Елена Бычкова - Лучезарный

Лицо ее стало серьезным:

— Через несколько часов мы будем умирать за вас. Почему бы тебе не дать нам посмеяться над тем, что кажется нам смешным?

Гай не нашел слов, чтобы возразить ей. Гневная пелена в голове рассеялась, а Вьюлап уже снова улыбалась:

— В бою ты полетишь со мной. Но сейчас должен понять — сможешь ли пережить мой полет.

— Хорошо… — ответил он, несколько обескураженный.

Виверна отошла в сторону. Глубоко вдохнула, расправляя плечи. Тело ее задрожало и… вспыхнуло. На мгновение Гай ослеп, а когда зрение прояснилось, увидел существо, не имеющее ничего общего с человеком. Оно было молочно-белым, с густой, жесткой, поблескивающей на солнце шерстью. Более всего эта новая Вьюлап походила на дракона, но казалось намного изящнее. Гибкая шея, небольшая голова с белоснежной гривой, мощные лапы, когти, два крыла, хвост, похожий на змеиный. И только золотые удлиненные глаза остались прежними…

Стараясь быть как можно осторожнее, Гай забрался ей на спину.

Виверна издала долгий клекочущий звук. Припала к земле. Оттолкнулась задними лапами. Подпрыгнула на месте, словно кошка. И взлетела.

Гратх увидел, как площадка наклоняется, проваливаясь вниз. Обеими руками вцепился в горячую шею, чтобы не скатиться с гладкого хребта, и почувствовал свист ветра, выжигающий слезы.

Справа и слева ровно вздымались два мощных крыла. Гай, наконец, нашел опору, уперев ступни в их основание. Виверна не возражала против такой вольности. Она лишь чуть изогнула шею, чтобы ему было удобнее держаться.

Теперь преторианец мог оглядеться.

Они летели над полисом, и с высоты Гратх по-настоящему оценил его размеры. Гигантские пирамиды образовывали кольцо. В центре, на площади, блеснуло на солнце идеально круглое озеро. От него, расходясь во все стороны, тянулись каналы разной ширины. Пересекаясь, они обводили постройки, образуя сложный орнамент.

За пирамидами начинались поля. На них копошились человеческие фигурки. Многие прервали работу, чтобы посмотреть на летящую виверну.

Чуть дальше шевелила на ветру взъерошенными листьями плантация пальм. Между длинными рядами лежали полосы солнечного света. За деревьями, на открытом пространстве, стояло несколько мельниц и прямоугольники хозяйственных построек. Потом потянулись луга. По ним испуганно заметались коровы, когда на них упала крылатая тень. Из высокой травы вскочил пастух и, возмущенно подпрыгивая, побежал к стаду. Гай рассмеялся, глядя на крошечную фигурку, угрожающе размахивающую кнутом. Вьюлап, издав тихий клекот, повернула на юг.

Теперь они летели над военным лагерем. Гратх увидел форум для собраний, конюшни, ряды мишеней, пустой плац. Палатки командования: для центурионов[8] — получше, для декурионов — попроще. В центре алел преторий, личные апартаменты консула. Вся эта территория была окружена впечатляющим земляным валом, утыканным заостренными кольями. Гай уважительно покачал головой — Корнелий Лонг, действительно, серьезно относился к своему делу.

На широкой дороге, уходящей к северу, преторианец заметил оживленное движение. По ровным каменным плитам медленно двигались машины. Те самые, с чертежа Зодчего. Их тянули крепкие лошади-тяжеловозы, запряженные попарно. Рядом маршировали бесконечные ряды легионов. Глядя сверху на гигантскую армию, Гай почувствовал уверенность, которой утром не ощущал. Такая сила могла противостоять демонам.

Преторианец приподнялся, чтобы видеть, куда они направляются, и разглядел впереди пологий спуск, ведущий под землю. «Видимо, внизу телепорт», — догадался Гратх.

Внезапно Вьюлап резко повернула и понеслась на запад, поднимаясь все выше. Город закончился, и теперь под ними стремительно проносились холмы, заросли, деревья с плоскими кронами.

Гиматий за плечами Гратха надувался парусом и хлопал по плечам, а сердце бешено колотилось. Когда виверна складывала крылья и падала вниз, а земля неслась им навстречу — Гай был готов орать от восторга и ужаса, как в детстве, когда скатывался на куске шкуры в воду с крутого обрыва. А потом Вьюлап взмывала вверх, и в лицо снова били солнечные лучи, и облака оказывались совсем близко…

Преторианец вспомнил, что уже переживал это безграничное ощущение счастья и полной свободы во сне. Но никогда не думал, что сумеет испытать то же самое в реальности…

Наконец, виверна опустилась на поляне, под редкой пятнистой тенью тика. В нескольких статиях от него зеленела широкая полоса магического минерала, защищающая этот кусок земли от демонов.

Гратх скатился с крылатой спины, сделал несколько шагов на негнущихся ногах и присел на камень, с трудом переводя дыхание.

Вьюлап приняла человеческий образ и, улыбаясь, смотрела на него сверху вниз:

— Тебе понравилось.

Это прозвучало, как утверждение, и оставалось лишь кивнуть в ответ.

— Но ты не сможешь держаться долго и, тем более, биться. Думаю, будут необходимы кожаные ремни.

Девушка села рядом, не говоря больше ничего, и долго смотрела на солнце, не моргая. Казалось, его раскаленный диск совершенно не слепит ее.

И неожиданно предстоящая битва, сомнения, недобрые предчувствия — оставили Гратха. Все отступило, остался лишь восторг от полета, ожидание нового и любопытство:

— Почему ты выбрала меня, Вьюлап? Не Критобула, не Октавия…

— На тебе наш знак. — Виверна указала на лорику Гая, где темнел, уже едва различимый, значок когорты драконов. — Раньше этим символом доблести награждали самых умелых и сильных воинов. Смертные верили в защиту виверна, изображенного на доспехе. Знали, что могут призвать крылатого союзника, и тот придет на помощь. Теперь мир изменился. Но мы чтим прежние законы. Видим, в ком из людей дух воина не угас. В ком воля и разум слиты в единое целое.

— И все же я не понимаю. Зачем я нужен тебе во время боя? Вы сражаетесь гораздо лучше людей.

Виверна снова посмотрела на солнце и произнесла тихо:

— Мы вырождаемся. Превращаемся в зверей. Каждое последующее поколение теряет что-то. Забывает человеческую речь и свой собственный язык, утрачивает способность к изменению облика. Они стали свирепыми, неуправляемыми, им не нужны знания. Им ничего не нужно. Те, кого ты видел, жалкая горстка помнящих, как было раньше.

Ее руки, лежащие на коленях, задрожали, словно она собиралась перевоплотиться в крылатое существо, и Гай неожиданно для себя самого сжал ее ладонь. Пальцы виверны крепко вцепились в него, но лицо осталось по-прежнему холодным, бесстрастным.

— Я постаралась привести всех… — продолжила Вьюлап. — Мы сильны, но среди нас не много тех, кто может воевать. Молодые — не воины. Они не в состоянии понять стратегию боя. Могут нападать и защищаться, но их разума не хватает, чтобы вести битву. Я хотела, чтобы человеческие воители, такие, как ты, помогли им. Направляли во время сражения. Но… — она замолчала, впрочем, продолжения не требовалось. Гай догадался сам.