Екатерина Русак - Белое Солнце

Нептун часто слышал разговоры простых людей.

Мать-тинийка приводила своего сына к кожевнику пошить новые сандалии.

— Ставь ногу, синис! — говорил мастер ребенку и очерчивал на куске кожи углем след от его ступни. Сандалии шили каждому по ноге.

— Кожи привезли из Праутада много! — говорил кожевник. — Могу сшить тебе и твоему сыну сапожки, если есть надобность.

— Да будет счастливой жизнь Синт-Нептуна! — отвечала тинийка. — Благодарю тебя, но обувь у нас есть. А вот работы нам всем прибавилось.

— Почему? — вопрошал мастер-кожевник.

— Привезли столько шерсти, что и за монколосолан не справиться. Ее теперь надо спрясть и окрасить корнем куркумы. Но теперь все беды прошли и у нас снова мирная жизнь.

— Не знаю, не знаю, — отвечал сидящий рядом ткач, занятый изготовлением конопляных канатов для морских судов флотилии Альси. — Война с Праутадом не окончилась. Хурриты еще очень сильны.

Кожевник только покачал головой. Обращаясь к тинийке, сказал:

— Приходите за сандалиями через два колосолан. Тут работы немного. Будут готовы.

Да, соглашался, молча Нептун, война еще только начинается. Он, в числе немногих знал, что она продлится с перерывами сто пятьдесят монколосолан. Очень долго.

Однажды вечером, когда Нептун собирался ложиться спать, он вдруг услышал противный скрип пальцем по стеклу. Нептун оглянулся вокруг и почувствовал, как предметы в комнате стали двоиться у него в глазах. Через мгновение зрение восстановилось, но Нептун по-прежнему стоял в тревожном ожидании. Тут он осознал, что сейчас начнется обратный переход в его время.

— Милана! — крикнул он и торопливо начал надевать на себя доспехи. Доспехи были уже новые, мастера-тинийцы уже давно их восстановили в самый короткий срок.

Милана появилась на пороге комнаты и, увидев, что Нептун облачается в боевой наряд, вскрикнула:

— Что случилось? Враги?

Она уже хотела метнуться за своим луком, но Нептун остановил ее жестом:

— Нет, царица, все спокойно. Иди к Реуте и скажи ей, чтобы она присмотрела за маленьким Донатом. Мы вдвоем сейчас пойдем к морю.

— Зачем ты одеваешься так?

— Иди и быстро возвращайся!

Милана ушла, ничего не поняв, а Нептун, надел на голову солнечную корону, пристегнул на спину катану в ножнах, на пояс кинжал, повесил на ремень арбалет и взял в правую руку трезубец.

Вдвоем они, молча, последовали по тропинке к морю. Не доходя до побережья, Нептун остановился, левой рукой обнял Милану. Он почувствовал тепло ее тела и не знал как начать разговор.

— Что? — спросила она.

— Я получил знак свыше. Время зовет меня обратно. Мне пора уходить.

Она внезапно вырвалась из его объятий:

— Куда? Куда тебе надо уходить?

Нептун показал пальцем на небо, на котором начали проступать первые звезды. Тяжело ответил:

— В Вечность!

Милана тихо застонала:

— Я знала, что это когда-нибудь случится. Я знала… Убебкава научила меня читать книгу Судеб…

— Ты родила мне сына, — сказал Нептун. — Аол станет великим правителем ростинов! Не сын Гарат, а наш сын — Аол… Помни это, но никогда и никому не говори об этом. Я — Альгант и тоже знаю многие тайны Книги Судеб. Это великая тайна, которую я тебе доверяю, жизнь моя! Милана… я люблю тебя… знай это. Никто и никогда не заставит меня думать иначе… Так было написано про нас в книге Судеб! Верь мне, страсть моя… Соли-соли-соли!

— Ты Двуликий Янус! — сказала вдруг Милана. — Ты вовсе не Альгант! Ты — Великий Хронос…

Нептун посмотрел в голубые глаза Миланы, обрамленными длинными ресницами, которые плохо видел в наступившей темноте и спросил:

— Царица моя, разве важно кто я? Важно то, что мы делаем для своего народа, который должен своих правителей чтить, а не презирать, уважать, а не насмехаться над ними. Ты знаешь кто, я и этого довольно. Пусть россы сами выбирают себе богов.

В ночи, где-то далеко мужской голос пел песню о мире разлук и ожиданий. Слова ее доносились до слуха Нептуна.

— «В небе осеннем ночная звезда, Антарес — кровавый рубин.Помни, любимая, я всегда, шел по земле один.Чувствую твой робкий взгляд из-под густых ресницИ читаю в сердце подряд любовь нераскрытых страниц!Нежной любви льется свет, как водопад из звездСоединил нас с тобой рассвет, и радуги яркий мост!Губы твои как летний зной, улыбка — Селены свет,Встретились мы с тобой опять, через сто тысяч лет.Вечность — это холодный покой, ярость любви — протест!В жизни нашей тяжелой земной это — святой крест.Нежной любви льется свет, как водопад из звездСоединил нас с тобой рассвет, и радуги яркий мост!Я никогда не устану ждать, знаю Судьбы ответ:Встретимся мы опять с тобой через сто тысяч лет…»

— А теперь, — произнес Нептун, — я должен уйти. Милана, милая! Но я вернусь к тебе! Все мои помыслы и моя жизнь принадлежит только тебе, моя царица!

Она шагнула к нему, прижалась всем телом. Милана долго стояла, уткнув лицо в грудь Нептуна. Она подняла лицо к нему и сквозь слезы прошептала:

— Я всегда любила и люблю тебя, муж мой! О, как мне тяжело расставаться с тобой, если бы ты знал!

Только сейчас Нептун понял, что с прошлым его соединяет не только Милана. Он сросся с ним всей своей сущностью, он понимал его, видел смысл в существовании, чувствовал его красоту, ритм жизни и ощущал свою нужность народам Росс и Тин! В том времени, в котором он сейчас родился, он был не нужен никому!

— Береги сына, мое солнце! — ответил он, с трудом сдерживая себя, чтобы не разрыдаться от тоски и отчаяния. — Я еще вернусь к тебе! Я обещаю! Клянусь тебе Ур-Аном! Я вернусь!!!

Он отступил от Миланы на несколько шагов назад.

— Все! — прошептал он.

Яркая колона оранжевого дыма возникла в воздухе, почти касаясь земли. Она по спирали окутала Нептуна, но он успел еще помахать Милане на прощание рукой, перед тем как навсегда исчезнуть.

Милана словно надеясь на чудо подняла полные слез глаза к небу и молила Владыку Всех Судеб вернуть ей отнятое счастье. Но Млечный путь хранил молчание…

Георгий зашел в свой дом, довольно потирая руки. Караван в Элам ушел. Этот караван принесет ему огромную прибыль. Георгий подошел к подносу с фруктами, выбрал самую спелую виноградную гроздь, и поймав ртом несколько ягод, подумал: «Зачем я родился в Москве в 20 веке? Надо было родиться здесь. Москва — город шумный, грязный. Люди злые, жадные, все время обмануть хотят. Налоги большие, каждый мелкий чиновник из себя большого начальника корчит. Паспорта, граница, таможня. Здесь намного проще. Нет, здесь очень хорошо! Пора проведать своих женщин, пусть для меня танцуют».