Елена Асеева - Путь Святозара

А Святозар обхватил голову руками, вдруг тяжело застонал и тихо почти шепотом сказал:

— Эрих, Эрих, брат мой, вот куда подевалась моя рана.

Святозар сидел так какое-то время, а затем опустил руки обхватившие голову, и посмотрел на мать, а та поймав его взгляд продолжила:

— Как только я узнала, что произошло с Эрихом, то сразу догадалась… когда на тебя на Синь-камне сошла магия, которая будет оберегать твою жизнь от внезапной смерти, то рана твоя перешла к твоему брату.

— Нет, матушка, — пояснил Святозар, — Не вся рана, а лишь половина ее ушла к брату.

— Да, я знаю, отец, вчера вечером мне все объяснил. И поэтому, да сын, поэтому я пришла к тебе сегодня, чтобы открыться и все рассказать. Я думаю, что достаточно я таилась, достаточно натво-рила дел, и вот она пришла расплата. Это Боги покарали меня, за все, что я совершила, — мать вновь замолчала, поправила спадающий с плеч платок, и словно понимая, что пути назад нет, бодрым голосом продолжила, — Много лет назад, я родилась и выросла в далекой стране Иг-ников, в ней правил мой отец Эрих. Я всегда знала, что отец не имел право быть в этой стране правителем и захватил трон незаконно, но мой отец был всегда добрым и хорошим в отношении меня человеком, и так как я рано осталась без матери, всегда баловал меня и нежно любил. И поверь мне, Святозар, у меня никогда никого не было ближе и дороже отца. Никогда… Знаешь, сын, — и мать вдруг улыбнулась, черты ее лица разгладелись вернув ей ее красоту, — Я очень любила в отрочестве убежать в луг, что раскинулся неподалеку от дворца, одна и бродить там свободной и гордой собирать цветы и плести венки, да петь песни. Однажды когда мне было двенадцать лет, я, как и прежде убежала от нянюшек и слуг на луг, гуляла по нему, собирая цветы, и, внезапно на меня набросилась громадная, черная змея с капюшоном, здесь в Восурии такие не водятся, а у нас в стране Игников живут. Она стала нападать на меня пытаясь ужалить, я онемела то ужаса, а потом закричала, бросила венок, и, закрыв лицо и голову руками, застыла на месте. И тогда появился он, — лицо матери, перекосилось от страха, она замолчала, а затем приоткрыла рот, словно ей не хватало воздуха, и мгновение спустя немного понизив голос, продолжила, — Нук. Это был Нук. Я не видела, как он отогнал змею, но когда я убрала руки от лица, то увидела его. Он стоял рядом и улыбался мне, подавая венок. Он был очень добр, хотя внешне и неприятен. Но мой отец учил меня, не суди о человеке по наружности, он обманчива. О, мой дорогой отец, как ты был не прав. Нук ласково начал говорить со мной, объясняя, что нельзя такой маленькой девочке ходить одной на луг, что ее могут обидеть, вот как сейчас, не подбеги он вовремя и не прогони змею, та бы обязательно ужалила. Я стояла, смотрела на него, слушала его и кивала ему головой, он показался мне таким хорошим, словно со мной говорил отец. А потом он стал приходить на луг, каждый раз как я там бывала, и приносил мне гостинцы: то корзинку с земляникой, то с малиной, а то и вовсе какие-нибудь необыкновенные сласти, которые я никогда не видела и не ела. И мне все больше и больше он нравился, я всегда с нетерпением ждала встречи с ним. Ни кому, даже дорогому моему сердцу отцу, даже своей няне Селес, которая заменила мне мать, я не рассказывала об этом человеке. Я очень дорожила его дружбой и боялась, что если кто-то о нем узнает и донесет отцу, то отец запретит мне видеться с Нуком, а его посадит в темницу. Наша дружба длилось долгое время, а когда мне исполнилось пятнадцать лет, я убежала с пира, который мой отец устроил в честь меня, и побежала в луга. Нук уже ждал меня там, он подошел ко мне и вдруг заплакал. Мне стало, его очень жаль, и я кинулась успокаивать и выспрашивать о том, что случилось. Тогда он мне сказал, что скоро сюда явится войско нашего врага восурского правителя Лучезара, по реклу Спра-ведливый, который убьет моего отца и вернет трон его законному наследнику Керку. Нук сказал мне, что я все же могу спасти своего отца, для этого я должна довериться ему и отдать ему во владение свою душу. Когда я услышала эти слова, сын, то так испугалась, что кинулась бежать во дворец. И больше уже не ходила на луг. Но через некоторое время войска Лучезара подошли к нашему городу, и отец выступил им навстречу. Тогда я последний раз видела своего отца, — мать замолчала, утерла краешком платка сухие глаза и добавила, — Последний раз обняла его и поцеловала. Чуть позже, не знаю как ему это удалось, ко мне в опочивальню вошел Нук. Я вскрикнула при виде его, а он приложил палец к губам, и, призывая к тишине, сказал, что если я сейчас же не отдам свою душу, то Лучезар убъет моего отца. Он говорил мне: " Дола, Дола, что такое душа и что такое жизнь твоего отца. Так — то ты любишь человека, который никогда, ничего для тебя не жалел. Сейчас на поле битвы его пронзят мечом, а ты медлишь, боишься за себя. Такой ли дочери заслуживает твой отец". Я колебалась, а он тогда горестно вздохнул, развернулся и пошел к дверям. Я посмотрела ему вслед и тихо сказала: " Да". Он тут же вер-нулся, схватил мои руки в свои, и, глянув мне в глаза, своими черными очами зашептал заговор, а в конце, когда я вновь еле слышно сказала: " Да", радостно улыбнулся. В тот же миг в опочивальню ворвалась няня Селес, она кинулась ко мне, чтобы закрыть собой от Нука и крикнула, ему, что она все видела и сейчас же кликнет слуг, которым все расскажет и которые его казнят. Но он вдруг громко рассмеялся, да так, — и мать утерла пот, сбегающий со лба платком, — Да, так, что стены заходили ходуном и сказал, что и я, и Селес теперь навсегда во власти его. Так как одна по доброй воле отдала душу, а другая, как видевшая сговор и не разрушавшая его. И если мы кому-то, что-то расскажем, то тут же и будем им наказаны. А чтобы показать нам кто теперь над нами хозяин он вдруг оттолкнул от меня Селес, подошел ко мне вплотную и что-то зашептав, провел у меня по груди, в тот же миг из груди вышло желтоватое облако — моя душа. Он схватил руками мою душу за горло и стал бить ее по лицу. О, сын мой, я никогда до того момента не испытывала такой боли, правильно говорит народ: " Нет, ничего страшнее душевных страданий". Нук хлестал меня так, что я закричала, и стала просить его о пощаде, тогда он швырнул в меня душу, а я покачнулась, и, потеряв сознание, упала.

