"Фантастика 2023-141", Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Черчень Александра
С одной стороны, это несомненно одна из визитных карточек нашей Красной Площади, а с другой, как-то это не совсем правильно делать из человека экспонат и выставлять его на всеобщее обозрение, даже из идейных соображений.
Однако, как я понял, Витя интересовался мавзолеем чисто из научных соображений. Он снова зачитался какими-то книгами, на этот раз о древнем Египте и ему стало любопытно своими глазами увидеть эффект бальзамирования.
Долго мы здесь не пробыли, но уже на выходе меня ждала неожиданная встреча. Не только нам пришла в голову идея посетить мавзолей. Министр сельского хозяйства, Владимир Владимирович Мацкевич тоже пришёл сюда вместе с семьёй. Разумеется, я не мог не поздороваться.
— Рад вас видеть, товарищ Филатов, — обратился он ко мне, — очень вовремя вы приехали в столицу, я только недавно о вас вспоминал. Жду вас завтра днём у себя в кабинете, — заявил он так, что отказаться было совершенно невозможно.
* * *На следующий день, оставив Витю в библиотеке, я поехал в министерство. Судя по довольному виду Мацкевича, ему и впрямь не терпелось со мной поговорить.
За столом, заваленным бумагами и документами, Владимир Владимирович улыбнулся мне:
— Александр Александрович, ну, как ваши дела? Слышал, в Новом Пути всё отлично.
— Трудимся потихоньку, Владимир Владимирович, и это даёт свои плоды.
— Ну, уж не скромничайте. Так потихоньку, что за вами не угнаться. Не удивлюсь, если большинство других председателей колхозов, вас уже сильно недолюбливает. Вы знали, товарищ Филатов, что ваше имя постепенно становится нарицательным? Я думаю, уже многие в ответ на свои оправдания по какому-либо поводу успели услышать, что-то вроде: «Ну у Филатова же получилось!»
— Что ж, я рад, что мои старания замечены.
Я пока не видел смысла активно участвовать в беседе, ждал, когда министр подойдёт к тому, для чего меня позвал.
Он кивнул.
— После засухи вы проявили себя как настоящий лидер. Самое время подумать о карьере вне вашего колхоза.
Так вот к чему он клонит. Я задумался, а он, тем временем, продолжил.
— Сейчас уже середина пятилетки, а у вас в Новом Пути всё схвачено. И ваши, скажем так, недруги, сбавили свой напор. Самое время продолжить политическую карьеру.
— Что вы имеете в виду, Владимир Владимирович? Сразу говорю, что в областное управление сельского хозяйства я не пойду. Скажу прямо, это бюрократия, которая в девяноста процентах случаев только мешает реальному сельскому хозяйству. Вот поставят меня там каким-нибудь Зам Замычем, и что я буду делать? А мне и в своём колхозе ещё есть чем заняться.
Мацкевич довольно ухмыльнулся.
— Другого ответа я от тебя и не ждал, — перешёл он на «ты», — Зам Замыч значит не подходит? Даже если это зам министра сельского хозяйства СССР?
А вот это уже интересно.
— Вы что же это меня к себе зовёте? — уточнил я.
— Зову, — подтвердил он, — но тут, сам понимаешь, есть определённые требования, но для тебя это проще некуда. План семьдесят четвёртого года выполнишь, это даже не обсуждается. А ещё надо научную работу написать и получить учёную степень. Ну, с этим ты тоже легко справишься.
— Пожалуй, что так, — после недолгого размышления ответил я, — вот только это ещё не всё. Так просто бросить своё дело и уйти я не могу. У меня остались незаконченные дела. Нужно, как минимум, завершить объединение колхозов, присоединить к нам ещё один, а также создать систему, при которой всё будет столь же эффективно работать и без меня.
— И сколько времени тебе на это нужно? — сразу же уточнил Мацкевич.
— Думаю, до лета семьдесят пятого.
Министр кивнул.
— Это меня устраивает. Давай тогда сразу ещё пару вопросов обсудим. Я могу помочь с приемником, подберу толкового человека, не сомневайся.
Я покачал головой.
