Королевство Краеугольного Камня. Книга 3. Прощание - Паскаль Кивижер
В полдень Эсме предложила сделать привал на лужайке, устланной зеленым мхом. Собранные Мартой припасы превосходили все ожидания: запеченная индейка, баранья ножка, желе из клюквы, омлет с луком-пореем, фаршированные перцы, ореховый хлеб, сливочное масло, козий сыр, печеные яблоки с корицей, грушевый пирог, печенье с изюмом. И это во времена всеобщей нехватки – настоящий скандал, и верный признак вмешательства Тибо.
– Как думаете, хватит? – улыбнулась Эма.
Но увидев, с какой скоростью Эсме с Симоном уплетают свою долю, она мысленно взяла слова назад. Они болтали с набитым ртом, и разговор их напоминал беседы на палубе. Эсме как раз призналась, облизывая пальцы, что хотела стать марсовым, а Симон, хлопая длинными детскими ресницами, сказал, что еще надеется попробовать себя в театре. Эма жалела, что не может, как они, мечтать вслух. Она стала королевой случайно, и эта случайность часто лишала ее самых простых радостей.
Тем временем Эсме внимательно наблюдала за ней. В седле Эма держалась легко и не уставала. Прохладный воздух заострил ее четкие черты, косички весело прыгали на расправленных плечах. Она только что пообедала без вилок и ложек и вытерла руки листом лопуха. Эсме она нравилась, и посыльная решила поговорить с ней начистоту.
– Госпожа, у меня есть одна дилемма.
– Какая же?
– Вы ведь знаете, госпожа, король взял с меня обещание обеспечивать вашу полнейшую безопасность.
– Да. Мы все слышали, сколько раз он это повторил.
– Из чего я сделала вывод, что должна вести вас только хорошо протоптанными тропами, госпожа. Но я сделала и второй вывод: король хотел бы, чтобы мы прибыли до наступления ночи.
– И?
– Мы не успеем до ночи, если поедем по протоптанным дорогам, госпожа. Мы выехали на час с лишним позже.
– Понимаю, – сказала Эма: этот час Илария плела косички.
Она не знала, что лучше: рискнуть срезать путь или заночевать на свежем воздухе – и то, и другое было заманчиво. Но Тибо не простит, если они решат разбить лагерь.
– Выбирай путь на свое усмотрение, Эсмеральда.
– Вы уверены, госпожа?
– Абсолютно.
Эма стряхнула крошки с колен, ударила себя по затекшей икре и пошла угощать печеным яблоком Горация.
– А знаешь, о чем я подумала? Имя у тебя длинновато для марсового.
– Доктор Корбьер поэтому зовет меня Эсме, госпожа, – ответила посыльная, прячась за крупом Зодиака, чтобы не было видно, как покраснела она при упоминании Лукаса.
– Значит, Эсме.
Короткий путь пролегал по грязным тропам, шатким камням и полусгнившим мостам, им пришлось пересечь болото, перейти вброд несколько бурных речушек, но к закату на горизонте действительно показался темный силуэт Рок-ан-Фай. Холодный ветер трепал равнину. На последних яблонях поблескивал иней. На всем острове была еще осень, но здесь все уже дышало зимой.
«У Марго» – последнее строение на последней улице города, в некотором смысле – его последний рубеж. За ним было лишь голое и широкое плоскогорье, посреди которого виднелся овраг, прозванный Медвежьей Норой. Трактир был весь будто в заплатках. Кровля не определилась, из чего она сделана: из соломы, меди или сланца; стены колебались между известняком, кирпичом и булыжником. Навес над крыльцом заменял собой палисадник, который в свою очередь заменял курятник. Говоря откровенно, сооружение было довольно жалким, но теплый свет окон среди суровой равнины не мог не притягивать путников.
Эсме решила въехать в город со стороны плоскогорья, чтобы не привлекать к королеве внимания. Они оставили лошадей в хлипкой конюшне, соскребли грязь с сапог о рваную циновку и укрылись внутри. Там горели факелы, ворчал огонь в очаге, откуда пахло кедровым дымом и давно томящимся на огне заячьим рагу. Над стойкой блестели, будто фонари, оловянные кружки завсегдатаев. Женщина неопределенного возраста встретила их и хмуро спросила:
– На ночлег или на ужин?
– И то, и то, – ответила Эсме.
Из-за стойки выглянула Марго, расставлявшая бутылки, и торопливо поправила собственноручно сшитый корсаж, который постоянно сползал из-за ошибки в выкройке. Кокетливая хозяйка была неожиданностью в таком убогом помещении, но она задавала особый тон: потасовки здесь усмирялись одним взмахом веера, и бочки открывались с изяществом.
– Возможно ли! – воскликнула она, увидев королеву. – Да стать мне ослицей на этом месте!
Высунув голову на лестницу, она крикнула:
– Ирма-а-а! Я сейчас за тобой зайду!
И она поспешила наверх, да так, что стены задрожали. Ее помощница, ничего особого не заметив, вяло указала им на свободные скамьи в темном углу. Симон, поставив локти на жирный стол, тут же оглядел помещение. Справа от входа двое мужчин сидели рядом и молча пили; слева другой тип пересчитывал содержимое кошелька и хихикал в одиночестве, а парочка подальше с любопытством косилась на вновь прибывших.
– Что вам подать? – спросила помощница.
– Что там у вас тушится? – спросила Эсме, не доверяя дежурному блюду.
– Рагу.
– Значит, рагу.
– Три?
– Три.
– А выпить?
– Воды, – сказал Симон.
– И мне, – подхватила Эсме.
– Мне тоже, пожалуйста, – сказала Эма.
Ее выговор резанул ухо помощницы. Она сощурилась, приглядываясь.
– Черт меня дери, – выдохнула она.
В тот же миг лестница задрожала снова. Марго провела Ирму через зал, задевая углы столов и спинки стульев, усадила ее на скамью и обернулась к своей подручной:
– Твоя смена окончена, Мимина. До завтра.
Мимина огорченно удалилась, медленно пятясь, чтобы подольше поглядеть на королевскую особу. Марго обошла столики, забирая еще наполовину полные тарелки. Что касается стаканов, она давала выбор: «Пьем или оставляем». Все выпили залпом. Затем выпроводила посетителей, даже не взяв платы. Когда в зале остался только тщедушный пес, она выгнала зонтиком и его, затем закрыла дверь на щеколду и задвинула засов.
Наконец она встала перед их столом.
– Добро пожаловать к Марго. Рагу?
– Да, – сказали все трое хором.
– Теперь, когда я расчистила место, вы что-нибудь выпьете? Нет? У тебя, посыльная, тут даже собственная кружка есть, насколько я помню?
– Кружка есть.
– Тогда домашнего вина?
– Ни в коем случае.
– Одну капельку, а? Госпожа, вы же позволите им немного расслабиться?
– Увы, но нет, Маргари…
– Марго.
– Марго. Король отбил у них всякую охоту к вину.
– Король, король… – проворчала трактирщица, никогда не слушавшая своего покойного мужа. – А что он про комнаты сказал, король-то? Спать вместе будете или отдельно?
– Э-э… – протянул Симон, пожимая плечами, не уступавшими шириной столу.
Этим вопросом он мучился весь день.
– Я лягу в одной комнате с Эсме,