Некоторое время мать молчала, как бы собираясь с силами, а Святозар опустил голову, и от собственного бессилия сжал кулаки.

— Когда я пришла в себя, он уже ушел, — продолжила мать свой сказ, — Он обманул меня, потому, что мой отец погиб. И теперь я осталась совсем одна, без какой-либо защиты. Лишь робкая няня Селес, вот и все, что осталось у меня. Но твой отец, достойный и добрый юноша, меня пожалел, и полюбил, и, чтобы спасти от гнева народа Игников, который не любил моего отца и хотел избавиться от его правления, решил увезти меня к себе в Восурию. Мы, уже готовы были отправ-ляться, как явился Нук, и сказал мне, что поедит со мной как мой слуга, а я, боясь его, не отказала ему. Как только Ярил, увидел Нука, то верно сразу почувствовал от него зло и не захотел его брать с собой, но я подстегиваемая страхом упросила его. Когда мы приехали в Восурию, меня встретила мать Ярила — Радмила, не зря ее имя значит заботливая и милая, она именно такой и была, любила меня также как своих сыновей и дочерей, а мне, мне так хотелось ответить ей той же теплотой и заботой, ведь по сути я никогда не была злой и дерзкой, но я не могла. Я видела, что Нук хочит, чтобы я стала супругой Ярила, а я полюбив этого славного юношу боялась испортить ему жизнь. Поэтому вела себя в отношении к слугам и матери Ярила не почтительно и скверно, а ночами, ночами, сынок, я тихо плакала в подушку. Но Ярил слишком сильно любил меня и принебрег советом своей матери и взял меня в жены. И в тот день, когда у реки Бурная мы пустили общий венок нашей любви, и люди нарекли нас мужем и женой, я была счастлива и несчастна одновременно. А потом я почувствовала, что у меня будет дитя, бабки повитухи сказали мне, что деток будет двое. И тогда вновь поздно вечером, ко мне пришел Нук, он сказал мне, чтобы я отдала ему душу своего сына, того сына, которому первому на ладонь Ярил поставит печать. Когда он мне это сказал, ужас охватил меня. Ведь я поняла, чего он добивается. К чему шел все эти долгие годы. Он хочет взять душу первенца Ярила, душу на которую спустятся магические способности. И этот малыш, ребенок который обладает таким даром, будет принад-лежать этому чудовищу.