— Спасибо, Владимир Владимирович, но у меня уже есть надёжный человек в колхозе. Это наш парторг Илья Прохорович Мясов. Я в нём уверен, как в самом себе. Он хоть уже и человек в возрасте, но здоровье у него отменное. Болеет он только за наше дело. Всей душой. И он как никто другой сумеет обеспечить в колхозе стабильную бесперебойную работу.
— А кто тогда будет заниматься партийной работой? — поинтересовался Мацкевич.
Но пока он не предложил мне своего человека ещё и на эту должность, я поспешил ответить:
— Пусть Мясов и решит. Есть у нас, например, комсорг Овчинникова Алла Юрьевна. Очень перспективная.
Я и впрямь допускал, что она займёт место парторга. Аллочка наша, конечно, не без недостатков, а порой ведёт себя, откровенно говоря, как дура набитая, но всё же свой человек, с которым мы уже знаем как работать и как контролировать, чтобы глупостей лишних не делала. Да и Андрей ничего испортить ей уже не позволит.
Глава 23
Москва. Совмин СССР. Кабинет Алексея Николаевича Косыгина, председателя совета министров СССР.
— Значит, Владимир Владимирович, ты твёрдо решил сделать Филатова своим заместителем. Настолько твёрдо, что готов пойти против мнения ЦК? — спросил хозяин кабинета у министра сельского хозяйства Мацкевича.
— Да, Алексей Николаевич, всё верно. Решил. И мнения своего менять не собираюсь. Даже несмотря на то, что многие против.
— Ну, насчёт многих это ты погорячился. По большому счёту против только Брежнев. Да и то лишь потому, что твой Филатов Патоличеву поперек горла стоит.
То что министр внешней торговли Николай Семенович Патоличев был противником того интенсивного пути развития советского сельского хозяйства, который благодаря какому-то там председателю калужского колхоза стал магистральным, в принципе знали все заинтересованные лица.
И если для простого советского человека, который вдруг узнал бы об этом, позиция Патоличева, что мол «ерунда все эти теплицы и повышенные нормы внесения удобрений. Ерунда ненужная и даже вредная. Вон в Канаде или в Штатах такой ерундой не маятся и промышленность свою не нагружают ростом производства удобрений», была бы удивительна, то для тех кто в теме всё как раз очевидно.
Слишком уж привыкли внешторговцы к своему привелигерованному положению среди советской номенклатуры. Слишком жирными были благодарности от заграничных партнеров, чтобы разом от них отказываться.
А денег эта каста, высокопоставленные работники внешторга, получали очень много. Итальянцы со своим Фиатом, Немцы, с которыми заключили сделку века по трубам, канадские производители пшеницы. Да и по линии стран совета экономической взаимопомощи валютный ручеек лился очень хороший. Товарищи из братской Болгарии давно стали серьезными поставщиками овощей и овощных консервов на столы советских людей.
Тем более, что гордость советских геологов, Самотлорское месторождение еще даже не вышло на свой пик, и миллионы тонн легкодоступной нефти буквально застили глаза очень и очень многим. Мнение, что у нас есть нефть, а значит проще купить на Западе, чем развивать своё, появилось задолго до младореформаторов разваливших великую страну.
— Да, конечно знаю, — ответил Мацкевич, — и то, что Патоличев в своё время практически спас Брежнева, которого в сорок седьмом обвиняли в развале работы Днепропетровского обкома, я тоже знаю.
— Да, Леонид Ильич умеет дружить и хорошо помнит всех, кому он был хоть в чём-то обязан. Поэтому-то Николаю Семеновичу такая вольница. Он друг Брежнева.
— Верно. Хорошо хоть Филатов сумел как-то Суслова обезоружить, и тот теперь держит нейтралитет. Если еще и человек в калошах был бы противником твоего протеже, то ничего бы не получилось.
— Это верно, Алексей Николаевич.
— Кстати, не только Патоличев против. Еще и Дима Полянский мне высказал мнение, что Филатову не место в министерстве.
— Вот как? — удивился Мацкевич, — не может простить, что год назад ничего не получилось?
— Да, вопрос о том, чтобы ты уехал послом в Чехословакию стоял достаточно остро, а Полянский должен был занять твоё место. Тогда именно твой протеже, вернее его результаты, тебя, Владимир Владимирович спасли. Без Филатова ты бы сейчас пил чешское пиво с кнедликами. И, сам понимаешь, это была бы фактически ссылка. А так ты по прежнему в обойме.
