Влада Южная - Мой враг, моя любимая
– Он потрогал как-то раз мою пулю, а ожога не осталось. А ты знал?
– Догадывался. Скажем так, не исключал подобный вариант. Но раз все подтвердилось, я сам скажу Миле. Или попрошу Лекса это сделать. Не переживай.
– Хорошо. – Она кивнула, но сосредоточенное выражение не исчезло с лица.
– Что еще, охотница? А ну, выкладывай! – потребовал Ивар, начиная беспокоиться всерьез.
Смущенная улыбка скользнула по губам Киры. Охотница открыла рот – и вдруг нервно хихикнула.
– Женщина, ты меня в могилу сведешь! – взревел Ивар. – Это твой отец? Он нашел тебя? Ты решила вернуться домой?
– Что?! – Ее глаза округлились. – Ивар, нет! Я не… я просто…
Договорить Кира не успела, потому что с улицы раздался истошный крик.
25
Только что я готовилась сообщить Ивару радостную новость – и все сорвалось. Женский вопль был настолько душераздирающим, что не оставалось сомнений: так могут кричать лишь от ужаса. В следующую секунду к этому голосу присоединился другой, а потом еще и еще, сливаясь в единый панический хор.
Мы с Иваром почти одновременно бросились к окну. Улицу почему-то заволокло дымом. С трудом я различила его источник: полыхал один из домов, расположенный ближе к воротам поселения. Человеческие фигуры метались сквозь туманную завесу. Внезапно в свете фонарей что-то сверкнуло. Я схватилась за руку Ивара и похолодела. Ощутила, что его мышцы тоже напряглись.
Отблеск металла.
В просвете между клубами дыма показался мужчина в камуфляже и с ружьем наперевес.
– Охотники, – произнес Ивар упавшим голосом, – здесь.
Внутри меня все перевернулось. Я, конечно, скучала по отцу, но его появление означало бы две ужасные вещи. Первая – он заберет меня домой. Вторая – он сравняет это поселение с землей. О том, что ждет Ивара, я старалась не думать.
Послышался рев мотора, и по узенькой улице, высвечивая дым двумя прямыми лучами от ксеноновых фар, проехался черный джип. Похоже, охотники все-таки проломили машинами ворота, как я когда-то и предсказывала.
Впервые за последнюю минуту Ивар пошевелился.
– Оставайся здесь, охотница, – произнес он, – я пришлю к тебе женщин с детьми. Постарайтесь где-нибудь спрятаться. Постарайся… – его голос дрогнул, – не попасться им на глаза.
Я обхватила его лицо и резко развернула к себе. В глазах Ивара разливалась черная тьма.
– Я не хочу крови! – взмолилась я. – Ни твоей, ни… моего отца и братьев. Я не хочу, чтобы ты ранил их или…
Я не смогла выговорить «убил». Сама мысль о смерти близких от руки любимого мужчины заставляла мой язык онеметь. Выражение лица Ивара оставалось непроницаемым.
– Я знаю, охотница.
– Это еще не все. Они могут… ранить тебя, – выдавила я, сглотнув комок в горле, – они не будут щадить тебя, даже если я попрошу. Если они пришли мстить, их никто не остановит. – Я прижалась щекой к его груди и прошептала: – Я не переживу, если они убьют тебя, Ивар.
Он обнял меня и погладил по голове.
– Все будет хорошо, Кира.
По его тону я поняла, что Ивар сам в это не верит. Он оторвался от меня и быстрыми шагами пересек комнату. Когда дверь захлопнулась, я приникла к окну, сходя с ума от беспокойства. Мы оказались в безвыходном положении. Ивар должен был защитить своих людей, и я ни секунды не сомневалась, что он так и сделает. Сама бы перестала уважать того, кто предпочел бы позорно удрать, поджав хвост. Нет, Ивар был не из таких.
Но что он мог сделать против вооруженных охотников, которых не мог уничтожить из-за моей просьбы? Как можно бороться с тем, кому запрещено причинять вред?
Накатил приступ тошноты. Я подавила его, прижавшись лбом к холодному стеклу. Ребенок внутри наверняка ощущал мое волнение. За него, как ни странно, я не беспокоилась. Никто из клана и пальцем меня не тронет. И так хватает, на ком выместить гнев.
По улице метались поселенцы. Я заметила еще двух охотников. Они теснили лекхе, словно хотели собрать в кучу. Возможно, поменялся ветер, потому что дым стал потихоньку рассеиваться. Я смогла разглядеть бритый затылок одного из мужчин в камуфляже и нашивку в виде головы волка на его рукаве.
Меня подкинуло на месте.
Стремглав я бросилась прочь из комнаты. Почти кубарем скатилась вниз по лестнице. Из кухни раздавался чей-то жалобный плач. Ивар, Байрон и Лекс вполголоса переговаривались, стоя у входной двери. Похоже, обсуждали план действий. Я ворвалась в их круг и выпалила:
– Это не мой отец!
Все трое повернулись ко мне с круглыми глазами.
– Что ты такое говоришь, охотница? – обрел дар речи Ивар.
Меня уже захлестывал адреналин, как перед схваткой с противником.
– Это не клан моего отца! У них незнакомые мне нашивки, – заметив, что Лекс и Байрон озадачились, я пояснила: – У каждого клана есть свои отличительные знаки. Типа геральдики. Мои родные носят на шее пули, потому что мы – первые, кто отлил их когда-то из особого железа. У тех, кто сейчас ворвался в поселение, какие-то нашивки с волком. Это точно не моя семья.
Ивар просветлел. Но Лекс продолжал хмуриться.
– Но все равно это охотники. С ними шутки плохи, – пробормотал он.
– Это обычные люди, которых можно убить их же собственным оружием, – возразила я. – Просто используйте своих фамильяров.
– Она права, – бросил Ивар. – Это все меняет. Как же я люблю тебя, моя охотница!
Он наклонился и впечатался в мои губы коротким вдохновляющим поцелуем. Потом выпрямился и кивнул друзьям:
– Теперь мне не нужно беспокоиться. Будем действовать по обычной схеме. Кира, иди к остальным.
Я кивнула, и они выскользнули на улицу. Теперь, когда камень с души упал, мой разум обрел прежнюю расчетливость, а уроки, полученные в семье, вспомнились, как раньше. Требовалось найти укрытие для тех, кто не мог защищаться.
На кухне я обнаружила Милу и Никитку. Они склонились над Тиной, которая забилась в угол и обхватила голову руками. Уговаривали ее подняться, но бывшая рабыня, едва заслышав выстрелы и крики, похоже, потеряла самообладание и мысленно вернулась в свое страшное прошлое. Она раскачивалась и скулила нечто несвязное. Отодвинув в сторону мальчика, я попробовала тоже достучаться до рассудка девушки, но безрезультатно. Даже ее фамильяр не появился, хотя кошка Милы крутилась под ногами.
В глубине дома что-то бахнуло, и потянуло едким дымом. Раздался звон битого стекла. Потом хруст чего-то под тяжелыми шагами. Мы с Милой посмотрели друг на друга, и ее лицо было бледным.
– С-спокойно, – сказала я, стараясь не замечать, что мои собственные коленки дрожат.
