Демоны Вебера - Денис Кучеренко
— Мистер Вебер, я полагаю? — низким приятным тоном поприветствовал незнакомец предсказателя. — Мое имя Иммор Касторский. Я посланник достопочтенного господина Джошуа Каламаджа. Мой господин приветствует вас у врат Ганои и в срочном порядке приглашает вас и мистера Голдберга на разговор. Мне велено довести до вашего ведома что дело срочное и не терпит отлагательств, но я не имею права сообщать вам, о чем именно пойдет беседа, могу сказать лишь одно — это связанно непосредственно с вашими нынешними обязательствами.
— Джошуа Каламадж… — вторил предсказатель, пытаясь вспомнить, знакомо ли ему это имя.
— Вы и ваше сопровождение в сборе, но как я вижу, мистер Голдберг отсутствует. Где бы я мог его найти? — невозмутимо продолжил Иммор, не став дожидаться ответного приветствия.
— Скоро должен вернутся. Вот как придет, пусть он и решает — идти с тобой, или нет, — сухо ответил Остин своим классическим недружелюбным тоном.
Иммор кивнул, принявшись терпеливо ожидать прихода торговца оружием. К счастью, того и правда не пришлось долго ждать. Примерно через семь минут запыхавшийся и чертовски раздраженный Голдберг уже стоял у лагеря наемников, рассерженно бурча себе под нос проклятия:
— Грязные выродки! Схаррат! Да как они посмели? Меня! Меня не пустить в город?! Да весь этот затупленный мусор что они называют оружием, оказался у них в руках только потому, что я продал его чертовому городскому совету! Без меня охраняли бы они эту клоаку с палками в руках!
Когда посланник Каламаджа объяснил цель своего визита Барону, на лице последнего проступила непостижимая смесь самых разных эмоций, главенствующей из которых, по всей видимости, было недоумение.
Видя замешательство торговца оружием, с надлежащим поклоном Иммор поспешил передать тому шелковую белую перчатку своего господина — общеизвестный жест мирных переговоров.
Недолго поразмыслив и обменявшись своими умозаключениями с главарем наемников, Голдберг решил-таки отправится на встречу, взяв при этом обоих своих телохранителей и оставив наемников охранять Марка в лагере. Приглашение от своего заклятого врага определенно выбило Барона из колеи, и теперь тот буквально разрывался между осторожностью и жгучим любопытством.
Путь к расположению главы картеля не был долог — тот решил покинуть черту города, временно обосновавшись в крупном, особенно хорошо охраняемом шатре. Не меньше двух десятков солдат безостановочно патрулировало периметр убежища Каламаджа, состоящего из двух больших секций.
Приблизившись к временному сооружению, Голдберг в Верго были обысканы, а сопутствующие им телохранители, по требованию начальника охраны дома Каламаджей, были оставлены нести вахту за пределами шатра.
— Если бы он действительно хотел убить нас здесь и сейчас, то эти двое бы нас не спасли, — безразлично выдал предсказателю свои мысли Барон, первым ступая в шатер.
Первый сегмент шатра представлял из себя походную кухню: вместе с несущим там свой пост часовым, в нем располагалось несколько поваров, безустанно что-то варящих в походных котлах, установленных поверх переносных угольных печей, дымоходы от которых устремлялись ввысь, через ткань шатра, выводя нежеланный дым наружу. На установленном рядом столе уже располагалось несколько аппетитных яств, находящихся где-то на стыке между этапом готовки и этапом сервировки. Золотистая копченная семга, только что запеченная свиная нога, покрытая аппетитнейшей коричневатой корочкой, и в довершение — серебренное блюдо, заполненное до краев паштетом из гусиной печени. Под столом виднелись множественные бутыли различных алкогольных напитков, а за печками покоились ящики с другой провизией.
Божественно приятный запах так и манил обратить свое внимание на аккуратно расположенные на столе блюда, но Барон был непреклонен. Будто и не замечая ничего вокруг, он прошел в следующий сегмент шатра, заботливо отделенный от первого препоной из роскошной ворсовой ткани, отлично поглощающей звук.
— Приветствую вас, господа. Надеюсь вы сегодня в хорошем здравии? — раздался из полумрака пробирающий до костей властный голос.
Обитающая в глубинах шатра тьма обступила гостей со всех сторон, неприятно давя на привыкшие к яркому солнечному свету глаза. Во мгле шатра можно было разглядеть разве что смутные очертания находящихся там предметов.
— Джошуа, — грозно прохрипел Голдберг. — Ну встреча так встреча. Решил позлорадствовать лично, или собственноручно желаешь отправить нас в могилу?
— Изволь — я с почтением отношусь к древним обычаям Помонта, Филипп. Тебе передали мою перчатку. У тебя есть мое слово что здесь ни один волос не упадет с твоей головы, как и с головы твоего друга, — меланхолично, с нотками скуки вещал голос из глубин шатра.
— Твое слово для меня ничего не значит! — сказал Барон, решительно разрезав воздух перед собой правой рукой.
— Лжешь мне, или обманываешь себя? К чему нам это, Филипп? Мы же не рабочий класс, к чему нам заниматься самообманом? Если бы ты мне так уж не доверял, то не пришел бы сюда, не оставил бы своих верных людей снаружи, не зашел бы в шатер безоружным, — убедительно рассуждал Каламадж.
— А кто сказал, что в моих поступках была к тебе хоть тень доверия? — парировал Голдберг, кивая в сторону предсказателя. — Если бы ты действительно хотел отправить меня на тот свет, мой человек бы уже мне об этом сообщил.
— «Твой» человек? — усмехнулся глава картеля, выходя из зыбких потемок на пробивающиеся сквозь входную препону лучи света. — Что же вы, мистер Вебер, неужто безвольно позволите приравнять себя к чьей-то собственности?
— Я… — начал было Верго, но не успел даже выдавить из себя второе слово, так как его опередил таинственный собеседник:
— Мы с вами еще незнакомы, мистер Вебер, и учитывая тот факт, что вы не местный, наверняка о мне вам известно немногое. А если что и известно, то слышали вы лишь осколки истины, — статный Каламадж сделал два шага в сторону своих гостей. В правой руке он держал едва дымящуюся сигару, в левой — толстую папку с бумагами. Мужчина был одет в угольно-черную рубашку с тонким, ярко желтым узором, расползающимся по всей ее поверхности. Под стать рубашке были подобраны и штаны — что бы это ни была за ткань, она была темнее даже самого темного оникса.
— Мне… — попробовал возобновить свою робкую попытку высказаться предсказатель.
— Меня зовут Джошуа Каламадж, — прервал потуги Верго глава картеля, чеканя каждое слово. — И я из тех, кто предпочитает сразу прояснять существенные для понимания положения
