Керк Монро - Ночная Стража 09. Ужас Кхарии
— Например?
— Да хоть помянутый утопленник из Тарса! Дочь мельника забеременела вне освященного митрианским обрядом брака, папаша рассвирепел, приложил блуднице по голове поленом, отчего та незамедлительно отбыла на Серые Равнины, а затем, окончательно спятив, убил до смерти жену и сына и сам утопился. Местный жрец проклял душегубца и Митра согласился с проклятием — душа мельника навсегда застряла в омерзительном теле утопленника, хотя это была только часть воздаяния. Во-первых, снять проклятие можно было только в случае, если мельник однажды спасет от неминуемой гибели всех до единого жителей Тарса. Всех, понимаешь? Можно считать, что условие невыполнимо. Во-вторых, демоны Черной Бездны еженощно устраивали утопленнику жуткий спектакль — он снова возвращался в тот вечер, когда произошли убийства, сидел за столом со своей призрачной семьей, тщетно пытался что-то исправить, на следующую ночь все повторялось, и на следующую… Семьдесят зим подряд.
— Кошмар, — поморщился герцог. — Боги, вне всякого сомнения, справедливы, но иногда их справедливость чересчур жестока. Мельнику из Тарса повезло… А вот Ландерику — не очень.
— Значит, светлейший, ты знаешь о том, что происходит в Райдоре через каждые «четырежды семь и тринадцать зим»?
— Этого никто не знает. Никто. Я расскажу только то, о чем известно в точности. Наливай вина и слушай. Никогда еще эта история не выходила за пределы узкого семейного круга герцогов Райдорских, по, похоже, настало время облегчить душу. Не хочу лишней крови, очень не хочу…
* * *…Отцом Ландерика был герцог Теодоберт II, правивший Райдором удивительно долго, более полустолетия. Он был дважды женат — первая супруга Теодоберта оказалась бесплодна и немедленно по ее смерти герцог вновь женился, на девушке из захолустного баронского рода, которая и принесла ему единственного сына. К моменту рождения Ландерика светлейшему перевалило за шестьдесят, а умер он в год своего восьмидесятилетия. Наследные права на Райдор перешли к сыну — избалованному и своевольному.
Ландерик был единственным и поздним ребенком, в юности ему прощалось все — нет ничего страшного в том, что на охоте он «случайно» подстрелил двоих кметов, работавших в поле, ну а похищения девиц и насилие над ними… Предосудительно, но ничего не поделаешь, мальчик растет, к семнадцати годам отпрыск древнего рода заинтересовался магией, но успехов на этом поприще не достиг, не хватало знаний и таланта. Ландерик пытался искать учителей в Пайрогии и даже Бельверусе, сулил колдунам огромные деньги, однако никакой уважающий себя маг не поедет в эдакую глушь обучать дворянского сынка не способного даже яйцо в цыпленка превратить. Какие-то способности у Ландерика определенно были, но они не развились — разврат и пьянство не способствуют постижению великих тайн волшебства.
Теодоберт дряхлел и все более отходил от дел, наследник в тонкости управления Райдором вникать не собирался, а управители, почуяв безнаказанность и полную свободу от чуткого ока владетельного герцога, воровали из казны и вовсю пользовались нежданно свалившейся в руки безраздельной властью. Росли налоги и пошлины, купцы предпочитали Райдору другие провинции Бритунии, хлеб дорожал, люди нищали.
Гром грянул накануне дня весеннего солнцестояния — Теодоберт скончался, как это говорится «не вынеся тяжкого бремени прожитых зим». Всем здравомыслящим подданным Райдора стало окончательно ясно, что ничего хорошего при правлении Ландерика герцогство не ждет.
Некоторые вассалы Райдора даже обратились к королю Бритунии с просьбой назначить королевского наместника, но государь, сославшись на древние привилегии и вольности дарованные предкам Ландерика, отказался — своих забот хватало.
Известно, что беда никогда не приходит одна. Надвигающееся несчастье впервые обозначилось непосредственно после смерти старого герцога — поздняя весна, морозы, снег сошел только за десять дней до первой летней луны. Почти сразу началась засуха, а с ней падеж скота. Ландерик ничего не замечал, целиком отдаваясь развлечениям.
К концу лета в деревнях начали есть жуков и кору деревьев, бедные дворяне разорялись, цена за меру зерна поднялась двадцатикратно по сравнению с прошлым годом. В полуночной Немедии и Пограничье дела обстояли ничуть не лучше, дружины Вольных баронств совершали набеги на Бритунию в надежде раздобыть у соседей хлеб и фураж. Король и высшие бритунийские дворяне отправили несколько караванов в Аквилонию, Коф и Шем — там как раз собрали невиданный урожай. Ландерик не сделал и этого, а потому голод в Райдоре приобрел чудовищные масштабы.
Говорят, будто страшные сказки о людоедах, похищающих детей и невинных девиц появились именно в этот злосчастный год. Не следует думать о том, что король в Пайрогии не был извещен о происходящем — в некоторых замках Райдора стояли отряды королевской гвардии и их командиры отсылали в столицу панические депеши, в которых повествовалось о кошмарном положении в некогда процветающем герцогстве.
Съели лошадей и собак, начали охотиться на крыс и мышей. Когда извели и мелкую живность, люди ели трупы погибших от голода родных, потом начали убивать еще живых. На рудниках каторжники умирали сотнями, на них никто не обращал внимания. Перед наступлением холодов в Райдоре появились замки-призраки и деревни-призраки, только выползшая из укрывищ нечисть завывала ночами на заброшенных жальниках…
Что же делал в это время молодой герцог Ландерик? История об этом умалчивает, воспоминаний не сохранилось, а хронист предпочел не описывать подробности. Тем не менее, Райдор всегда считался богатейшей провинцией королевства — серебряные рудники и добыча алмазов в Граскаале приносили колоссальный доход. Потратив меньше сотой доли своего огромного состояния Ландерик мог обеспечить подданных хлебом до следующей весны, но…
Что именно произошло в замке короны не знает никто. Предположительно, это случилось в середине зимы, но опять же, точных сведений нет, только смутные рассказы предков Варта Райдорского, втайне передаваемые от отца к сыну.
— Ты знаешь, что старый замок стоял совсем в другом месте? — спросил герцог Гвайнарда.
— Слышал, — кивнул предводитель охотников. — На противоположном берегу реки, за стенами города. Холм, на котором еще видны развалины, люди называют «Черным». Я никогда не задумывался, почему…
— Следующим, 1122 годом, весна выдалась теплой и ласковой — вдоволь дождей, вдоволь солнца, снег растаял сразу после праздника Самхайнн. Мой прапрадед барон Одрих, дядя Ландерика, в те времена владевший леном в полуночной Немедии, прослышал о жутком голоде во владениях племянника и как только дороги высохли, отправил в Райдор большой караван с сильной охраной. Выяснилось, что город вымер больше чем на три четверти, выжившие находились на грани помешательства, а некоторые навсегда потеряли рассудок. Улицы были завалены трупами, у многих тел… гм… как бы это сказать?..
