Иллюзия бога - Алина Штейн
Лишенное жизни.
Ари хотела отвести взгляд, но что-то заставило ее всматриваться в него.
Она не хотела в это верить.
В конце концов, это же Аид! Вечно угрюмый, бесчувственный, саркастичный педант. Резкий и угловатый как внешне, так и по характеру. Такие, как он, живут вечно, потому что сама смерть считает их невыносимыми.
Мир Ари в очередной раз рушился, потому что это было нечестно, неправильно, это какой-то обман… Она обхватила голову руками.
– До свидания, дружище, – сказала она, быстро смахнув со щеки слезу. – Надеюсь, ты найдешь ту, кого искал.
– Он найдет, – шепнула подошедшая Гестия, положив руку ей на плечо.
«Дионис, Дионис, – думала Ари, – зачем же ты это сделал? Зачем оставил мне это вино?»
Она попробовала убедить себя, что для Аида это не конец. Просто переход на Сайд. Но не могла не думать о том, что, даже если он все-таки не умер, он больше не сможет вернуться обратно. В этот мир.
Даже если очень захочет.
Нет, этот план был не для нее. Она не могла позволить себе роскошь уйти не оглядываясь.
Ари решительно схватила бутылку и вылила в раковину оставшееся содержимое.
– Попробуем пойти другим путем, – заявила она.
* * *
Едва наступило утро, Ари направилась к соседнему корпусу. Вокруг щебетали ранние птицы.
– Нет, нет и еще раз нет. – Гестия вышагивала рядом, на ходу застегивая пальто. Она запыхалась, щеки порозовели. – Твой план – несусветная глупость.
На улице кроме них не было ни души. Только на ступенях библиотеки примостилась Афина. На коленях у нее лежала раскрытая книга.
– Ну и лица у вас. Что случилось? – поинтересовалась она, подходя ближе.
– Труп Аида в нашей кухне! – выпалила Гестия.
Афина взглянула на них так, будто услышала что-то столь же обыденное, как прогноз погоды. Она казалась еще строже, тверже и безжалостнее, чем обычно.
– И эта… – Гестия ткнула в Ари пальцем, будто не могла подобрать достаточно ругательное слово, – вылила в раковину свой способ попасть на Сайд!
– Ты, наверное, забыла, что Аид упал замертво, едва глотнув это пойло! – прошипела Ари. – Не знаю, что Дионис туда добавил, но попадись мне этот несчастный химик… Нет, ты скажи, он что, хотел меня убить? Он ведь попросил тебя передать мне эту дрянь…
Она уже забыла, когда последний раз испытывала такую жгучую злость.
Гестия, казалось, не слышала ее:
– И теперь она всерьез думает воспользоваться предложением Геры перенести ее на ту сторону с помощью нашего ритуала!
– То есть ты направляешься к Гере в гости, – констатировала Афина. Ее голос резал как сталь.
– Угу.
– В пять утра.
– Чем раньше я с этим разделаюсь, тем лучше!
– А я с ней для моральной поддержки, – вставила Гестия.
– Присоединишься? – спросила Ари.
Афина устало потерла виски.
– Это так чертовски глупо. Идиотка, как ты вообще додумались до этого?
– Так… ты мне не поможешь?
– Я этого не говорила. Я лишь сказала, что ты идиотка. Пошли, посмотрим, что она там тебе предложит…
У входа в корпус мигала полицейская машина. Коллега Просимна разговаривал о чем-то с Зевсом. Тот то сиял фирменной киношной улыбкой, то печально опускал глаза и разводил руками. Ари подумала, что он очень похож на декана: тот же овал лица, те же темные затягивающие глаза и очаровательный тонкий нос с горбинкой. Странно, что она раньше этого не замечала.
Они поднялись по лестнице, и Ари постучала в дверь. Гера открыла сразу же. В руке у нее был запотевший бокал белого вина. Она не выглядела заспанной: вся будто светилась изнутри. Диты в комнате не оказалось. Из окна лился яркий свет, словно поток чистой воды. Солнечные зайчики плясали на спинке кровати, на пробке графина.
– Вы рано, – сказала Гера и поплотнее запахнула шелковый халат с вышитым павлином. – Что-то случилось?
«Много чего», – хотела ответить Ари, но вместо этого сказала:
– Нужно обсудить твой план насчет ритуала Чистки.
Павлин с халата смотрел на нее с осуждением.
– Ах, это. – Гера мелодично рассмеялась. – Конечно, давайте обсудим. Хотите вина?
Они отказались.
– Что ж, можем провести ритуал сегодня вечером, – сказала Гера, устраиваясь в кожаном кресле.
Ари покачала головой.
– Слишком поздно. Давай прямо сейчас. Собери всех.
– Но, Ари, это не делается вот так сразу. Зевс вон болтает с копами. Нужно собрать всех наших, мало ли у кого какие дела…
– Мне плевать! – рявкнула девушка. – Я ведь никому не сказала о вашем поступке. Так что будь добра, сделай то, о чем я прошу.
Гера покосилась на Афину и Гестию.
– Так уж и никому, – небрежно фыркнула она. – И, к твоему сведению, меня теперь это мало волнует… А вот ты, признаться, волнуешь.
В ее нежном голосе прорезалась угроза. Этого Ари не могла вынести.
– Навредить мне нечем, но ради прикола можешь попробовать. – Она выпрямилась во весь рост. – А лучше – просто сделай то, чего я хочу. И я уйду. Ты больше никогда меня не увидишь. А полиции я скажу, что ничего не знаю.
– Полиция для нас больше не угроза. Да, нам все еще предстоит многое вспомнить, освоиться в этом новом мире, но…
– Именно. – Ари уцепилась за эти слова, как утопающий за брошенный спасательный круг. – Зачем вам лишние проблемы? У тебя под окном и так уже копы. С минуты на минуту приедет пресса с вопросами: «Как же так, в лучшем колледже в округе убили декана?»
Гера поджала губы.
– Сделка есть сделка, – напомнила Ари.
«Пожалуйста, помоги мне, поверь мне», – думала она. Как много Гере уже известно? Насколько она изменилась за эту ночь? Сколько еще в ней осталось от той Геры, которую Ари знала, вернее, думала, что знает?
– Ладно, – выдохнула Гера. – Сейчас напишу нашим. Вы пока можете идти в новое помещение, я скину координаты в общий чат…
Телефон Афины пискнул, и она кивнула.
– Не подведи, Гера.
Воздух загустел.
Они вышли из комнаты и направились в корпус, на который указала Гера. Официально он тоже был закрыт на ремонт, но внутри оказался вполне обыкновенным помещением.
– Как думаете, получится? Ритуал сработает? – спросила Ари.
Ее спутницы переглянулись. Гестия прищурилась:
– Не факт. Ты же знаешь, сейчас все меняется.
– И ветер перемен явно дует не в ту сторону, – усмехнулась Афина.
Они вошли в просторную комнату. Здесь было темнее, чем в коридоре. Старинные серые стены, сводчатый потолок и свинцовые переплеты витражных окон. В стенных нишах красовались фарфоровые вазы и мраморные бюсты великих полководцев, покрытые пылью. Каждая вещь здесь была подлинным произведением искусства.
«Это мог бы быть новый
