"Фантастика 2023-141", Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Черчень Александра
— Не все нововведения стоит принимать без оглядки. Часто модернизация не столько помогает сколько вредит обществу, делая людей более ленивыми и избалованными. Для социалистического государства такое неприемлемо. Нам всем стоит больше трудиться.
— Но и закрывать глаза на прогресс — тоже неправильно, — тут же возразил ему Келдыш, — да и товарищ Филатов прав, иногда стоит увидеть всё собственными глазами.
Я мысленно пожал Мстиславу Всеволодовичу руку.
— Что ж, — нехотя протянул ему в ответ Суслов, — возможно, я и найду время приехать к нему в колхоз этой весной.
— Ждём вас в любое время, — тут же ухватился я за его слова, — обязательно приезжайте. И вы, Мстислав Всеволодович, тоже приезжайте, — не забыл я своего неожиданного союзника.
* * *Банкет закончился, и кроме этой небольшой пикировки с Михаилом Андреевичем, ничего интересного на нём не произошло.
Из приятного, за одним из столов я заметил Васнецова, и мы с ним немного поговорили. Я рассказал ему о произошедшем и о внезапной поддержке Келдыша, на что он мне ответил, что его это как раз не удивляет.
Не так давно они встречались и разговаривали в том числе и обо мне. Григорий Николаевич тогда откровенно высказался, что считает всё это напряжение вокруг меня абсолютно неоправданным и несправедливым.
И Мстислав Всеволодович с ним согласился. Так что, возможно, этот разговор даже как-то повлиял на сегодняшний вечер.
В общем, покинул я банкет даже в немного приподнятом настроении. Учитывая обстоятельства, приятно ещё раз убедиться, что меня окружают не только недруги.
Надеюсь, что это знакомство с Келдышем в итоге приведёт к какому-то более плотному сотрудничеству между нами. Идей-то для научных проектов у меня много, но порой важнее, чтобы было кому их предложить, да с положительным результатом.
Ну, во всяком случае, он вроде бы пообещал приехать к нам в колхоз в следующем году. Надо хорошо подумать, о чём с ним говорить, если это всё-таки произойдёт.
Ну а пока я вернулся в гостиницу к семье. Время уже было позднее, так что они встретили меня уже полусонные, да и я сам привык ложиться рано. В колхозе-то жизнь начинается с раннего утра, так что иначе просто не выживешь.
Крепко проспав до завтрашнего дня, мы пошли на совместную прогулку, как и договаривались.
В эти предновогодние и праздничные дни я хотел хотя бы несколько дней посвятить исключительно семье, полностью выбросив все рабочие дела из головы.
И сегодня стало именно таким. Мы недолго выбирали куда поехать. Конечно, центр. Пусть, каждый из нас уже видел и Кремль, и близлежащие улицы, а всё равно было приятно снова здесь оказаться, особенно сейчас, когда в воздухе витало новогоднее настроение.
Особенно это заметно было на Соборной площади площади. Мы попали туда в день, когда проводилась Кремлёвская ёлка. И Витя изрядно удивился, когда увидел, как сотни детей строем ходили по большому кругу, ожидая, когда кто-то из стоящих вокруг взрослых выдернет их из толпы.
Я объяснил ему, что это сделано потому что на саму ёлку взрослых не пускают, и они вынуждены ждать своих детей снаружи. Так что такой способ вернуть их всех обратно после массового мероприятия хоть и выглядел немного странно, но был вполне удобным.
Витя кивнул и какое-то время внимательно рассматривал детей. Все они выглядели очень счастливыми и держали в руках подарки. Так что он не мог не спросить:
— А как попасть на Кремлёвскую ёлку? Билет, наверное, дорогой…
— А вот и нет, — ответил ему я, — приглашения сюда бесплатно получают дети за выдающиеся успехи в учёбе. Например, победители школьных олимпиад или даже просто круглые отличники.
— Вот как… а ведь я должен был на районную олимпиаду по физике в этом году поехать, но вместо этого с простудой дома сидел, — расстроенно проронил он, — а ведь мог и победить.
— Никогда не зацикливайся на упущенных возможностях. Лучше стремись к тому, что достижимо прямо сейчас. Кто тебе мешает поехать на олимпиаду в новом году? Главное, учись хорошо, — подбодрил я его.
