюэ» помотал головой.
– Это не тебя я боюсь. Я думал, это снова она пришла.
Ши Хао от удивления приоткрыл рот, в его сердце распалилась тревога.
– Кто еще посмел войти сюда? – прогремел он, рассерженный не на шутку.
– Тень, – ответил «Хай Минъюэ» растерянно. – Не так давно она появилась здесь и ходит за мной по пятам, стоит мне покинуть дом. Когда я оборачиваюсь, то не могу поймать ее, она тут же исчезает за углом. Только мельком мне удается разглядеть ее тень на земле. Когда она появляется, небеса темнеют и дует холодный ветер, который пробирает до костей. Мне становится не по себе. Она словно следит за мной из-за каждого угла, как тигрица высматривает антилопу из кустов.
Тут же в голове Ши Хао промелькнула догадка – Богиня Хаоса поставила печать на сердце Хэ Ли и получила доступ к его сознанию, чтобы терроризировать его душу.
Деревья зловеще зашумели в подтверждение его мыслям.
Ши Хао подался вперед, чтобы уверительно сжать руки «Хай Минъюэ», но тот в испуге спрятался за дверь. Тревожность его родственной души породила ярость в сердце Ши Хао, точно ему самому нанесли непростительное оскорбление. Он рывком сошел с крыльца и, призвав всю свою мощь, создал четыре массивных золотых печати. Они вонзились в землю вокруг двора, создавая прочный забор. «Хай Минъюэ» с опаской наблюдал из-за двери.
Ши Хао отряхнул руки:
– Это отпугнет ее на время. Пока я здесь, тебе не стоит бояться.
Он снова поднялся на крыльцо.
– Ты не ответил. Чай готов?
Хай Минъюэ мотнул головой, отступая в глубь прихожей. Ши Хао посчитал это приглашением войти и шагнул вперед. Убранство комнаты осталось практически неизменным. В центре стоял стол с изящной курильницей для благовоний, полки вдоль стены были уставлены книгами и свитками. Горели свечи, а в воздухе все еще витал приятный запах чая и мяты. Ши Хао глубоко вздохнул, внезапно ощутив себя дома.
– Не готов, значит, чай… – произнес Ши Хао лукаво и бросил взгляд на «Хай Минъюэ». Юноша застыл посреди комнаты, не зная, что делать. – Тогда давай поставим его вариться.
В соседней комнате располагалась кухня. Ши Хао решил на ней похозяйничать, и «Хай Минъюэ» сразу же присоединился.
– Ты гость, я не должен позволять тебе готовить! – суетился он. Как только Ши Хао поставил барьер, тревога «Хай Минъюэ» отступила, и он доверился молодому королю. На его лице снова появилось старое выражение, располагающее к себе. Ши Хао довольно улыбнулся:
– Ты, наверно, не помнишь рецепта. Позволь мне напомнить. Мне несложно позаботиться о тебе, ведь я твоя родственная душа.
«Хай Минъюэ» расплылся в улыбке, а потом неловко отвел взгляд.
– Я не думал, что у меня есть семья.
– Хм?
Ши Хао посмотрел в угол комнаты, где раньше висел портрет матушки Хай Минъюэ. Теперь там было пусто. В углу стоял только низкий стол, который портил весь фэншуй. На столе лежала аккуратная стопочка бумаг и кисти с чернильницей. Ши Хао покачал головой:
– Непорядок. Сейчас нарисуем.
Когда все необходимые ингредиенты были помещены в чан с кипящей водой, Ши Хао уселся за стол, а заинтересованый «Хай Минъюэ» сел
