Дария Дмитраш - Хранители равновесия

Это странно, да? Когда она осознала? Когда поняла, что в нём так сильно изменилось? Разве смятение может заставить сердце так сильно биться? Разве растерянность может вызывать головокружение от близости?

— Не оставляй меня, — шептала она, склоняясь над его лицом. Ощущая, как по щекам катяться слёзы. — Пожалуйста. Я больше не буду убегать.

Перед глазами стояла пелена. Взор затуманился от слёз. Средце рвалось в груди от неверия и боли. Горячие капли хрустальными камешками срывались с её ресниц, падая на его лицо.

Они были наполнены энергией. Они застывали на его лице ярким сгустком силы, что растворялся, впитывался внутрь. Камомила ощутила, как сердце от радости подпрыгнуло у неё в груди. Ведь эти слёзы растекались светом по внутренней сущности Ириса. Они заполняли его ауру силой, латали разрывы.

— Прости, — продолжала плакать ничего не замечающая Диази. — Прости меня. Я…

Знакомые черты. Знакомые с детства до мельчайших подробностей. Любимые черты, что, то теряли, то приобретали фокус. Глупо было задаваться вопросом, когда это всё началось. Глупо было копаться в душе. Ведь она уже знала ответ.

Всегда.

Словно во сне, словно в страшном сне, пришло это невероятное осознание. Тогда, когда, возможно, было уже слишком поздно. Когда в своей попытке спасти её, он опять зашел слишком далеко.

Ощущая, как сердце пропускает то один, то другой удар. Не веря, что всё может вот так закончиться. Не замечая, что дыхание Ириса выровнялось, становясь всё более ровным и глубоким. Она склонилась, касаясь своими губами его губ. Мир будто прекратил своё существование, сосредоточившись на этом конкретном моменте. Теплое дыхание, что касалось её лица. Мягкая прохлада его губ.

А в следующий момент Ирис ответил на поцелуй, подавшись к ней всем телом, попытавшись подняться. По телу Диази прошла дрож. Она отшатнулась, глядя на провидца широко распахнутыми, полными непонимания глазами.

— Я умер? — хрипло спросил провидец.

Камомилу разобрал истерический смех. Она переводила взгляд с Ириса на ошарашенную Диази, то заваливаясь на спину, то хватаясь руками за волосы.

— Дурааак, — содрогнулась всем телом Ди, ощущая, что вновь начинает плакать, но уже от облегчения.

— А что, так хотелось? — спросила у юного мага Камомила, немного пришедшая в себя.

— Знаешь, ради повторения того, что было минуту назад, я не против, — ответил Ирис, приподнимаясь на локтях. И по голосу его было непонятно, шутит ли он или вполне себе серьёзен.

— Дурааак, — вновь сказала Ди, только в этот раз в её голосе прозвучало возмущение, смущение. Она резко поднялась и стремительно стала углубляться в мёртвую рощу.

— Чего сидишь? — язвительно спросила у Ириса Кама, что глядел вдаль с мечтательным выражением лица. — Шуруй за ней.

Ирис улыбнулся и сорвался на ноги, провожаемый насмешливым взглядом Каракала.

Покрасневшая, выведенная из равновесия Диази, продиралась вглубь рощи, ломая сухие ветви.

— Постой! — кричал Ирис, помогая себе ускориться с помощью ветра. — Да постой же!

Наконец, у какого-то особо массивного сухого деревца, раскинувшего в вышине свои изломанные ветви, он догнал её и схватил за руку.

— Да постой же ты! — вновь попросил провидец, пытаясь заглянуть ей в лицо.

Диази дёрнулась, раз, другой, пытаясь вырваться. А потом, внезапно, развернулась и замолотила кулачками по его груди.

— Дурак, зачем ты это сделал? — дрожащим от потрясения голосом кричала она. — Зачем опять жертвовал собой? Зачем меня спасал? Я не стою того!

— Может потому, что люблю тебя, — серьёзно ответил Ирис, словив её руки в свои. — Потому что всё равно не могу представить, как жить в мире, где нет тебя.

— А я могу? — полным боли голосом спросила фея.

— Это воспринимать как признание? — попытался пошутить Ирис.

— Дурааак, — опять захныкала Ди, совершенно неожиданно для юного мага, спрятав лицо на его груди. — Я так испугалась.

Ощущая, как всё быстрее колотиться сердце. Ощущая, как вновь во всём теле растекаеться горячее пламя. Он уже хотел вновь подавить себя, но не смог удержаться и прижал её к себе посильнее. Пряча лицо в мягких волосах с самым любимым в этом мире запахом хвои. Ощущая, как кружиться голова, заставляя окружающий мир вертеться волчком. Стало сложно устоять на ногах. Серый мир пустошей преобразился. Он будто включил, вобрал в себя потерянные столь давно теплые краски.

Немного отстраняя её, он улыбнулся, тепло и грустно, протягивая руку, нежно вытирая слёзы. От его взгляда, от его прикосновений, от улыбки в груди возникло болезненное тепло, что стало распространяться по телу, заставляя застыть на месте от невозможности отвести глаза. А Ирис как-то странно мотнул головой, отворачиваясь. Судорожно втянул в себя воздух. А когда посмотрел вновь, что-то изменилось.

Он сбросил ширму сдерживающих его страхов. Он перестал прятать поток своих чувств, что будто кисель обволакивали её сознание. Диази утопала в укрытых поволокой глязах, ощущая, что мир то начинает вертеться, словно юла. То схлопываясь в точку, растворяя, убирая ненужные детали.

— Ты не представляешь, — хрипло прошептал он, заставляя её сердце ускорить ритм. — Как я долго этого ждал.

Мир будто пошатнулся в тревожном предвкушении. Балансируя на тонкой грани, когда вот-вот в их душах произойдут необратимые изменения, они мучительно долго смотрели друг другу в глаза. И это молчание сказало гораздо больше, чем сотни и тысячи произнесённых пустых слов. В этом застывшем пространстве и времени, они были лишь одни, и ничего вокруг уже не было важно.

А в следующий миг, он обвел глазами контуры её губ, что столь долгое время манили его, завлекали, снились по ночам. Ощущая, как по телу прокатываеться дрож. Забывая, как нужно дышать, он склонился и поцеловал, ощущая, как сердце сжимается от болезненной радости. Понимая, что с трудом держиться на ногах.

Она делила с ним дыхание. И всё в этом мире стало совсем несущественным. Абсолютно неважным. Лишь его головокружительная близость, лишь эти тёплые, мягкие губы.

В какой-то момент, по спине прошлась его тёплая рука, пальцы другой запутались в её волосах.

— Больше… не отпущу… никогда… никуда…

Шептал он, утонув лицом в её пушистых волосах. Прижимая к себе всё сильнее. Ощущая тепло её тела. А в следующий миг вновь находя губами её губы, чтобы заставить сжаться, закружиться мир в воронке абсолютного счастья.

Выбрались они к остальным, когда вечные сумерки мёртвой рощи стали потихоньку сменяться мраком ночи. Первой вышла Диази, стараясь не смотреть на Камомилу с Каракалом, что сидели у костра и с интересом смотрели на вышедшу из укрытия сухих деревьев парочку. Порывшись в своих сумках, Ди постелила на землю мягкое покрывало и села перед костром. Позади неё сразу уселся Ирис, что, будто доказывая всю серьёзность намерений больше никогда её от себя не отпускать, с видом собственника обнял её, положив подбородок на плечо.