Книга пяти колец. Том 7 - Константин Александрович Зайцев
Даже в моём состоянии меня изрядно удивило, что вторым великим наставником оказался мой вчерашний собеседник — старший библиотекарь Тахан Чэнь. Я думал, что он имеет лишь закулисную власть, основанную на его уме и хитрости, а оказалось, что он не просто один из наставников, а великий. Из его образной речи я вычленил лишь самое главное: его путь — это Знание. Он готовил тех, кто будет следить за управлением финансами, ритуалами и цензурой. Его интересовали лишь те, кто понимал, что ум может быть так же опасен, как и клинок. Придумывать хитрые схемы и наслаждаться красотой цифр — совсем не моё. Так что, несмотря на то, что обезьяний брат обещал мне место среди своих учеников, это явно не тот путь, который мне подходил.
Следующим наставником оказалась худощавая пожилая женщина, одетая в крайне простое ханьфу зелёного цвета с моном, изображающим множество игл для акупунктуры, направленных на все стороны света. Она была одной из судей, которые оценивали поединок Ледяного вихря и того наглого льва. И она отвечала за путь Медицины. Её ученики изучали различные методики лекарского дела, куда входили акупунктура, целительство, использование трав и ядов и ещё тысяча других способов вылечить или убить человека. Едва слышно Лиан шепнула, что прозвище этой безмятежной леди Божественный доктор и на её счету есть собственное кладбище, которое образовалось из тех, кто посмел ей помешать, но в обществе об этом принято молчать. Так что, похоже, эту даму лучше не злить, поскольку она является одной из немногих официально подтверждённых серебряных пробуждённых. Моё подсознание отфильтровало большую часть информации о ней, поскольку этот путь явно был не для меня. Лекарское дело меня никогда не привлекало.
Наставник Пути выглядел, как её духовный брат-близнец: такой же спокойный и безмятежный. Эдакий классический азиатский мудрец с длинными седыми усами и бородой. Его ученики занимались изучением и разработкой схем развития пути силы. Для того, чтобы туда попасть, нужно было мастерски управлять энергией колец силы и разбираться в стихиях не с точки зрения известной нам логики, а ощущать их всей своей сутью. Так что не удивительно, что у него обычно было меньше всего учеников и мне у него ничего не светит.
Последний путь носил пафосное имя — «Справедливость», и любого его выпускника забирают в Инквизицию с распростёртыми объятиями. И его наставник, вернее, наставница, вызывала у меня стойкое ощущение своей нечеловеческой природы. То ли в движениях, то ли во взгляде, то ли в её тяжёлой тягучей ауре ощущалось нечто запредельное, и я был готов поклясться на чём угодно, что это не человек. Она чем-то напоминала мне повелителей голодных духов, но если от тех разило смертью, то здесь буйствовала жизнь. И чем дольше я на неё смотрел, тем больше понимал, что она точно не человек. От неё просто разило инаковостью.
Меня напрягало это странное ощущение, и я попытался понять, что же с ней не так? Закрыв глаза, я сосредоточился на ней и словно увидел живую бездну, которая хочет меня сожрать с потрохами и сдерживается лишь потому, что так желает её хозяйка. Энергетические потоки в теле этого существа были столь мощны, что просто захватывало дух. Но больше всего меня пугало её ядро, и именно оно полностью выдавало её нечеловеческую природу. В отличие от людей, у которых ядро всегда стабильно и имеет один цвет, это создание обладало сверхплотным ядром, которое переливалось всеми цветами радуги.
Создавалось впечатление, что на самом деле её внешность всего лишь ширма, чтобы замаскироваться среди людей. Но Кейтен же говорила, что ни один дух не может находиться в столице без имперского разрешения или же с каждым часом их сила будет таять. Кто же ты такая, и почему у тебя есть разрешение на присутствие тут?
Открыв глаза, я смотрел на неё, но видел при этом не высокую красивую женщину с тонкой талией и большой грудью, которая непроизвольно притягивала взгляд, а чуждое моему сознанию создание. В ней было что-то от демонов они. Но если тела тех были нарочито пугающими и уродливыми, то тут всё было наоборот. Её тело выглядело, как ловушка для сладострастных глупцов.
Одетая, в отличие от остальных наставников, в лёгкое ципао, которое казалось на ней второй кожей, а не в традиционное ханьфу, она вызывала у меня иррациональное ощущение опасности. Мне вспомнились слова Ницше, которые я когда-то слышал: «…если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». И похоже, мои манипуляции не прошли незамеченными, я ощутил едва заметное воздействие на свою ауру, словно ко мне прикоснулись мягкой кошачьей лапкой и тут же её отдёрнули.
Тряхнув головой, я услышал тихую жутковатую мелодию, от которой по моей спине пробежали мурашки. Я долго не мог понять, откуда она идёт, пока мой взгляд не наткнулся на руки наставницы. Её руки и ноги были усеяны множеством браслетов, и казалось, они жили своей жизнью, издавая эту мелодию, вызывающую у меня иррациональный страх.
Прекрасное лицо наставницы исказилось в усмешке, и я словно увидел её истинное лицо. На меня смотрели глаза, в которых плескалась чернильно-синяя бездна, а полные губы скрывали множество острых как бритва клыков.
Вновь тряхнув головой, я сумел сбросить наваждение, и передо мной вновь стояла высокая, очень красивая женщина, вокруг талии которой был намотан уруми — гибкий меч-хлыст, для использования которого требовались большая ловкость и точность. Кажется, учиться у магистра Ляо для меня будет куда безопаснее. Мой разум мне слишком ценен.
И стоило у меня возникнуть таким мыслям, как от неё тут же ударила мощнейшая волна сексуального желания, настолько жгучего, что на неё было даже больно смотреть.
Строка
