Максим Алексеев - Дар

   Леха чудом проскочил между лунными лучами, осколками льда, потоками пламени и тьмы. Он щелкнул ногтем по сердцу Мира. Камень на секунду покрылся трещинами, а затем разлетелся облачком пыли.

   - ДААА!!!- закричал Акер и расхохотался. - Наконец-то небытие.

   Комнату заполнил нестерпимый свет и жар.

3. Руна Ансуз. Бог.

Some say the world will end in fire,

Some say in ice.

From what I've tasted of desire

I hold with those who favor fire.

But if it had to perish twice,

I think I know enough of hate

To say that for destruction ice

Is also great

And would suffice.

   Я стоял на краю кратера, располагавшегося на месте бывшего дворца небожителей. Живой и относительно целый, не считая того, что человеческого тела у меня больше не было. Я сам был ветром. Сердце Мира успело сделать меня богом.

   Где-то там в столбе дыма и раскалённого воздуха витали атомы, которые раньше составляли Ингрид и Коги, Леху и Исии Сиро, Сущность... Все было впустую. Все мои попытки изменить судьбу.

   По лестнице кряхтя поднялся старый гоблин в набедренной повязке. Он окинул взглядом исходящий жаром котлован, а затем пристально всмотрелся в меня.

   - Ты сделал свою карму только хуже... - сказал он и похромал вниз качая головой и бурча что-то себе под нос.

   Передо мной висели невидимые ему восклицательные знаки о полученных достижениях и повышении уровня, но я не успел даже взглянуть на них толком. Вселенная на миг исчезла, и я оказался на Земле.

   Гибель сразу трех Связанных всколыхнула мироздание.

   Солнце решило поиграть. Эму надоело быть унылой желтой звездочкой спектрального класса G2. Плестись по главной последовательности до красного гиганта, а затем миллиарды лет агонизировать белым карликом... Ску-ко-та! Вот сверхновая - это другое дело! Гравитационная аномалия в ядре увеличила силу тяжести на поверхности светила до пятисот G, а затем, когда начался гравитационный коллапс, вернула нормальные значения.

   Для начала Солнце сбросило фотосферу. Уплотненный мной до плотности хрусталя воздух выдержал мощнейший порыв солнечного ветра с трудом. Конвективный слой и зона лучистого переноса на несколько мгновений призадумались, как им поступить дальше, а затем рванулись следом. Гулять, так гулять!

   Щит тьмы прикрывший планету выдержал пару микросекунд. Затем яростный пламенный ветер сдул атмосферу, испарил океаны. Чуть позже очередь дошла и до коры с мантией. Только голое металлическое нутро Земли продолжало свой путь по орбите. Но недолго. Оставшееся без прикрывавших его оболочек ядро Солнца тоже рванулось в космос и оставило от нашей планеты лишь облачко плазмы, несущееся по направлению к малому Магеллановому облаку. Я, сжавшись в сфере тьмы, смотрел до последнего за гибелью колыбели человечества.

   Обессиленный я вновь оказался в Мире. Но ветер не принял меня. Ветер ненавидел меня за гибель своей дочери, Сущности. Ветер наконец-то разглядел, что я чужак. Ветер почувствовал мою слабость и воспользовался ей.

   Камни крошились под его напором. Буря, что мы встретили у Царьграда, была лишь тенью того, что сейчас происходило над центром Гелласа. Ветер рвал мою призрачную, сотканную из воздуха форму на части. Я не смог противится ему. Да и не хотел, если честно...

   Над горизонтом были видны серпы Квавар и Эрис. Макушку мне пекло ласковое солнце Мира. Ощущать себя в человеческом теле было, как одеть старые удобные ботинки, которые за несколько лет идеально притерлись к стопе.

   Амфитеатр под Оком Бастет был украшен яркими флажками. Саму арену покрывали свежие плотно подогнанные друг к другу доски. По ним, стуча хитином об дерево, выхаживали два кибермодифицированных клакона. Металлические лезвия, напомнившие мне мечи Якоба по форме и материалу, торчали из суставов верхних хватательных конечностей. Знакомые лучевые пушки находились на места глаз. Они быстро заметили меня, сидящего на одной из верхний скамей, и устремились в моем направлении.

   - Вход только по приглашениям, - произнес один из них механическим голосом. Я в ответ вздохнул и поднялся, собираясь уходить, но тут из ворот, ведущих на трибуны, появился мой старый знакомый клакон. Он издал какой-то треск надкрыльями и оба охранника, тут же попустили поднятые лезвия и отключили лазерные прицелы.

   - Извинения. Организаторам вход свободный. - они развернулись, спустились вниз и замерли в неподвижности у входа на трибуны.

   - Последняя Попытка. Твой выбор неудовлетворителен. Уничтожение Мира не принесет пользы.

   - Я не хотел этого! Мы случайно уничтожили Сердце в драке!

   - Тогда ты провалился. Такие события не должны происходить случайно. Но мы еще можем насладится праздником "Конца Света". - Клакон спустился и снова исчез за воротами.

   Пока мы говорили скамьи начали медленно заполнятся гостями. Первым пришел одноглазый старик в простой шерстяной рубахе и портках. В руках он держал старое копье. На отполированном руками от долгого использования древке играло солнце. Его сопровождали два снежных волка и вороны.

   - Ха, ты молодец. Круто разобрался с той мерзкой планеткой, как ее там... Грязь? А нет, Земля, точно. Заходи если надумаешь. Только Вёльве на глаза не попадайся, не любит она, когда ее пророчества не исполняются.

   Два гнома в тяжелых пластинчатых доспехах, громко переговариваясь между собой на лающем наречии, разместились недалеко от меня. Один из них показал мне большой палец, а затем они продолжили обсуждать что-то свое.

   Элегантная эльфийка в полупрозрачном одеянии прошествовала мимо них и уселась высоко, на самом дальнем ряду. За ней зрители хлынули уже сплошным потоком - звероголовые египетские боги, многорукие индийские, ацтеки, одетые в человеческую и звериную кожу, истекающую кровью, и многие другие.

   Паренек в летающих сандалиях с кадуцеем в руках спустился с неба и занял место на первом ряду прямо перед богом-крокодилом на ходу уплетавшим сосиски. По рядам ходил бородатый невзрачный мужчина, предлагая всем хлеба и рыбы. Он с шутками и прибаутками разливал воду из бездонного кувшина и потом превращал ее в вино. Гномийские Воитель и Ваятель, а это были именно они, закатили ему настоящий скандал требуя "чуда пива", а не вина. Разносчик некоторое время сопротивлялся, но к гномам присоединились Один и Тор, и Иисус вздохнув подчинился.

   Кто-то слал мне ободряющие знаки, некоторые укоризненно качали головой. Но только один заговорил со мной кроме Одина. Львиноголовый бог, чье могучее тело просвечивало и, если взглянуть краем глаза, становилось женским, подошел ко мне и зло бросил: