Бесоборец - Гоблин MeXXanik
– Ксения Викторовна – княгиня, – послышался за спиной голос дворецкого.
Я обернулся. Удивленно посмотрел на Матвея.
– На долю княгини выпало много испытаний. Сперва она потеряла мать. А потом ее отец, Виктор Алексеевич, был убит во время нападения на особняк.
– Война дворян? Но…
– Нет. Князя Алешина убил псих в красной маске. Вернее, его подручный. Ксения и ее младший брат стали князьями. В таком юном возрасте.
Я покосился на девушку уже совсем по-иному. Гостья сидела, закинув ногу на ногу, и с интересом слушала Анастасию.
– Она учится с моей сестрой?
– Училась. В этом году княгиня перевелась на факультет жрецов.
– Ее отец был из Синода?
Бровь Матвея предательски дернулась. Но голос прозвучал невозмутимо:
– Работал в одном ведомстве с Павлом Васильевичем, вашим отцом, – уклончиво ответил дворецкий и тут же быстро перевел тему: – Как устроились, мастер Никита?
– Неплохо. Эта комната куда лучше жилья, в котором я обитал до совершеннолетия, – ответил я, отметив про себя, что нужно поговорить с Алешиной.
Может быть, она поделится информацией об этом секретном ведомстве, о котором не принято говорить?
– Аскетичность приютских общежитий порой поражает, – согласился Матвей. – Остается только диву даваться, куда уходит финансирование Синода.
Я невесело усмехнулся, но не стал отвечать на риторический вопрос. Зачем озвучивать очевидные вещи?
– Ты говорил об обучении.
– Да. Нам нужно немного подтянуть ваши знания. Особенно те, что касаются истории семьи.
Я направился к выходу из комнаты. Но был остановлен удивленным:
– Куда вы, мастер?
– Ну так… обучаться, – растерянно ответил я. – Разве в доме нет комнаты под класс?
Матвей скептически посмотрел на меня. Словно проверяя, не издеваюсь ли я над ним. Но я был серьезен и невозмутим.
– Все необходимое мы найдем прямо здесь. Ольга, покажи нам генеалогическое древо семьи, – попросил дворецкий.
Миг – и на полу выросла трехмерная проекция древа. Я отступил к стене, чтобы осмотреть всю схему. А дворецкий указал мне на кресло.
– Итак, семья Святогоровых была основана полторы тысячи лет назад и ведет начало от Святогора из рода Святославичей, – строгим тоном наставника начал Матвей. – Семья входит в список двенадцати самых старых и влиятельных во всем Российском Имперском союзе.
Вопреки моим сомнениям, Матвей подавал материал интересно, разбавляя сухие факты легендами. Словно опытный рассказчик, дворецкий накинул на меня покрывало сказки, погрузив в историю семьи. Помогала ему Ольга, которая послушно создавала голограммы, реконструируя события давно минувших дней. Поэтому два часа пролетели незаметно. Я с интересом слушал, впитывая информацию, которая не раз мне пригодится. Эх, если бы нам так преподавали историю в приюте – я бы точно не прогуливал занятия.
– На этом урок окончен.
Голос дворецкого вырвал меня из сказки. На самом интересном месте.
– А дальше что было? – живо поинтересовался я.
Матвей хитро усмехнулся. Достал из кармана сюртука часы на длинной цепочке, посмотрел на циферблат:
– Все должно быть в меру, юноша. Большой объем информации хуже усваивается и события начинают путаться в голове. Давайте устроим перерыв на обед. Идемте, князь, сегодня будет подан кролик в винном соусе.
Я встал с кресла, пошел за Матвеем, отметив, что в животе заурчало.
– А потом мы проверим, насколько вы хороши в предметах, которые изучали ранее.
* * *
Две недели пролетели очень быстро, и каждый день проходил по распорядку. Утром пробежка, потом тренировка, после завтрака – занятия. Прислуга вела себя уважительно, и иногда меня это откровенно шокировало.
Анастасия сторонилась меня с того момента, как я вылечил ее разбитый нос. Между нами будто выросла стена. Девушка больше не пыталась меня задеть, постоянно показывая свое превосходство. Я вообще не слышал от нее ничего, кроме сухого «Привет», когда она спускалась к завтраку. И рассеянного «Доброй ночи» по вечерам. И мне такое ее поведение даже нравилось.
Каждый день в гости заходила княгиня Алешина. Но Анастасия почти всегда пыталась вытащить ее из дома. Было ясно, что она не хотела, чтобы мы пересекались с ее подругой.
Все шло своим чередом, пока в один из дней Матвей не удивил меня. Я как раз готовился к теории, когда дворецкий вошел в комнату:
– Ваша почта, князь.
Он положил передо мной на стол два конверта. Я покосился на них. Неужели кто-то до сих пор пишет бумажные послания?
Первый был из Императорской академии. Сердце невольно пропустило удар, а по спине пробежал холодок. Я осторожно вскрыл конверт, извлек из него бланк государственного образца с вензелями. И облегченно выдохнул: на бумаге с водяными знаками было написано, что полученных мной баллов достаточно для зачисления на факультет специального корпуса Синода.
– Поступил, – пробормотал я, удивленно глядя на дворецкого.
Матвей только улыбнулся:
– Поздравляю, князь. Служба в Синоде достаточно почетна.
– А что за специальный корпус такой? – полюбопытствовал я.
Матвей ненадолго замолчал. Потом с неохотой произнес:
– В нем служил ваш покойный батюшка. Набор на курс был на какое-то время упразднен. А потом, в связи с некоторыми… событиями, комиссия Синода вновь решила обучать этой… специальности.
Паузы между словами могли показаться случайными, но я привык к ровной речи дворецкого и понял, что в этом что-то есть. Однако решил не заострять внимание на такой мелочи.
Я взял в руки второе послание. От Виктории Муромцевой. Той самой, которая исполнила мечту каждого бастарда – стала княгиней. Теперь и я стану частью легенды о сбывающихся мечтах. Этой даме что от меня нужно?
Я вынул прямоугольный бланк и принялся читать.
«Уважаемый князь Никита Павлович. Буду рада видеть вас на праздновании окончания летних каникул.
Событие состоится в семейном особняке в семь вечера на Княжеском острове. Надеюсь, вы найдете время для визита».
Внизу стояла подпись в виде латинской буквы «V».
Я отложил приглашение. Идти не хотелось. Скорее всего, там соберутся представители высших семей. И само собой, отпрыски дворян будут смотреть на меня косо. Подобный визит может окончиться ссорой, а там, как водится, к паскудной драке. Но отказывать Муромцевой…
– Вам пора заводить полезные знакомства, князь, – вторя моим мыслям, сказал Матвей. – И раут у Муромцевой как раз подходит для этого.
– Там будут дети дворян, – с неохотой ответил я. – А я бастард.
Матвей удивленно покосился на меня:
– Виктория Муромцева тоже бастард, если мне не изменяет память. Выпускница приюта, в котором выросли вы. Слухи могут быть недостоверными, но поговаривают, что она весьма приятная в общении дама.
– И что это значит? – иронично уточнил я.
– Она не любит склоки и весьма радушная хозяйка.
Я отбросил карточку и задумчиво забарабанил пальцами по столешнице. Есть шанс поговорить с Алешиной.
– Ты прав, – нехотя произнес я. – Надо сходить.
Дворецкий осмотрел меня с ног