И мы продолжили прогулку. Центр столицы всегда казался мне очень красивым местом в любое время года, дня или даже века. Я одинаково любил его, как в своей прошлой жизни, так и в этой.
И семья моё мнение разделяла, так что мы ещё долго здесь бродили, рассматривая здания и улицы. Не забыли и про Могилу Неизвестного Солдата. Хотя это и не назовёшь праздничным местом, но всё же. Если бы не подвиг людей, отдавших жизни за победу на войне, то никакого праздника могло бы и не быть.
А Витя и здесь меня удивил, сказав:
— Хорошо, что у нас тоже есть Сквер Памяти в колхозе. Такие места заставляют о многом задуматься.
Я не мог с ним не согласиться.
Ну а на следующий день, Витя не был бы Витей, если бы не потащил нас в Ленинскую библиотеку, где собирался зарыться в книги с утра и до самого вечера.
Мы с Машей никак не могли ему в этом отказать, да и я сам нашёл несколько потенциально полезных для себя книг.
Ну, а оставшимся утром до отбытия поезда, мы пошли в кинотеатр. И так сложилось, что попали на недавно вышедший «А зори здесь тихие…». Тоже военной тематики. Вышли с сеанса мы задумчивые и грустные, но оставшиеся под большим впечатлением. Даже я, хотя, разумеется, видел этот фильм раньше.
В общем, поездка со всех сторон удалась. Но домой возвращаться всегда приятно не меньше.
* * *Ну а дома, меня ждали довольно занимательные подробности дела Матиашвили. Попов словно поджидал моего возвращения, впрочем, оно и не удивительно, ему было что рассказать.
По словам участкового, за время моего пребывания в Москве, Матиашвили задержали. Это несомненно меня радовало, однако по лицу Максима Юрьевича я понимал, что это далеко не конец его доклада.
— Задержать задержали, но он в первую же ночь повесился. Унёс все тайны с собой. И знаешь, Сан Саныч, на ремне он повесился, вот только откуда он у него появился в тюрьме — загадка. Насколько я знаю, они были обязаны изъять все потенциально опасные предметы. Ума не приложу как же так получилось? — с наигранной иронией закончил Максим Юрьевич, явно намекая на помощь извне.
— Ты же знаешь, как оно бывает. Можно и ружьём себе в затылок семь раз выстрелить, — подыграл ему я, — как думаешь, кто помощь оказал нашему заключённому?
— Неприятно мне это говорить, но тут либо КГБ, либо милиция. Третьего не дано.
— Видать крыша у него солидная…
Мы оба понимали, что Матиашвили лишь жалкая пешка в чьих-то влиятельных руках, собственно поэтому от него и избавились. Причём сразу же в первый день, чтобы не сболтнул чего лишнего. Все его преступления в своей совокупности тянули на самую высшую меру наказания — расстрел, а есть ли смысл молчать смертнику? Вот и поспешили заткнуть ему рот.
Чем дальше я иду, тем опаснее становится. Врагов достаточно, а вот союзников… да, над этим работать и работать. С таким начальником в случае чего я просто не мог полагаться на милицию, да и КГБ на мой взгляд что-то темнят, впрочем, ничего нового. Между двумя крупными структурами была и третья, самая влиятельная в Советском Союзе — армия. Как раз к ней я и начал присматриваться, но тут всё не так легко, как хотелось бы. Чтобы выйти на нужных людей, необходимо быть в первую очередь «своим» в этой закрытой от посторонних глаз организации и один житейский случай подвёл меня к довольно интересной задумке.
— Товарищ председатель, подождите! — открывая дверь козлика услышал позади себя женский крик.
Это была Людмила Николаевна, одна из доярок. Слегка полноватая женщина подбежала ко мне и несколько раз извинилась, прежде чем озвучить свой вопрос.
— Александр Александрович, стыдно мне о таком речь заводить, но уже руки опускаются, вы уж извините. За сына своего, Юрку, очень сильно волнуюсь. Материнское сердце оно такое.
— А что с вашим сыном? — я захлопнул дверь козлика, готовясь к долгому разговору.
