Роланд Грин - Волшебный туман

Роланд Грин

Волшебный туман

(Конан)

Пролог

Долина, словно след от удара гигантского меча, рассекла Кезанкийские горы. В нее вела узкая расселина, скрытая в отрогах горы Гоадел. В этих краях над горами часто клубился туман. Он выползал из жуткого места, где могло затаиться то, что любой здравомыслящий человек постарался бы избежать. Иногда ветер разгонял туман. Налетая на скалы, он завывал, словно демоны или потерянные души. Эти завывания заставляли любопытных путешественников держаться подальше от долины.

Много лет прошло с тех пор, как странствующие торговцы и купцы, живущие по эту сторону Кезанкийского хребта, последний раз заглядывали в долину. Она находилась далеко от цивилизованных мест и могла бы послужить отличным прибежищем для разбойников. В деревнях на границе Хаурана рассказывали жуткие истории о племенах человекообезьян, обитавших среди снегов, вроде тех, что жили среди пиков Гималаев в Вендии…

Капитан Махбарас, ведущий колонну вверх по склону к расселине, знал об этой долине больше других. Она, в самом деле, служила прибежищем бандитам и разбойникам. Некоторых из тех, кто сейчас следовал за капитаном, приходилось заставлять повиноваться если не при помощи присяги, то посулами золота, с одной стороны, и кнута, с другой. Тех, кто думал иначе, капитан и преданные ему люди убили…

О человекообезьянах капитан Махбарас знал мало. Они обходили стороной отряд наемников, и капитан не трогал их дома, спрятавшиеся между вершин. Однако капитан сомневался, что какие-то существа, обитающие среди вечного снега и льда, могут оказаться умнее вшей, ведь сам-то он вырос среди кипящих источников и деревьев, увешанных зрелыми фруктами, в поместье хорайянского дворянина.

Длинноногий и одетый легко, если не считать вендийской кольчужной рубахи и немедийского шлема, Махбарас первым из колонны достиг расселины. Потом он повернулся к ней спиной, чтобы взглянуть на склон горы и сосчитать, сколько человек отстало или сбежало… Наемники боялись ужасной Повелительницы Туманов, взгляд которой мог достичь и края мира.

Одно можно точно сказать: и бандиты из Хорайи, и кочевники-наемники Махбараса, живя в этих краях, одевались одинаково, носили одинаковые головные уборы песчаного или грязно-белого оттенка, сапоги и ремни из верблюжьей кожи, кривые сабли и прятали в поясах кинжалы. Некоторые из них имели луки и колчаны, но человек с зорким глазом сразу заметил бы, что у всех луков спущена тетива, а колчаны воинов плотно затянуты кожаными ремешками.

Ни один не рискнул бы приблизиться к входу в Долину Туманов с оружием наготове. Пришли они сюда с разрешения Повелительницы, и вряд ли кто-то мог бы оказаться здесь без ее согласия.

Страшное наказание ожидало тех, кто насмехался над желаниями Повелительницы. Наказание и в самом деле было столь ужасным, что те, кто вынес его, с радостью поменялись бы местами с пленными, идущими в середине колонны. Смерть же пленных будет не такой страшной, а быстрой и не столь уж болезненной.

Десять пленных были связаны в единую цепочку грязными ремнями, завязанными вокруг пояса каждого из них. Их руки и ноги оставались свободными, и стражам приходилось все время быть настороже, так как Повелительница строго карала нерадивых слуг и не любила преследовать тех, кто сбежал, своими чарами, чтобы не раскрывать собственных секретов. Она заставляла провинившихся наемников бродить по горам в поисках сбежавших. И еще не нашелся человек, который сумел бы ускользнуть от слуг Повелительницы Туманов.

Побегов не было и благодаря снадобью, которое лекарь Повелительницы выдавал каждому капитану наемников. Если дать пленному достаточную дозу, то, будь он мужчиной, женщиной или ребенком, он на три дня становился послушным, как овца. Махбарас по запаху определил несколько знакомых трав, входивших в снадобье, но большую часть растений он не знал. Капитан подозревал, что секрет этого снадобья не известен простым людям.

Из пленных было семь мужчин, если считать мужчиной юношу, который еще не носил бороды, и три женщины. Двое тяжелораненых пленников и один упрямец, который боролся до последнего, не желая глотать лекарства, стали пищей стервятников, как предупреждение любому, кто мог погнаться за налетчиками.

Махбарас дважды пересчитал пленных, хотя в этих краях никто не мог бы сбежать от его воинов, если бы он, конечно, не летал, словно птица, и не умел растворяться в твердой скале, словно призрак. Капитан с отвращением дал знак, махнув рукой, и подумал о том, как ему повезло, что племена, живущие поблизости, не владеют магией. Было бы неприятно взять в плен какого-нибудь шамана или колдуна. Капитан повернулся к расселине в скале, вытащил меч (выкованный в Немедии, как и его шлем) и вытянул его рукоятью вперед. Он никого не видел, ничего не слышал, кроме шепота ветра на отдаленных склонах, но знал, что за ним внимательно наблюдают. Алый луч вырвался из расселины и ударил в драгоценность на рукояти меча. Та засветилась, словно лампа, но только лампа не издает такого шума и не испускает свет с полдюжины различных оттенков алого, лазурного, изумрудного, янтарного цветов…

— Мы вернулись, — сказал капитан. — Мы привели десять пленных. Как люди, находящиеся на службе у Повелительницы, мы просим благословения.

Луч света снова появился. В этот раз алое сияние растеклось по земле, пока не сомкнулось вокруг колонны воинов я пленных, взяв ее в огненный круг. Махбарас постарался не думать о том, что уж слишком это мерцание походит на аркан, готовый в любой момент затянуться покрепче… Капитан сказал себе, что он и его люди проходили через этот ритуал уже дюжину раз, не опалив ни единого волоса.

Но разум и память были слабым оружием против врожденного страха перед древней магией, кольцами сдавливающей человеческие внутренности. Капитан почувствовал, как капли холодного пота сползают по его спине.

— Слугам Повелительницы дано благословение, — донеслось до него. Махбарас в десятый раз попытался представить себе, кто это мог бы говорить таким странным голосом.

Наемники замерли в ожидании, и Махбарас вспомнил, что должен совершить следующую часть ритуала.

— Находясь на службе у Повелительницы, мы просим, чтобы нас пустили в Долину Туманов.

Капитан на мгновение задумался о том, что могло бы случиться, если бы он использовал менее унизительное слово, чем «просим». Но у него никогда не хватило бы храбрости проверить это… Ведь он, отвечая за судьбы тех, кто последовал за ним из Хорайи. Он удивился бы, если после такого эксперимента те, кто выжил, получили бы обещанное золото, и поэтому ничто не заставило бы его подвергнуть такому риску жизни своих людей. Капитан близко к сердцу принимал свой долг офицера еще задолго до того, как услышал о Повелительнице Туманов или увидел Кезанкийские горы.