Пламен Митрев - Золотая пантера
— Да, меня часто недооценивали, но это всегда приносило мне победу…
— Ты — дикарь, Конан из Киммерии! Как ты мог промолчать, что тут тебя знают как Амру-Льва, знаменитого на все моря пирата! И не сказать об этом старому другу!
— Как тебе сказать, я не особенно люблю вспоминать свои морские подвиги, к тому же все это было до того, как я познакомился с тобой. Но старая слава здорово мне помогла сегодня! Теперь у нас есть корабль, и то какой! И ты продвинулся — вчерашний цирковой атлет — ныне первый помощник на самой большой галере в морском пространстве Вилайета!
— Гм, ничего себе помощник, который не может отличить корабельный канат от веревки, которой подпоясана торговка рыбой! Должен тебе сказать, что глупо было назначать меня своим помощником!
— Корсару не обязательно знать азы мореплавания, Юма. Ты — сильный и сообразительный, к тому же верный товарищ, а что может быть ценнее этого! Вот найдем нашего мальчишку Плама и старого пьяницу Пепина и тогда отведем душу. Надо признаться, мне их очень не хватает!
В этот миг раздался тихий стук — как будто кто-то царапал по обшивке двери. Друзья одновременно вскочили на ноги и схватились за оружие. Стук шел откуда-то из угла — там, как оказалось, находилась потайная дверь, задрапированная златотканой занавеской. Осторожный Конан, опьяненный победой, на этот раз забыл осмотреть кают-компанию.
— Входи! — прогремел бас киммерийца. Дверь тихонько приоткрылась, и в каюту скользнула изящная женская фигурка, закутанная в дорогую вуаль. Грациозной походкой она подошла к Конану и бросилась ему в ноги. Нежный женский голос вымолвил по-турански:
— Мой господин! Я — главная рабыня из походного гарема светлейшего адмирала Эбемиса Реези, мир его праху. Меня зовут Заара, и отныне мы принадлежим тебе. Ты — наш господин! Позволь нам позаботиться о тебе! Не отдавай нас рабам из гребного трюма, и мы будем служить тебе верой и правдой!
— Смотри-ка ты! — воскликнул Конан, пряча меч в ножны из шагреневой кожи. После окончания боя он выбрал себе этот меч из корабельного арсенала взамен старого, поврежденного оружием Ивкоенпаша. — Я совсем позабыл о вас! Ну-ка, веди всех, мы их хорошенько рассмотрим!
— Но хозяин, наша красота — только для твоих глаз. Нас никто не должен видеть, кроме тебя!
— Выполняй, что тебе говорят! Старый осьминог, кажется, не научил тебя послушанию! Быстро приведи других!
Словно чайка, испуганная морским орлом, рабыня выпорхнула из комнаты. Через мгновение десять закутанных в вуаль женщин стояли перед диваном, на котором возлежал их новый повелитель.
— Откройте ваши лица! — приказал Конан. Боясь его разозлить, рабыни торопливо откинули с лиц вуали. Все, кроме одной. Высокая девушка, одетая в одежды серебристого цвета, лишь испуганно отпрянула назад. Главная рабыня подбежала к ней и принялась гневно ей что-то выговаривать на странном, непонятном для киммерийца языке. Непокорная рабыня ничего не ответила, лишь поплотнее закуталась в свою серебристую накидку.
— Прости нас, господин! — склонилась в раболепном поклоне Заара. Ее примеру последовали все, кроме непокорной девушки. — Она новенькая, потому и упрямится. Я подготавливала ее для светлейшего адмирала, но она глупа и невоспитанна. Ты можешь отдать ее своему экипажу, там ее быстро научат послушанию! Или продай ее в какой-нибудь портовый бордель, так как она не сможет утешить тебя…
— Я никого не стану продавать или отдавать экипажу! — разгневался Конан. — Лет эдак несколько тому назад все могло бы быть по-другому! Но сейчас я вас всех освобожу и помогу вам вернуться в родные места.
— Не прогоняй нас, господин! У нас нет родных мест, нет и родственников! Наше предназначение — доставлять удовольствие своему господину, этому нас учили всю жизнь! Я исполню любое твое желание, каким бы оно ни было!
— Я сам был рабом и знаю, что значит свобода! К тому же Конан из Киммерии никогда не брал женщину против ее воли! Вы вольны делать, что хотите, только не попадайтесь на глаза моим орлам, большинство из них очень давно не видели женщин, понятно?
Женщины изумленно переглянулись. Они не верили своим ушам. И это говорит беспощадный
— Амра, гроза всего Вилайета?! Робкая надежда зародилась у них в душе. Может, и впрямь им позволят вернуться в родные места!
— С этого момента вы свободны! Через несколько дней мы прибудем на остров Маане. Оттуда я вас разошлю по домам. А сейчас соберите вещи и не мотайтесь среди экипажа. Если кто-то из вас хочет забавляться, делайте это осторожно. Вы можете оставаться в своей каюте, если захотите. А сейчас идите!
Но никто не сдвинулся с места. Сказанное варваром звучало слишком неправдоподобно. Затем Заара робко попыталась возразить, явно выражая мнение всех остальных:
— Мой господин, это просто невозможно! Мы всю жизнь провели в гареме, многие из нас рождены…
— Говори только от своего имени, туранская сучка! — удивительно властным для рабыни голосом прервала ее девушка в серебристом одеянии. — Я не рождена в гареме, и никогда в нем не жила! Меня зовут Реана Каази и я — наследница одного из самых аристократических родов Иранистана!
— Ты — всего лишь одна из нас, и если ты все еще девственна, то это объясняется единственно возрастом нашего бывшего повелителя, глупая гусыня! Если бы адмирал был помоложе, он бы давно раздвинул твои худосочные ноги!
Женская ссора показалась Конану забавной, и он громко расхохотался. В хохоте можно было уловить и добродушный рык сытого льва, и предупредительный клекот орла и гневный вой кровожадного волка.
— Прекратите! Я предпочитаю сражаться с дикими пиктами в густых дебрях, чем присутствовать при ссоре двух женщин! Я вам уже сказал, что отныне вы свободны, но запрещаю вам ссориться, словно гиены у падали. Если вы не перестанете, я отошлю вас на бак, чтобы вы поостыли в объятиях моих загорелых тигров!
— Прости нас, господин! — упала на колени Заара. Красивая туранка была воплощением раскаяния. — Я бы предпочла оказаться в твоих страстных объятьях, мужественный Амра!
Конан знал много красивых женщин, и он сразу смог оценить необыкновенную красоту Заары. Благосклонно пригласив ее разделить с ним трапезу, он дал знак и другим последовать за ней. Усевшись за стол, они заученным движением быстро наполнили бокалы Конана и Юмы превосходного вкуса медовухой из погребов адмирала Эбемиса. Затем из их каюты принесли причудливые музыкальные инструменты, две одалиски устроились в ногах у мужественных воинов и тронули струны. Зазвучала чудная мелодия, которую прежде мужчинам не доводилось слышать. Спустя некоторое время благородный Гелронд откланялся и удалился в свои покои. Альбу были непонятны и чужды человеческие страсти и развлечения. Но зато в каюту заглянул старший боцман Мюмюн Бег. Увидев веселую компанию, он поторопился присоединиться к пирующим. Он отлично знал, что Амра умеет не только сражаться, но и веселиться, свято следуя завету одного мудреца, который некогда сказал: «Чтобы не бояться смерти, живи так, словно ты бессмертен!» Конан ничего не боялся, потому что он жил словно бог!
