Избранный поневоле - Александр Олегович Курзанцев

Задержанную уже усадили на стул, и прицепили массивную цепь идущую от кандалов, к металлическому кольцу, вделанному в пол. Капюшон и маску с неё сняли тоже, и я вновь на секунду залюбовался идеальной кожей и точёными чертами лица. Чуть портила вид только ссадина на губе, но тут извините — сама напросилась.

— Я поговорю с ней один, — повернулся я к Игнациусу и тот, не став спорить, лишь коротко кивнул и удалился.

Массивная металлическая дверь со скрипом и лязгом захлопнулась, и мы остались с полуэльфийкой наедине.

— Извини, что приходится продолжать разговор в таком месте, — произнёс я, усевшись напротив неё, — но ты совершенно не хотела меня слушать.

— А что тебя слушать, — презрительно вымолвила девушка, зло дёрнув цепь, что сковывала её руки, — ты уже всё сказал — этим.

— Если бы ты не пыталась меня убить, твои руки были бы свободны, — ответил я.

Она промолчала, высокомерно вздёрнув подбородок и отвернувшись. Было прекрасно видно, что на контакт она идти не хочет. Ну что ж, я не гордый, умею и в монолог.

— Знаешь, что меня зацепило, что бросилось в глаза, когда я познакомился с твоими подругами, — я вновь вызвал в памяти троицу полукровок, лес, костёр, и девичьи голоса, стараясь погрузиться в подёрнутые дымкой времени воспоминания, — что за напускной бравадой, показной грубостью и хамством, они прячут своё истинное я. Плотно закрытое словно скорлупой, доспехом, слишком нежное и ранимое, чтобы показывать его хоть кому-то. Поэтому, когда они решили меня использовать, так как вы, наверное, привыкли использовать мужиков, только как инструмент удовлетворения своих физиологических потребностей, я решил дать им не только это, но и чуточку тепла и нежности…

— Тьфу! — внезапно громко и пренебрежительно сплюнула Тень, — все эти сопливые истории оставь для кого-нибудь другого. Трахнуться, перепихнуться, это нормально, а все эти твои тепло с нежностью, полная хрень и бред для изнеженных аристократок.

— Твои подруги не были изнеженными аристократками, — ответил я, — но на следующее утро они своё мнение изменили и позвали меня в Кальдеран, сообщив пароль и место, где их искать.

— И почему я должна тебе верить?

— Хотя бы потому, что мы сейчас здесь и я разговариваю с тобой спокойно и открыто, а не палач со щипцами и огнём выбивает из тебя очередное признание. Поверь, мы не захватывали их, я их сам ищу.

В камере вновь стало тихо. Тень хоть и продолжала глядеть в стену, демонстративно отвернувшись от меня, но явно начала потихоньку задумываться. А я попытался ещё раз подтолкнуть её в сторону верного решения.

— Вспомни, я до последнего не доставал оружие, пытаясь договориться мирно. А появление стражи для меня самого было сюрпризом.

Наконец она посмотрела на меня, затем, вновь приподняв кандалы, произнесла:

— Тогда освободи меня, если хочешь доказать, что твои слова правда.

— Освобожу, — охотно согласился я, — если пообещаешь не нападать на меня.

— Обещаю.

Сказано это было с угрюмой решимостью, и я мигом понял, что она не врёт. И всё её поведение и моё кольцо говорили о том, что это не уловка и не притворство. Поэтому, тут же поднявшись, я подошел к двери и несколько раз громко стукнув в неё кулаком, громко позвал:

— Дежурный!

Минут через пятнадцать мы уже сидели в совсем другом месте — в кабинете, любезно предоставленном мне одним из инквизиторов. Потирающую запястья девушку я намеренно посадил возле окна, чтобы она могла видеть за ним бескрайнее синее небо, зелёные холмы, теряющиеся в дымке на горизонте горы, ощущать дуновение ветра и запахи, на контрасте, так сказать, с мрачным подвалом.

— Тут лучше, чем там, не находишь? — я чуть улыбнулся, внимательно наблюдая за реакцией полуэльфийки.

Та некоторое время смотрела задумчиво вдаль, затем чуть скрипнула зубами, поморщившись словно от боли, а затем, покосившись на меня, неохотно выдавила:

— Ну допустим, я тебе поверила, что ты не причём, хотя твой рассказ, что они тебя сами позвали и выглядит как хреновая шутка. Но скажи мне, зачем ты на самом деле хотел их найти?

Хороший вопрос, даже я сам чуть задумался, потому что так сходу перевести в слова свои внутренние ощущения было сложно.

— Чтобы дать им то, в чём они нуждаются больше всего, — ответил я, после минутного раздумья.

— Только не говори про тепло и нежность, — фыркнула девушка, практически оборвав меня на полуслове.

На что мне оставалось только развести руками.

— В любом случае, — уже серьёзно ответил я, — они пропали и их надо найти. Когда ты их видела в последний раз?

— Когда они умотали за твоей головой, а я пыталась прибиться к тёмным эльфам, чтобы свалить из этого мира к чертям, — буркнула девушка.

— Кстати, ты не в курсе, чего твои, так скажем, полусоплеменники решили сбежать? Говорят, что нашли мир более подходящий… — закинул я удочку, надеясь получить хоть крупицу информации дополнительно, раз уж выдалась такая возможность.

Но полуэльфийка только отрицательно мотнула головой:

— Думаешь, мне там хоть кто-то слово сказал? Но отвечу так, если они и готовились уйти куда-то, то либо начали года три назад всего, либо тогда случилось что-то такое, что они стали носиться как в жопу ужаленные стараясь всё подготовить как можно быстрее. Я давно к родственничкам приглядывалась, заметила этот момент.

— Три года, три года… — задумчиво пробормотал я, пытаясь вспомнить, что тогда было.

А было много всего, но связать это с тёмнокожими остроухими никак не получалось.

Но, по всей видимости, наши прошляпили что-то, как и остальная нелюдь, кроме тёмных. Надо будет ориентировать коллег в этом направлении покопать, именно по событиям трёхгодичной давности. Через того же Игнациуса, может и нароют чего.

Мы поговорили с Тенью ещё, пытаясь определить, где девушки могли оказаться, но за прошедший год полуэльфийка обшарила полконтинента, проверив везде где только можно, и ничего не нашла. Ни единого следа пропавших.

— А если это тот, кто вас создал? — спросил я снова.

— Тогда, — посмурнела лицом полукровка, — мы их никогда