Сказание о Садовнике - Алиимир Злотарёв
Садовник повернул к нему лицо.
— Лучше и быть не может.
И в ту же секунду улыбка Садовника поползла вниз, как парашютист, выпрыгнувший из самолёта без парашюта. Вода в обе стороны от трубы, буквально секунду назад бывшая чистой, вновь уверенными темпами окрашивалась в прежний омерзительно чёрный смолянистый цвет. Сгустки жижи приплывали из какого-то источника выше по течению, сбивались в плотные кучки и постепенно загрязняли собой речку от поверхности до самого дна.
— Мёд остался? — холодно спросил Садовник.
Его лицо походило на каменное изваяние.
— Да, где-то ещё половина, — пролепетал Рабочий.
— Давай, — сказал Садовник и протянул правую руку.
Рабочий, растерянно глядя на воду, передал ему горшочек и почесал затылок. Садовник аккуратно закрыл крышку, аккуратно положил горшочек в коробку-картотеку, аккуратно закрыл её и убрал аккуратно коробку в рюкзак. Затем надел рюкзак на спину, плотно затянул ремни на плечах, взобрался по лестнице на вершину трубы и, спрыгнув с обратной стороны, двинулся вверх по течению реки.
Рабочий всё это время с недоумением смотрел на воду.
— Слушай, а может… — начал он и повернул голову налево, где ещё пару секунд назад стоял Садовник.
Увидев, что его нет, он осмотрелся по сторонам, остановил взгляд на лестнице и, кивнув, направился следом.
— Слушай, ну, так это же прибыльное дело, получается, — сказал Рабочий, перепрыгивая через небольшой ручеёк, впадающий в большую реку.
Они продвигались вдоль реки уже девятые сутки. Местность вокруг выглядела ужасно. Берёзовая роща, от которой в нормальном положении рябит в глазах из-за переплетения чёрных и белых пятен на стволах деревьев, сейчас скорее походила на ободранную чёрную кошку. Казалось, будто кто-то клоками повырывал из неё шерсть.
Садовник шёл впереди. Холодная ярость, которая обожгла его сердце, когда он увидел, что хворь вновь захватила реку, слегка улеглась. По крайней мере, он больше не дрожал от злости. Он просто шёл. Уверенно, целенаправленно, методично переставляя ноги. И, несмотря на то, что уже давно был в пути, ярость держала его тело в тонусе и не давала расслабляться.
— Я не ради денег этим занимаюсь, — ответил Садовник, слегка обернувшись назад. — Мне просто нравится. Я люблю выращивать цветы. И да, некоторые, вдохновившись моим успехом, загораются желанием вырастить такие же. И покупают у меня семена.
Рабочий, отмахнувшись от ветки, попытавшейся выцарапать ему глаза, нагнал Садовника и пошёл в его ритме.
— Ну, так я и говорю: прибыльное дело! Ты же можешь любую цену поставить и люди всё равно купят, — сказал он и глянул на Садовника.
Садовник кивнул и пожал плечами.
— Ну, да. Только не забывай, что есть и другие садовники. Поэтому я не могу загибать цену, даже если у меня самые великолепные цветы в мире. Да и не нужно мне это. Я же тебе говорю — я не ради денег этим занимаюсь, — сказал Садовник и, улыбнувшись, посмотрел на Рабочего.
Тот отрицательно покрутил головой и недовольно сжал губы.
— Нет, ты не понимаешь. Нужно знать себе цену! Мастер должен получать больше, чем рядовой сотрудник…
— Если мы не уничтожим эту заразу, никто вообще не будет ничего получать, — отрезал Садовник, остановился и со злостью посмотрел на Рабочего.
Рабочий сделал ещё два шага вперёд, развернулся и посмотрел Садовнику в глаза.
— Да, — вздохнув, сказал он. — Ты прав. Без толку об этом говорить, пока не решён главный вопрос.
График ярости постепенно пополз вниз. Садовник сделал три глубоких вдоха, подтянул лямки на рюкзаке и пошёл дальше. Рабочий двинулся за ним.
Вскоре они вышли к небольшой заводи, в которой на берегу, опутанная лианами чёрной жижи, лежала Русалка с длинными фиолетовыми волосами. Судя по её напряжённым рукам, вцепившимся в землю, и выражению крайнего страдания на лице, она изо всех сил пыталась удержаться на поверхности. Она подняла глаза на Садовника и слегка улыбнулась.
— Здравствуйте, — выдавила она из себя, попытавшись улыбнуться ещё больше.
Садовник, от неожиданности застывший на месте, кивнул.
— Здравствуйте, — сказал он и посмотрел на Рабочего.
Через секунду оба уже тянули Русалку на берег. Однако, хворь только плотнее обволакивала её толстыми чёрными лианами, придавливая к земле. Судя по хрипу, доносившемуся из её груди, дышать ей становилось всё тяжелее. Тем не менее, улыбка, пусть и вымученная, продолжала украшать её белоснежное лицо.
Садовник кипел от злости. Его руки дрожали. Он держал Русалку за правую руку, Рабочий за левую, и оба тянули её на себя, на берег. И в голове у Садовника не помещалась мысль, что же такого ужасного может быть в самой воде, если даже Русалка, естественный житель этой среды, хочет вырваться оттуда на берег. Это могло значить только одно — источник этой гнили где-то близко. Ещё чуть-чуть и он его достанет. Лицо Садовника исказила яростная улыбка.
Хворь, по всей видимости, учла прежние схватки и на этот раз не стала поднимать шум и гам вокруг, чтобы спугнуть Садовника. На этот раз её тактика выглядела куда более изощрённее и куда более жестоко — медленно сдавливать свою жертву по всему телу до хруста в костях, по капле наслаждаясь её мучениями перед смертью. Садовник пыхтел от злости и безуспешных попыток вытащить Русалку из пут. Он отрицательно покрутил головой.
— Так ничего не выйдет, — пробормотал он.
Рабочий, с зажмуренными глазами изо всех сил продолжавший тянуть на себя Русалку, отпустил её, открыл глаза и посмотрел на Садовника.
— Что? — выдохнул он. — Что? Ты предлагаешь её бросить?
Русалка хрипло выдохнула и её лицо засияло добротой и нежностью.
— Ничего страшного, — нараспев сказала она. — Вы ни в чём не виноваты. Вы хотя бы попытались.
— Нет! — яростно воскликнул Садовник и гневно посмотрел Русалке в глаза. — Нет! И ещё раз нет! Мы тебя вытащим.
Садовник посмотрел на Рабочего с такой яростью, что тот отвернулся, опустил глаза в землю и снова неуверенно взял Русалку за руку. Её глаза от недостатка кислорода постепенно заплывали туманом. По-прежнему мило улыбаясь, она без сопротивления позволяла Рабочему тянуть на берег, подальше от воды.
— Послушайте, правда, вы ни в чём не виноваты, — повторила она.
Садовник отчаянно выдохнул, сжал кулаки и, зарычав, ударил правым в землю.
— Ладно! — рыкнул он и открыл рюкзак.
Вода в реке тут же забурлила. Тучи над головами Садовника, Рабочего и Русалки сгустились в плотный чёрный комок. Налетел резкий мощный ветер и сбил Садовника и Рабочего с ног. Однако, Садовник плотно сжимал рюкзак в руке и не позволил ему улететь в сторону. Достав коробку-картотеку, он посмотрел на Рабочего. Тот кивнул.
Берёзы, стоявшие по краю заводи, стали раскачиваться в такт порывам ветра
