Падчерица смерти - Дана Арнаутова
– Учись прилежно, живи честно, умри доблестно, милорды. Вам напомнить, чья эта клятва? Мне все это тоже не по душе, но если другого выхода нет… Лорд Бастельеро, Алый факультет останется в полном составе. Я знаю своих. Если отправим домой малышей, они полезут обратно через стены. Не представляю боевика, который уйдет в безопасность, когда остальные сражаются. Лучше пусть будут под присмотром. И если что, за это решение отвечу я.
– Благодарю, – кивнул Грегор, а потом попросил: – Мэтр Ладецки, после Совета обсудим план обороны.
– Некроманты тогда тоже не уйдут, – бесстрастно сказал Эддерли. – Не за ворота же их силой выбрасывать. Грегор, ну вы-то их знаете!
Райнгартен про своих промолчал, как и Бреннан, однако этих двоих Грегор не осуждал. Юные стихийники долго набирают мощь, от младшекурсников и правда не будет никакого толка. А Бреннан и его адепты не бойцы.
– Первые курсы боевиков и некромантов надо прикрепить к тем, кого поселим в городе, – прозвучал уверенный голос Роверстана. – Скажем детям, что они – охрана слабых факультетов. Почти не ложь. Старшие адепты присмотрят за младшими, а пара десятков юных боевиков, если что, отобьется и от демона.
Грегор против воли почувствовал восхищение изворотливостью разумника. Мрачное лицо Ладецки тоже просветлело.
– А вот это может сработать! – кивнул он. – Приказ охранять других мои выполнят. Скулить будут, что в настоящий бой не попали, но выполнят.
– Значит, так и сделаем, – устало подытожил Эддерли. – Этьен, сколько у нас времени? Сегодня еще протянем?
– Сегодня – да, – уверенно кивнул стихийник. – Потоки начнем перенаправлять прямо сейчас, но Академия пока продержится за счет запасов. А вот завтра к обеду здесь будет преисподняя. В самом прямом смысле.
«И каждая смерть на моей совести, – с полной и беспощадной ясностью подумал Грегор. – Не солдаты, не офицеры, а все-таки юнцы, только возомнившие себя магами и магессами. Ревенгар! И Вороны… Ну, Вороны вернутся как раз к бою, а вот Айлин… Претемнейшая – пусть она останется в стороне от всего этого. Да, она боевик и некромант разом. Сильная для своего возраста, умелая. Но кровь, смерти, ужас! Убереги ее от этого, такую чистую и нежную…»
– Ладно, милорды, времени мало, – первым поднялся Роверстан. – Пойду отдам заместителям распоряжения, пусть собирают малышей и отправляют в город. Магистр Бреннан, встретимся в лазарете.
Целитель кивнул, выходя из ступора, а Грегор удивленно воззрился на разумника.
– Вы что, собираетесь остаться? Зачем? – поинтересовался он.
– А у вас так много опытных лекарей, мэтр Бастельеро? – с полнейшей невозмутимостью ответил вопросом на вопрос Роверстан. – Вы, может быть, не слышали, но я весьма полно изучил курс медицины под руководством магистра Морхальта. Не кривитесь. Даже вы не станете отрицать, что учить этот мерзавец умел. И я, к вашему сведению, имею неплохой опыт операций. Без всякой силы, дорогой Грегор, просто скальпелем и вот этими руками, – поднял он перед лицом две крупные смуглые кисти. – У целителей все зависит от резерва, а он имеет печальное свойство заканчиваться. Спросите у Бреннана, пригодится ли ему человек, умеющий делать такие швы, как я.
– Только из лазарета не выходите, – буркнул Грегор, почти устыдившись за недавние мысли.
Отправить своих преподавателей и адептов и остаться самому! Этого он от разумника не ожидал. У Белых ведь нет ни каналов, ни резерва, они и не маги в полном смысле слова, хотя обладают силой. Перед любым демоном уж точно беззащитны! Да, Роверстан повел себя… достойно.
«Помоги нам всем, Претемная, – взмолился он коротко, как перед боем. – И убереги от своей милости тех, кому еще рано в твои Сады».
* * *
Примерно три четверти часа назад Лучано оставил в изящно убранной гостиной всего лишь опасную женщину, а вернулся к разъяренной гадюке. Тем более страшной, что внешне королева хранила ледяное спокойствие.
Она все так же сидела в кресле у низкого столика, а когда Лучано, войдя, почтительно встал на одно колено, милостиво протянула ему руку для поцелуя, словно увидела в первый раз. Пришлось преодолеть пять шагов, их разделяющие, и коснуться губами гладкой нежной кожи, смугло-золотистой, почти как у него. Лучано сделал это так осторожно, словно пробовал незнакомый яд. Чутье просто кричало убираться подальше, потому что в глазах королевы, единственно живых на непроницаемом лице, бушевала чья-то смерть. Однако почти сразу она чуть прикрыла веки, скрывая взгляд.
Шипу, которого позвали для заказа, глупо бояться дурного настроения клиента, м? Но Лучано сейчас боялся. До глубинной дрожи! А не доверять чутью – еще глупее.
– Ты знаешь человека, который сейчас был здесь?
Королева, конечно, поняла, что они должны были встретиться в коридоре – там никак не разойтись.
– Грандсиньор Бастельеро, – очень ровно и старательно выговорил Лучано, вовремя вспомнив сложную, но слегка похожую на итлийскую фамилию. – Лорд-протектор, герой, любимец города.
– Уже знаешь, – милостиво улыбнулись ему очень умело накрашенные губы.
Высшее искусство – сделать так, словно краски и нет вовсе. Королева или ее горничные им обладали, но Лучано-то видел… На миг мелькнуло сладкое и острое предвкушение, что ему закажут надменного синеглазого аристократа. О, если бы! Но Лучано промолчал, ничего не предполагая вслух, и к лучшему, а то выставил бы себя идиотто.
– Держись от него подальше, – уронила королева, рассеянно посмотрев в сторону окна, на которое с той стороны села щебечущая птаха. – Не вздумай попасться на глаза. Этот и мертвого разговорит. Впрочем, неважно. – Она снова обратила к Лучано прекрасное лицо, больше похожее на маску. – У моего мужа, кроме законных детей от меня, имеется сын-бастард. Живой и здоровый… – Ее лицо на миг исказилось, но королева сразу скрыла волнение, продолжив: – По местным законам он имеет право на трон. Если его поддержит знать, конечно. А его многие поддержат.
Лучано подумал, что всего один бастард – это весьма скромно со стороны покойного короля. Может, их было больше? Сидящая перед ним женщина вполне могла проредить поголовье, как опытный садовник – рассаду. Но один остался… И снова Лучано не стал делать поспешных предположений – и оказался прав.
– Этот юноша оказался в очень сложном положении, – прошелестел голос королевы, словно змея, наконец, тронулась с места.
Золотисто-смуглая рука протянулась к столику, королева взяла с него маленькую шкатулку с драгоценностями и поставила себе
